– О чем именно мы говорим? – спросила она, не взглянув на него.

– О том, что случилось с твоей машиной.

Девушка поджала губы и повернула голову к огромному окну. На секунду Климу показалось, что своими вопросами он отвлекает её от чего-то более глобального, нежели от обсуждения того, что начал творить её сумасшедший бывший дружок.

– Кассандра? – громко и требовательно окликнул он. – Ты знаешь, кто это сделал?

Почему она отказывалась смотреть ему в глаза? Словно ей противно или совестно перед ним – непонятно!

– Конечно, у меня есть предположение, но я не понимаю, почему мы говорим сейчас о том, что касается моей личной жизни? Это мусор.

Клим поджал губы. Но вместо извинений, он сказал:

– Потому что есть огромная вероятность, что этот же человек порезал колеса на моей машине. И мы оба знаем, кто это может быть.

– И что с того? – пожала она плечами. – Клим Маркович, не засоряйте свой мозг тем, что вас не касается. Да, мы оба понимаем, чьих это рук дело, хотя и доказательств у нас никаких нет. Тем не менее, мы также оба понимаем, что именно из-за меня это всё и случилось. Я прошу у вас прощения за то, что вы пострадали и обещаю компенсировать ваши затраты, связанные с покупкой новой резины. Повторюсь: не засоряйте свою голову чужими «добром». Всё обязательно наладится.

– Что ты несешь?

– Хочу сказать, что мне очень нравится работать в вашей компании. Честно, – добавила Кассандра, взглянув в его глаза. – Но всякий раз, когда вы вызываете меня в свой кабинет для обсуждения вещей, совершенно не касающихся нашей с вами работы, я думаю о том, что, наверное, я всё-таки ошибаюсь в…

– Я понял, Кассандра! – перебил Клим и наклонился к столу. – Я знаю, что мои слова задели тебя и я прошу про…

– Меня не может ничего задеть в вас, Клим Маркович, – перебила она, не отрывая от него стеклянный взгляд. – Такое случается только с теми, кто чувствует хотя бы немного теплоты к человеку. А у нас с вами исключительно деловые отношения: сдержанные, прохладные и местами суровые. Вы не один раз давали мне это понять. Что-то ещё?

– И, тем не менее, я прошу прощения за те свои слова, Кассандра! – Клим немного помолчал. – Антон звонил тебе?

Кассандра молча смотрела на него.

– Писал? Приходил к тебе домой? Ты сообщила отцу о своей машине?

Но она продолжала молчать. Поддавшись злости, Клим резко поднялся с кресла и в два шага оказался возле нее. Схватившись за боковые ручки стула, он склонился над ней и сердито оглядел её спокойное и бледное лицо.

– Я хочу помочь тебе, Кассандра! Почему ты ведёшь себя, как маленькая девочка?

– А разве я говорила, что нуждаюсь в этой помощи? Единственное, что мне очень нужно от вас – зарплата. И чтобы вы как можно реже вызывали меня на ковер для разговоров, подобных этому.

– Твой ненормальный бывший дружок испортил твою машину! – громко сказал Клим. – Он по-прежнему тебя преследует, а ты делаешь глупый вид, что всё в полном порядке! Он зол, Кассандра, и не знает, каким образом выместить свою обиду. Сначала он изуродовал твою машину. А что потом? Ты не думала о том, что он может поджидать тебя у твоего дома? Начнет запугивать или того хуже – причинит тебе физический вред! И не говори, что Антон не такой, он этого не сделает и прочую чушь. Ему повезло уцепиться за вашу семью и получить жирный кусок ни за что. Он этим куском активно хвастался, упивался и наслаждался своим фальшивым успехом. А теперь его лишили этого. Плохие новости всегда разлетаются быстро, о его положении станет известно всем. И такой нарцисс, как Антон, понимает это. И он очень боится стать посмешищем в глазах своего окружения. Он хоть и совершает глупые действия, которые непременно повлекут за собой наказание, но они определенно могут нанести вред, если их вовремя не пресечь. Тебе стоит поговорить об этом с семьей.

Кассандра опустила глаза и обняла себя за плечи. Клим боролся с желанием впиться в её мягкие губы и даже не замечал, как сильно сжимал стальные ручки стула.

– Сообщить о машине я собиралась. Но ни ты, ни отец не хотели меня слушать. Больше мне сказать нечего. Я могу идти?

Клим поймал себя на мысли, что хотел бы снова очутиться на берегу Черного моря, чтобы заново встретиться с этой девушкой и сделать всё…иначе.

Что было бы, предложи он ей полететь с ним на Бали, чтобы научиться покорять волны? Или в Турцию? Он много раз слышал разговоры женщин в лифте. Они часто говорили об экскурсиях по местам съемок самых известных турецких сериалов…

Засмеяла бы она его? Согласилась бы?

Клим тряхнул головой и подошел к своему столу. Не разворачиваясь к Кассандре, сказал:

– Не смею больше задерживать.

Да, он понимал, что именно с ним происходило. Но всё равно без конца убеждал себя, что эти искры в груди разгорались лишь от рыцарского желания помочь беззащитной девушке. Эта потребность в мужчинах заложена самой природой! От нее нельзя убежать! Клим и раньше испытывал подобное, просто теперь в игру вступило оно… Сильное чувство притяжения разрушало его сконцентрированность, оно притупляло ответственность за дело его жизни.

Конечно, Кассандра нравилась ему! Она была красива, женственна и так…очаровательно таинственна, что хотелось стать для неё настоящей крепостью, в которую никто и никогда не сможет пробиться.

Но это лишь мысли, о которых стоило позабыть.

Кассандра заваривала чай, когда Лаура Пикман позвонила в дверь её квартиры. Она приехала к дочери ровно в половину восьмого, как и обещала.

– Когда тебе забирать машину? – спросила Кассандра, накрывая на стол.

После работы она успела нарезать легкий салат из овощей и поджарить филе красной рыбы на гриле.

– На следующей неделе! Они ждут какую-то запчасть из самой Японии!

– Ого! – подхватила Кассандра веселое настроение мамы. – С ума сойти!

– Ох, боже, что ты наготовила такое? Я же говорила, что заеду к тебе на полчасика! Лера Остапенко будет проезжать мимо и захватит меня.

– А папа что? Разве он не в городе?

Лаура сдержанно улыбнулась и медленно опустилась на мягкий стул.

– Папа вернется послезавтра. Он в Екатеринбурге. Клим посоветовал ему хороших юристов, которые… Ну, знаешь… О, господи, Кассандра, мне так тяжело говорить об этом!

– Мам, ты что? – Кассандра опустилась перед ней на колени и взяла её руки в свои. – Ну-ка живо перестань!

– Мы с папой очень хотели, чтобы ты была счастлива, милая. Чтобы у тебя была большая и счастливая семья, чтобы вы ни в чем не нуждались.

– Я знаю, мам.

– Но мы так ошибались! Я думала, что не переживу… – Лаура замолкла и часто заморгала, стараясь сдержать слезы. – Когда Аглая погибла, честно, я не знала, что дальше делать. У меня была ещё одна дочь, которая нуждалась во мне, а я… Мне было так сложно снова становиться матерью! И я очень боялась, что и с тобой может что-то случиться, понимаешь? Папа тоже этого боялся. И мы… Наверное, мы очень душили тебя своим вниманием и наша забота воспринималась совершенно не так, как нам того хотелось. Ты столько раз говорила, что не хочешь иметь с Антоном ничего общего, а мы только и делали, что мирили вас… Сами толкали тебя в его лживые объятия! Я чувствую себя очень виноватой…