– Еще один заход – и обеспечим Тарику перевес.

– У Тарика уже больше катеров, чем у них, – сказал Мясник. – Надо стряхнуть с хвоста колючки. – Он наклонился к микрофону. – Ножовки, рассредоточиться и разогнать «пауков» за нами!

Сделаем! Держитесь крепче, парни.

Слышь, Мясник, один к тебе прицепился и ни в какую.

Тарик:

– Спасибо, что вернули нам ножовки, но один, по-моему, хочет с вами врукопашную.

Ридра взглянула вопросительно.

– Герои, мать их, – прорычал Мясник. – Хотят взять нас на абордаж.

– С нашим детским садом на борту? Еще не хватало! Коготь, развернись и возьми их на таран. Ну или хоть напугай, пусть решат, что мы спятили.

– Можем сломать ’ару ребер…

Катер заложил крутой вираж, их с силой вдавило в ремни безопасности.

В интеркоме какой-то паренек восторженно завопил:

– У-и-и-и!

Вражеский катер на экране свернул вбок.

– Если возьмут на абордаж, у них хорошие шансы, – сказал Мясник.

– Они не знают, что у нас на борту полная команда. У них-то, наверное, всего два…

– Осторожно, ка’итан!

«Паук» заполнил собой весь экран. «Бамммм!» – отдалось по корпусу.

Мясник сорвал с себя привязные ремни и ухмыльнулся:

– Значит, врукопашную. А ты куда?

– С тобой.

– У тебя есть вибралайзер?

Он затянул ремень кобуры.

– Само собой, – сказала она и сдвинула клапан свободной блузки. – А вот что еще есть. Ванадиевая проволока. Шесть дюймов. Страшная штука.

– Пошли.

Он дернул рычаг гравитационного поля в максимальное положение.

– Зачем?

Они были уже в коридоре.

– Сражаться в скафандре – идиотская затея. А так вокруг кораблей футов на двадцать еще будет держаться атмосфера. Ну и тепло останется… какое-никакое.

– Никакое – это какое?

Она зашла вслед за ним в лифт.

– Там снаружи примерно минус десять.

С того момента, как они встретились на кладбище «Джебеля», Мясник распрощался даже со штанами. Теперь из одежды на нем была только кобура.

– Видимо, мы туда ненадолго, пальто не понадобятся.

– Поверь, кто там задержится больше чем на минуту, погибнет. И не от холода, – сказал он, пролезая в люк, и уже другим, серьезным тоном: – Если не уверена, держись сзади.

Тут он наклонился, задев своими янтарными волосами ее щеку.

– Но ты уверена. И я уверен. Нам надо все сделать как следует.

Он распрямился и тем же движением отдраил люк. Дохнуло холодом. Но Ридра его не почувствовала. От Вавилона-17 ускорялся обмен веществ, который, словно кокон, оберегал ее от физических раздражителей. Над головой что-то пролетело. Хорошо отработанный рефлекс заставил обоих пригнуться. Это «что-то» взорвалось – стало быть, граната, которая едва не попала в люк. Вспышка выбелила лицо Мясника, он вскочил, и гаснущий свет стек по его телу.

Ридра двинулась за ним; под влиянием Вавилона все происходящее казалось замедленным кино, и это придавало ей спокойствия. Она прыгнула и в полете начала разворачиваться. За десятифутовым выступом стабилизатора кто-то прятался. Тщательно прицелившись (благо замедленность позволяла), она выстрелила и, не любопытствуя проверить, попала ли, продолжила вращательное движение. Мясник направлялся к абордажной мачте вражеского корабля – колонне с поперечником футов десять.

Корпус катера, напоминающего краба с тремя клешнями, косо уходил в ночь. В направлении К виднелась сплющенная спираль родной галактики. Тени на гладких корпусах казались вырезанными из копировальной бумаги. Со стороны К ее было не разглядеть, разве что она заслонит какую-нибудь шальную звезду или окажется на фоне самого Пояса Спечелли.

Она вновь прыгнула – в этот раз на корпус вражеского корабля. В какой-то момент стало гораздо холоднее. Но тут она приземлилась возле абордажной мачты и быстро сгруппировалась. Внизу в сторону их люка опять полетела граната: нападавшие еще не сообразили, что они с Мясником выбрались наружу. Отлично. Она выстрелила. С той стороны, где, видимо, находился Мясник, тоже раздалось шипение.

Смутное движение внизу в темноте. Вдруг в металл рядом с ее рукой впился луч вибралайзера. Стреляли из люка их собственного корабля, и Ридра потратила четверть звука на то, чтобы обдумать и отбросить предположение о том, что к захватчикам присоединился таинственный шпион из ее команды. Тут другое. Враги сперва пытались не дать им выйти из катера и забросать гранатами у люка. Раз это не вышло, они теперь сами укрылись в люке и палили оттуда. Она выстрелила, еще и еще. Мясник вел огонь из-за другой мачты.

От беспрестанных выстрелов кромка люка раскалилась докрасна. Тут послышался знакомый голос:

– Мясник! Хорош! Ка’итан, вы их завалили.

Коготь зажег свет в шлюзовом отсеке и встал во весь рост. Ридра полезла вниз по абордажной мачте. Опустив оружие, Мясник выступил из своего укрытия.

Освещенный снизу, Коготь выглядел еще более жутко, чем обычно. В каждой лапе у него болталось по фигуре.

– Этот, кстати говоря, мой. – Он потряс правую. – Хотел улизнуть назад на корабль. ’ришлось насту’ить ему на голову. – Пилот сбросил два обмякших тела на обшивку корпуса. – Не знаю, как вы, а я замерз. Я чего сюда зашел-то: Дьявало ’росил сказать, что, когда захотите ’рерваться на кофе, он вам сделает с ирландским виски. Или вам лучше горячего грогу с ромом? Да ’ошли уже! Оба синие!

Около подъемника ее мозг переключился на английский, и ее затрясло. Иней на волосах Мясника начал таять, и надо лбом у него повисли блестящие капельки. Рука заболела в том месте, рядом с которым ударил луч вибралайзера.

– Слушай, Коготь, – сказала она, когда все вышли в коридор, – если ты здесь, кто на хозяйстве остался?

– Ки’’и. Мы опять ’ерешли на дистанционное у’равление.

– Рому, – сказал Мясник. – Не горячего и без грога. Просто рому.

– Наш человек, – кивнул Коготь.

Одной лапой он обхватил за плечи Ридру, другой – Мясника. Дружеский жест, но она сообразила, что он еще и почти несет их обоих.

Что-то громко лязгнуло.

Пилот взглянул на потолок:

– Это наши. Захваты отрезали.

Он провел их в капитанскую кабину и, когда они рухнули на сиденья, включил интерком:

– Дьявало, живо сюда! Напои этих вусмерть, ’онял? Заслужили.

– Коготь! – Она схватила его за руку, прежде чем он успел выйти. – Ты можешь нас отсюда провести к Штаб-квартире?

Он почесал ухо.