Опять кто-то стрелял. И снова этот ружейный выстрел. На этот раз сердце оборвалось. Руки сделались будто ватные. И никак не получалось сделать вдох. Кажется, почти час девушка судорожно открывала рот, но не могла втянуть в себя воздух. Ей стало совершенно ясно, что Джек из леса не выйдет.

Наконец, дыхание восстановилось. Только девушка, держащая в руке винтовку, наследство от мужа, была совершенно не той, что, казалось, вечность назад легла на каменистую почву в одном белье. Сейчас её это не беспокоило.

Её вообще ничего не беспокоило, кроме непослушных слёз, что непроизвольно катились из глаз и мешали целиться. Она стирала их ладонью, но это не очень помогало. Особенно сейчас, когда под деревьями появилась долгожданная тень.

Вон, кто-то медленно пробирается сквозь кусты. Огромный, больше Злобного. Движется очень тяжело и как-то дёргано, будто рывками бросает тяжёлую тушу не более, чем на полфута, а потом подтягивает к ней ноги.

Амалия прильнула к целику. Патрон давно в патроннике, оружие готово. Да и сама она как натянутая пружина. Вот только можно будет поточнее разглядеть врага сквозь предательски катящиеся слёзы, и она… Так, задержать дыхание…

— Эми, не-е-е-ет!!!

Что это? Кто-то сзади. По голосу, вроде, Злобный, но что ему тут делать? Он же должен сидеть на стуле. Кажется, у неё начались галлюцинации, как в той книжке про путешественника. Так, не отвлекаться. Ещё раз прильнуть к целику. Надо же, металл винтовки нагрелся от тепла её щеки. Так приятно опуститься на приветливую сталь. Кажется, будто оружие и она стали одним целым. Теперь поймать силуэт мушкой. Жаль, не рассмотреть поганую рожу, когда она воткнёт в неё пулю.

— Эми!!!

Сзади раздался револьверный выстрел и винтовка, как живая, вырвалась из её рук.

— Эми! — орал Злобный. Он уже подбежал и теперь дёргал девушку за плечо, стараясь поднять с земли и ничего ей при этом не оторвать. — Да ты хоть глянь сначала, куда целишь!!!

Амалия, ничего и никого не стесняясь, задрала куцый подол нижней сорочки, бесстыдно оголив при этом живот. Протёрла, наконец-то глаза. И только потом посмотрела в сторону леса, в который целилась бог знает, сколько часов. И сквозь неудержимые слёзы прорвалась кривая, немного сумасшедшая, улыбка. Потому что из леса, опираясь на одну ногу, очень медленно и тяжело выбрался он. Джек Рэд. Его левое плечо, изображая костыль, подпирала толстая рогулька, а на правом, почти доставая до земли, висела чья-то незнакомая винтовка.

— Да брось ствол! Брось, тяжело же! — над самым ухом заорал Злобный, и девушка непроизвольно дёрнулась.

Только сейчас она поняла, что её мужчина выжил. Вот он, выходит из этого злополучного леса. Живой. Снова глаза застилали слёзы, руки вдруг задрожали, ноги подкосились. Если бы не Олег, у которого она совсем повисла на руках, Амалия уже лежала бы на земле.

— Живой?! — крикнул кто-то издалека.

— Тащи Джека, мы присмотрим за девушкой!

Амалия заставила себя обернуться и всё-таки не выдержала. Выскользнула из хватки Злобного и без сил осела на колкую траву. По дороге, почти волоча за руки Галиолали и Консуэло, тяжело дыша, неслись красные от натуги Африка и Твид. Девушки были кое-как одеты, явно собирались второпях. Подбежали, окружили Амалию. Юная Вандербильт тут же вынула откуда-то платок и промокнула Эми слёзы, гладила её по голове, одновременно отчищая грязное от пыли лицо. Индианка, уверенно размахивая руками, быстрым шагом пошла вперёд, и вот уже над дорогой зазвучал её бойкий голос:

— Злобный, срочно надо нажевать ивовой коры. Африка, ну-ка срежь с его ноги эту гадость, я нормально перевяжу.

Амалия смотрела на внезапно начавшуюся суету и улыбалась от счастья. Не хотелось подниматься на ноги, наоборот, ей было очень спокойно и уютно сидеть на заросшей куцей травой обочине дороги и наблюдать, как её друзья, настоящие, до гроба, лечат её мужчину, её любимого. Теперь она знала — всё будет хорошо.

Конец