— Скажи… а ты уже точно завязала со своим… прошлым ремеслом? — по-дурацки хихикая, протянул молодой вервольф, которому я протягивала очередной подписанный фан-бук.

— То есть? — растерялась я, от неожиданности едва не выронив сувенирку из рук.

— Может ты там того, захочешь тряхнуть стариной? — подмигнул он с хитринкой в глазах, блестевших так, как это обычно бывает у парней, которые немного выпили. — Я заплачу хорошо! Не, не подумай, я верю, что ты правда такая классная в этом деле! И понимаю, что на всю ночь денег у меня точно не хватит. Но на час наскребу!..

Резко схватив парня под руки, охранники потащили его прочь, несмотря на возмущенные вопли о том, что он со мной «по делу разговаривает». Я же была настолько шокирована, что не сразу заметила следующего фаната в очередь на автограф.

— Карин, что это вообще было? — выпалила я на ухо кицунэ, которая, поняв поданный мною знак, наклонилась ко мне.

— Объясню позже, если захочешь. Ладно?

Кивнув в ответ, я продолжила прятать обескураженность за профессиональной улыбкой, и раздавать автографы. Так продлилось еще где-то полчаса, прежде чем Карин утащила меня в примерку. Где я, стукнув кулаком по туалетному столику, поинтересовалась:

— А теперь ты расскажешь мне, что все это значило? Я ведь еще тогда по выражению твоего лица поняла: тебе что-то об этом известно!

— Да-да, конечно, — устало вздохнула она, сев в кресло напротив меня. — Правда я бы все же рекомендовала тебе и дальше пребывать в неведении… Хотя нет, беру свои слова обратно, это бесполезно. Эти дни ты, подозреваю, все свободное время репетировала и не лазила по сети, потому не в курсе. Но вот сейчас узнаешь много чего, если решишь посерфить.

— Так, о чем ты? — еще больше насторожилась я.

— Пару дней назад в желтой прессе поднялся один… не наилучший слушок о тебе, — наконец проговорила кицунэ и виновато прижала ушки к голове.

— Слушок?

— Будто ты, прежде чем устроиться в «Галоп», работала элитной куртизанкой в каком-то дорогом борделе.

Мне понадобилось не меньше минуты, чтобы просто воспринять услышанное. А после, ощутив невыносимое головокружение, я опустилась в кресло, пялясь на Карин невидящим взглядом.

— Это что за плохие шутки?

— Извини, Кана, знаю, неприятная дрянь, — вздохнула она, погладив меня по плечу. — Подобное иногда любят выливать на людей, которые на слуху.

— Но ведь… ведь я работала хостес, а не харлот! — закричала я, сжав кулаки. — Хостес принципиально продают только свое мастерство собеседника, но не свое тело! Более того, если заведение уличает свою хостес за тем, что она спит с посетителями за деньги, ее не только увольняют, оставляя за ней долг за обучение, если таковой имеется. Но и лишают лицензии!

— Я все это знаю, милая, — печально покачала головой подруга. — Потому и не хотела говорить тебе обо всем этом до концерта, чтоб ты не распереживалась перед выступлением.

— Это же полный бред! Как в такое вообще могли поверить?

— Толпе нравится верить во всякий бред, особенно про знаменитостей, — проговорила Карин. — То ли потому, что собственная жизнь такая скучная, то ли черт его еще знает из-за чего. И когда одно крупное издание опубликовало интервью с твоим бывшим…

— Интервью с бывшим? — прошептала я, ощутив, как все тело моментально похолодело до самых кончиков крылышек.

— Ну, он так назвался, по крайней мере, — пробормотала Карин. — В статье говорилось, что он вынужден сохранять инкогнито, потому что сам — очень важный господин, работающий на правительство, и его имя не должно фигурировать в таких скандалах. Анонимность была главным условием интервью, в котором он рассказал о том, как встретил тебя в публичном доме, куда его чуть ли не насильно притащили друзья. И там ты якобы околдовала его, заставила выплатить свой долг перед заведением, а после — забрать с собой и содержать. До тех пор, пока не сбежала, обчистив его — украла немало ценных вещей, деньги, которые он снял с банковского счета. Ну и далее в таком духе.

— Мразь, — только и смогла, что прошипеть я сквозь стиснутые зубы.

— Да, очень гадкое дело, — печально вздохнула Карин. — Одно хорошо: ты рок-певица, а не какой-то подростковый идол, например. Представителям твоего жанра позволено иметь скандальную репутацию, так что проблем с руководством лейбла не будет. Но вот другое дело, что я знаю тебя и понимаю, насколько для тебя самой подобное неприятно.

— Нужно срочно решать, что с этим можно сделать! — в горячке заявила я, заламывая локти.

— Ну, я уже немного об этом думала, — призналась кицунэ. — Самым эффективным будет подать в суд на издание за клевету. Просто продемонстрируем на заседании заверенную выдержку из твоей трудовой истории, и дело в шляпе…

— Нет! — резко закричала я, словно ошпаренная вскочив на ноги.

— Что нет?

— Я не могу нигде афишировать того, что работала хостес в городе Веста, — нервно прошептала я. — Вернее даже… о том, что я с Весты, и так известно всем, кому захочется только копнуть немного. И это плохо. Но не смертельно, пока не всплывет, что я работала там именно хостес.

— Погоди, о чем ты? — растерялась Карин. — Почему ты не можешь этого афишировать?

— Потому что если я раскрою свое прошлое место работы, у меня будут серьезные неприятности, — выдохнула я, тут же прикусив язык. Проклятье, я не должна была терять самоконтроль из-за паники! — Извини, но больше ничего сказать не могу.

— Хорошо, — протянула подруга, глядя на меня округлившимися глазами. — Ладно, проехали, суд не вариант. Тогда… Можно дать опровержение на твоем официальном сайте, а так же устроить парочку встреч с «нашими» журналистами. Немного поможет, но предупреждаю сразу: не жди чуда. Обычно когда есть две статьи с противоположными версиями, толпа предпочитает верить в более грязную, потому что она интереснее. Но сделаю что смогу, обещаю.

— Спасибо, — отрешенно кивнула я, безучастно пялясь на стенку гримерки.

В эти дни у меня были все шансы окончательно рехнуться. И единственным, что удерживало меня от этого, оказалась та самая совместная работа с Брентом. Пропадая в его домашней репетиционной, мы работали над мелодией песни, которую собирались спеть дуэтом. В результате это занятие настолько меня захватывало, что я полностью забывала о сплетнях в желтой прессе, которыми пестрела вся сеть.

То, каких масштабов приобрела эта история, неслабо меня поражало — в конце концов, я была далеко не звездой первой величины. Потому не отвергала теорию, будто и здесь Алекс постарался, приплатив редакторам нескольких крупных изданий — тех самых, за которыми обычно повторяют все остальные. Было ли это в самом деле так, или же мне просто не повезло, но моему выдуманному прошлому активно обсасывали все косточки, даже не обращая внимания на то, как одна версия противоречила другой. Все это обрастало новыми нелепыми сплетнями о моей персоне, касающиеся детства, распутной жизни, которую я сейчас якобы веду, проблем с наркотиками чуть ли не в детском саду (в который я даже не ходила, черт возьми!), активным участием в деятельности какой-то сатанинской секты и прочими милыми радостями. Так что…