– А можно, и Корка с нами поучится? – спросил Колин, явно стесняясь собственной наглости.

– Да все, кто захотят, в компании учиться веселее.

Перед ужином я показывала желающим, как играть в классики, расчерченные на очищенном кусочке грунта. Вместо хоккейной шайбы, которую я помнила из своего собственного детства, приспособили камень-голыш. Он был овальный, что не здорово, зато гладкий и тяжеленький. Потом найдем что-то более подходящее. Посмотреть на скачущую на одной ножке управляющую высыпали из дома все, включая Василу. Ришка и Маришка тут же присоединились к забаве, приняв вызов от Миди и Арьи, которые незаметно для себя выучили порядок нескольких цифр. Сомневаюсь, что они понимали смысл, скорее просто запомнили моё бормотание под нос в виде считалки, что тоже было неплохо. Убедившись, что мое присутствие больше не требуется, поманила Шона и предостерегла, чтобы играли в «ножички» с максимальной осторожностью. Уф, ну Димка, нашел какую игру показать детворе! Почему нельзя было вспомнить что-нибудь менее опасное? Но сейчас уже ничего не поделаешь. Как говорится, если не можешь предотвратить, то лучше возглавить. Где пацаны набрали столько заточенных железяк, я не представляю, но ожидание очереди покачаться теперь скрашивалось не менее увлекательным занятием. К моему удивлению, парни тоже охотно скакали по классикам и терпеливо учили девочек втыкать в землю свои заточки.

Но это были полумеры, и нужно срочно искать идеи для регулярной занятости ребятни, которую дежурства напрягали не сильно.

Этим же вечером, после ужина, я поманила Колина за свой небольшой столик в столовой, с целью показать ему местную азбуку. По другую сторону от меня уселся Корка, и первый урок в доме отказников начался.

Какое-то время спустя мимо столовой пронесся Димка-Шон, но заметив нашу небольшую компанию вернулся и подошёл ближе. Следом за ним плелся Пепел, получивший своё прозвище из-за бледной кожи. Соратник моего ребенка был недоволен изменившимися планами, и тем, что Димка изменил траекторию движения.

– А чем вы занимаетесь? – Димка сверлил взглядом Коллина.

– Азбуку учим, хотите присоединиться?

В ответ на мой вопрос Пепел отрицательно мотает головой и подталкивает друга в сторону выхода из помещения, но Димка уже сделал для себя какие-то выводы и вместо того, чтобы уйти, стряхнул руку товарища и демонстративно уселся за стол, напротив Коллина. Пепел обвел нашу компанию грустным взглядом и громко вздохнув, нехотя присоединился.

Уже потом я часто видела то одного, то другого парнишку из продвинутой четверки, за перелистыванием страниц учебника или заполняющим листы-прописи, которые я соорудила на скорую руку.

Поздним вечером, когда я уже готовилась ко сну, ко мне в покои постучался Флин, с явным намерением поговорить о чем-то серьезном. Устроившись в кровати, следила за тем, как брат располагается у меня в ногах, у противоположной спинки. Сразу вспомнилось то чувство умиротворения и комфорта, когда в госпитале мы сиживали так, часами разговаривая обо всем и узнавая друг друга. Я чувствовала, что Флину трудно начать разговор, поэтому ободряюще ему кивнула, давай мол, я готова. Но то, о чем пошла речь, было полной неожиданностью.

– Я прошу тебя отложить обряд усыновления Шона. Лиз, ты не готова, обряд может не получиться.

Шокированная словами брата, я молчала и пыталась поймать ускользающий от меня смысл. Как это не готова? Я была готова назвать Димку своим сыном ещё в прошлой жизни, до всей этой божественной круговерти и вмешательства ангелов. Прошла через громкий развод, столько времени занималась бумажной волокитой, в конце концов, прошла через собственную смерть, и ради чего? Разве мало этого?

– Мне все это известно, Лиз, – брат пересел поближе и взял меня за руки. – И ты удивишься, но мне известно гораздо больше, чем тебе. Я сейчас скажу тебе неприятную вещь, но кто это сделает, если не я? – я смотрела в родные глаза, и морально готовилась к худшему. – Предлагаю подумать вместе над тем, что ты знаешь о повседневной жизни Шона? С кем он дружит, чем занимается, когда свободен от дежурств, какие дежурства ему нравятся, какие не очень?

Мне хватило нескольких минут, чтобы осознать и разозлиться. Попытавшись выдернуть свои ладони из крепкого захвата, и потерпев при этом неудачу, с раздражением интересуюсь:

– К чему ты клонишь Флин, говори прямо. Я знаю, что виновата перед Димкой, что мало уделяю ему внимания. Он может не видеть и не осознавать, какая сумасшедшая у меня нагрузка. Он в силу своего возраста, но не ты! Для кого я стараюсь?

Я всё же высвободила одну из ладоней, чтобы утереть слезы, что побежали из глаз тонкими ручейками. Иррациональная обида на правду больно царапнула душу. Глупо обижаться, трусливо, но я обижалась и ничего не могла с собой поделать.

Ведь я уже не та Лиза, что была прежде. Там, на Земле, я была самодостаточной, свободной и обеспеченной. У меня были все условия для того, чтобы холить и лелеять своего ребенка, заниматься его воспитанием. А сейчас? Когда мы тут появились, у меня за спиной не было ничего. Высокий статус? И что он мне даёт? Родные, которые никогда меня не примут, ни своего жилья, ни финансов. Тех средств, что оставила мне предшественница не хватило бы надолго… и что дальше? А сейчас у нас есть всё необходимое. И если для этого нужно пахать как проклятой, значит, я буду.

– Иди сюда, глупая моя сестрица. Ну и что ты плачешь? – Флин притянул меня к себе, обнимая за плечи, в то время, как я уткнулась ему носом в воротник. Золотой у меня брат, подарок судьбы, не иначе. Но разговор только начат. Что он там сказал в самом начале, обряд не получится? Почему?

– Всё, что ты сейчас перечислила – отговорки. Не дрыгайся, а дослушай. Я не собираюсь тебя поучать, лишь скажу то, что вижу со стороны. Я надеюсь, ты не сомневаешься в моём даре? Ну и отлично, уже хоть что-то, – Флин горестно вздохнул, явно наигранно, что вызвало у меня улыбку. Было приятно чувствовать себя маленькой девочкой, сидя у него подмышкой и зажатой в крепкие объятия. – Лиза, в тебе живет подсознательная обида на ребенка. Твоя тёмная сторона, твое эго выбрали его виноватым за то, что прошлая налаженная жизнь разрушилась. И началось это еще в твоем мире, когда ты узнала о предательстве мужа. А затем и смерть… ведь если бы не встреча с Димкой, всего этого и не было, правда? Здесь и сейчас ты подсознательно отстраняешься от него, прячась за колоссальной занятостью. Пожалуйста, перестань врать самой себе, это лишь ухудшает ситуацию. Если ты с таким настроением предстанешь перед алтарем, то, скорее всего, Арис не откликнется. Ритуал не состоится, и второго шанса уже не будет. Что тогда будет с мальчишкой, ты об этом подумала? Не торопи события. Тебе понадобится час, а может и месяц, но подсознательные претензии к ребенку необходимо снять.

– Он чувствует это? – кажется, это сейчас самое важное.

– Конечно, чувствует, а ты как думала? – подтвердил мои страхи, не пытаясь щадить. – Твоё поведение его сбивает с толку, а ещё… – напряженный голос Флина накаляет расшатанные нервы до предела.