В августе 1923 года, в возрасте 13 лет, Салихэ решил, что ему надо перебраться назад к русским, но не в родную деревню, а в большой город. Например, в Иркутск, где он был в детстве.

Выбрав подходящий момент, он сказал вождю, что дух Леса велел ему покинуть стойбище. Спорить с волей духов никто не стал.

В городе Салихэ попал в дурную компанию, или, проще говоря, в воровскую шайку, промышлявшую на базарах и вокзале. При знакомстве с ворами мальчик не знал, как ему называть себя: имя Серапион он считал издевкой, а тунгусское имя среди русских не годилось. Тунгусы считались дикой отсталой нацией. Решение пришло само собой. Кто-то назвал его Монголом, так и повелось.

За время, проведенное среди воров, Монгол научился мастерски лазать по карманам и подрезать багаж. Он был удачлив и редко попадал в милицию. Друзей среди карманников Монгол не имел.

Осенью 1924 года откуда-то с Дальнего Востока в Иркутск приехал авторитетный уголовник Вова-клык. За 20 лет, проведенных то в царских, то в советских тюрьмах и лагерях, Клык отвык от женского общества и пристрастился к однополой любви. Поселившись в частном доме на окраине города, Вова стал по одному зазывать к себе «на беседу» понравившихся пацанов. Дошла очередь и до Монгола, но он вместо воровского притона пошел в милицию, где заявил, что завязал с преступной жизнью и хотел бы начать учиться и работать.

– Ничего у тебя в Иркутске не получится, – сказал ему начальник транспортной милиции. – Без крови воры тебя из своей шайки не выпустят. Поймают где-нибудь в подворотне и прирежут. Тебе надо скрыться на время. Пойдешь в геологическую экспедицию разнорабочим?

Монгол согласился и на год ушел в тайгу искать уголь и руду для молодой советской республики. Перед отъездом ему, как рабочему человеку, выдали первый в жизни документ – свидетельство о рождении. Метрику выписывали со слов Монгола. Себя он решил впредь именовать Салихэ Серапионовичем Белкиным, но при знакомстве всегда представлялся: «Монгол».

После геологической экспедиции Монгол обосновался в Красноярске, но вскоре спокойная, размеренная жизнь наскучила ему, и он ушел в составе экспедиции Леонида Кулика искать Тунгусский метеорит. В 1931 году Монгол написал заявление и был зачислен добровольцем в РККА.

Осунувшийся и побледневший от морской болезни Игорь Якушев, как мог, объяснял Лоскутову принцип действия оружия, основанного на электромагнитном излучении. Николай Егорович делал вид, что все понимал.

– Лейтенант, – устав от нудной лекции, предложил Лоскутов, – давай оставим в стороне все технические подробности. Скажи лучше: каково будет воздействие лучей Теслы на человека?

– Если навести лучи на голого человека, то ему ничего не будет. Если человека поместить в металлический короб, то у него закипит кровь, и он сварится изнутри. При наведении лучей на солдата в полной экипировке у него закипит вода во фляжке, и от испарения конденсата нагреется автомат или винтовка. Патронам, обуви, одежде – ничего не будет. Вы запомните простой принцип: электромагнитная индукция возникает только внутри металлического контура. Нет контура – нет индукции.

– Каково будет воздействие лучей на танк, автомобиль, корабль?

– Танк, через гусеницы, всегда заземлен на массу. Энергия, сформировавшаяся вокруг корпуса танка, тут же уйдет в землю. Автомобиль от излучения взорвется. Для корабля индукция опасности не представляет.

– Как будут выглядеть передатчики излучения?

– Как большие тарелки со штырем посередине. Расстояние между ними не менее 6–7 километров.

– Якушев, теперь запоминай все, что я скажу. Твое место в походном строю около Лукина. Если начнется стрельба, то падай на землю и не поднимай головы до тех пор, пока все не стихнет. Из маршевой колонны отлучаться запрещаю. Запомни: если убьют меня, Монгола или еще кого-то, то нас можно заменить. Тебя менять некем.

После обеда Лоскутов занял место на верхней полке. До начала политзанятий десантники судачили о предвоенной жизни.

– Знаешь, как у нас председателя колхоза выбирали? Вышел секретарь райкома, с ним трое с маузерами в кобурах. «Кто против кандидатуры товарища Горбунова, поднимите руки». Никто, конечно, не поднял. Избрали единогласно.

– У нас так в колхоз записывали. Собрали всех селян на сход и говорят: «Кто враг колхозного строя и Советского правительства – поднимите руки, чтобы мы знали, кого в Сибирь ссылать».

– Полундра! Кабо идет.

После занятий десантник Грин задал вопрос:

– Товарищ Кабо, разъясните насчет немецких листовок. Я конечно же сам их не читал, но кто-то рассказывал, что немцы в листовках утверждали, что товарищ Сталин по национальности не грузин, а осетин. В чем суть такого вранья, никак не пойму.

Лоскутов напрягся. Вопрос был исключительно интересным.

– Грин, а ты сможешь отличить грузина от осетина? А кто-нибудь сможет? Для нас, для большинства русских, все представители кавказских народов на одно лицо, но это совершенно ничего не значит. В большом многонациональном государстве, где все нации и национальности равны, человека выделяют по его убеждениям, классовой принадлежности и, самое главное, по его делам, а не по внешнему виду или графе в паспорте. Теперь о листовке. Ее суть в том, чтобы показать, что Советское правительство, даже в мелочах, постоянно врет и врет. Вот, мол, пример: советская власть от всех скрывала такой яркий факт, что товарищ Сталин, оказывается, не грузин, а осетин. Тут немецкие пропагандисты крупно просчитались. Для любого советского человека, воспитанного партией на принципах пролетарского интернационализма, совершенно безразлично, кто товарищ Сталин по национальности: грузин, осетин или еврей. Товарищ Сталин – это наш великий вождь, а вожди национальности не имеют.

Лоскутов от возбуждения чуть не спрыгнул со шконки.

«Попалась, попалась, голубушка! – возликовал Николай Егорович. – Хрен бы ты о национальности товарища Сталина так смело рассуждала, если бы назад возвращаться собиралась. Где же ты с немцами снюхалась, во время войны или еще до нее? Ай, не так уж это важно! Главное, что на мой пароход ты купила билет в один конец».

Кабо попала в плен под Гомелем. От расстрела ее спас Альберт, капитан немецкой военной разведки – абвера. Едва заприметив Кабо в группе военнопленных, он заинтересовался ее внешностью, навел справки и узнал, что Кабо является партработником и подлежит ликвидации.

– Я забираю ее с собой, – сказал он коменданту фильтрационного пункта. – Все документы, где содержатся сведения о ее пленении, уничтожить. Всех, кто был свидетелем ее пребывания у нас, ликвидировать.

– Герр гауптман, – осведомился комендант, – правильно ли я понял, что ликвидировать надо весь барак, где она содержалась?

– «Всех» означает всех, без исключения. Заодно помещение для новых пленных расчистите.