— Да все хорошо, сделали пятьдесят штук, на черном знамени красный громовник с красным же ястребом и мечом. Красиво получилось. — Майор явно гордился.

— Ну и пусть. Главное, чтоб гражданским понравилось.

Церемония прохождения по Вечному городу парадным строем была проработана заранее. Занимались ею два конкретных службиста: командир Гвардейского легиона фон Яроврат и полковник Назаров. Как говорится, они нашли друг друга и в итоге породили по местным меркам шедевр. План был таков: сначала проходят гвардейцы, затем некоторые части, расквартированные вблизи столицы. После них, впереди колонны нашей бронетехники, еду я на открытом пехотном транспортере с огромным отрядным флагом над головой. Мой транспортер опережает остальную технику на семь минут. Проходим город и выезжаем на Церемониальную площадь перед дворцом. Великий князь стоит на трибуне, пардон, на крыльце дворцовой лестницы и принимает парад. Мой транспортер элегантно и величаво останавливается перед лестницей, и я поднимаюсь для рапорта. Рапорт князю, дарение отрядного берета — все счастливы. Князь надевает берет, идут наши танки и броня, мы с князем отдаем воинское приветствие. Бойцы моего отряда как новогодние игрушки, развеваются знамена, через динамики, установленные на площади, звучит марш Измайловского лейб-гвардейского полка. Ну и как кульминация — пролет вертолетов и ночной фейерверк.

Все прошло, как и задумано, только вот я немного напортачил, когда князю рапортовал. Поднимаюсь, стоит Иосиф, подхожу, и вдруг взгляд цепляется за девушку в толпе придворных. Девчонка как девчонка, лет семнадцати, русоволосая, стройная, но глаза синевы необычайной. Смотрю в эти глаза и понимаю, что попал. Блин, только этого не хватало для полного счастья, сосредоточился и все-таки выдал заученные фразы. Повернулся лицом к площади, и вроде отпустило немного. Это же надо так вляпаться, теперь ведь не успокоюсь, пока с девушкой этой поближе не сойдусь.

Наконец пошли мои орлы. Действительно очень красиво и внушительно смотрится, даже на мой взгляд — взгляд человека, который видел парады на Кремлевской площади. Но все это осталось где-то там, далеко, а здесь такое видели впервые, так что впечатлились все, от граждан столичных до придворного бомонда и послов «незалежных» держав. Особенно в восторге были дамы, что и не удивительно: война сильно ударила по численности мужиков на душу населения относительно прекрасного пола. Так что успех у женщин моим ястребам-соколам-кречетам сегодня ночью обеспечен, а через девять месяцев, глядишь, и прибавится населения в столице. Чувствую, что окопаемся мы в этом мире плотно, особенно если та синеглазка окажется не пустышкой, а действительно женщиной моей мечты.

Вот и конец парада, техника прошла, вертушки показали себя — все радостно начинают отмечать. Мои воины сейчас технику за городом запаркуют, охрану выставят — и в город: сутки отдыха всем. Пусть повеселятся парни, кто знает, что дальше будет. А тем временем всех приглашают во дворец, начинается прием.

Как-то солидно звучит это слово — «прием». Представляешь себе что-то невообразимое и вспоминаешь кадры церемоний в исторических фильмах. Но оказалось, что до китайских церемоний тут пока не додумались, все гораздо проще. Огромный зал, так называемый большой приемный покой, люди входят, герольды объявляют, кто они, и если князь или его супруга желают кого-то видеть поближе, то его или ее отзывают по мере надобности. Народ расходится по залу, и начинается банальный фуршет под мелодии дворцового оркестра — корпоратив, короче. В самом деле, похоже, великий князь — глава супермегакорпорации и центровой олигарх, а все остальные — его сотрудники с женами и детьми.

Действовали мы, то есть я и мои офицеры штаба, по принципу — «как все, так и я», и показали, как мне кажется, свою принадлежность к аристократии хорошими манерами в полной мере. Никто руками в салат не лез, выпивали умеренно, громко не хохотали, женщинам юбки не задирали, хотя многие местные великосветские львицы были явно не прочь отведать инопланетной экзотики. Поначалу я как-то потерялся, когда на меня налетела стайка молоденьких и весьма симпатичных фрейлин с требованием рассказать что-то героическое. Только стоял и мямлил какую-то чушь, но потом освоился и даже рассказал что-то презабавное. Немного позже я все-таки смог от них оторваться и, неплохо закусив за шведским столом, вышел на балкон освежиться.

Странно, никого на балконе не было, кроме той, которую я высматривал весь вечер. Она стояла и смотрела вниз, где пиротехники устанавливали фейерверки. На мгновение я задумался, как бы подойти да какую стратегию для знакомства применить, но решил, что в таких делах надо быть искренним, как пойдет, так пойдет.

— Добрый вечер, — сказал я.

— Добрый вечер, — ответило мне это милое создание. — Вы ведь командор фон Кудрявцев?

— Да, но для вас просто Тимофей.

Она протянула руку:

— Великая княжна Екатерина. — Девушка немного смутилась. — Для вас просто Екатерина.

«Оба-на, — подумал я, — а девочка — дочка местного босса».

— Почему вы здесь одна?

— Скучно, хотела с вами пообщаться, но вы были так заняты фрейлинами.

— Что поделаешь, но я все время искал вас и вот нашел…

— Зачем? — Она как-то лукаво улыбнулась.

«О женщины, коварство ваше имя», — вспомнились слова старика Шекспира, единственные, запомнившиеся со школьной скамьи. Так и хотите на комплимент нарваться.

— Я искал вас, чтоб сказать, что вы — самая прекрасная девушка на свете. — Банально, но подействовало.

Екатерина так мило покраснела, видно, немногие осмеливаются делать комплименты дочке местного властителя.

— Знаете, мне таких слов еще никто не говорил. Расскажите о других мирах, какие они?

— Да я и бывал только в трех вместе с вашим. Знаете что, а давайте вместе прогуляемся на Ра-Ар, вот и увидите все сами. Согласны?

— Нет, сегодня никак, — с явным сожалением ответила она.

— Так и я не про сегодняшний день говорю. В любое удобное для вас время, с разрешения вашего отца разумеется. Как думаете, он разрешит?

Она улыбнулась:

— С вами разрешит. Он почему-то вам доверяет, хотя это редкость и на него совсем не похоже.

Так вот и продолжался наш разговор — болтовней обо всем и ни о чем одновременно, перемежаемый моими простенькими комплиментами и ее смущением. За этими разговорами неожиданно для нас прошло два часа, наступили сумерки. Ну а потом были фейерверки и салюты, а мы стояли, держась за руки, и, что странно, никто на нашем балконе не появился, хотя на других от народа было не протолкнуться, но об этом я вспомнил только потом. Да и какая разница, ведь главное, что я счастлив, да и она, судя по цветущему виду, тоже.

Угораздило же меня вчера в поединке поучаствовать, теперь везде под охраной передвигаюсь.