Дронго стоял рядом. Он, разумеется, слышал этот дивныйдиалог. Но решил пока не придавать ему значения. Автандил встал, поднял свойбокал.

– За наших женщин, – весело провозгласил он, –самых прекрасных и самых желанных! Самых понимающих и самых чутких, самыходаренных и самых любимых. За женщин! – Он поднял бокал и под восторженныевозгласы гостей выпил его до дна. Все начали пить следом за ним. Он все ещеулыбался, когда неожиданно пошатнулся. Затем посмотрел на всех присутствующихкаким-то мутным взглядом. Снова пошатнулся. И неожиданно упал, переворачиваястоявший рядом стул.

– Что с ним? – испугалась Гражина.

Изольда бросилась к своему другу, пытаясь помочь емуподняться. Но он тяжело хрипел, дергая ногами. Дронго наклонился к нему,отодвигая Изольду. Автандил взглянул на него, словно пытаясь что-то сказать,еще раз дернулся и закрыл глаза. Дронго взял его за руку, пытаясь нащупатьпульс. Затем медленно выпрямился.

– Что случилось? – почему-то шепотом спросила Гражина.

– Он мертв, – сообщил Дронго, – умер секунду назад.

– Не может быть! – крикнула Изольда и потеряласознание.

Тадеуш бросился к ней, пытаясь подхватить ее еще до того,как она упадет на пол.

Все потрясенно смотрели на неподвижное тело АвтандилаНарсия. Тадеуш все же успел подхватить потерявшую сознание Изольду, и вместе сАртуром они перенесли молодую женщину на диван. Гражина покачнулась, еетошнило. Неожиданно она схватила какое-то пустое блюдо и, наклонившись, началанеудержимо извергать из себя пищу. Она еще долго не могла прийти в себя. Затемначала тихо плакать. Потрясенные гости молча следили за ее истерикой, наконецмуж взял ее за руку и отвел в сторону, пытаясь успокоить.

– Что здесь происходит? – спросил Лев Давидович, снимаяочки. У него от волнения дергалась левая сторона лица. – Мы можем наконецпонять, что именно здесь происходит? Второе убийство за последние три часа. Вамне кажется, что это слишком много, господин эксперт? – обратился он кДронго.

Все смотрели на Дронго. Даже Джил смотрела так, словноожидала от мужа чуда. Он должен был найти убийцу, как фокусник достает кроликаиз рукава. Но он не знал, что именно ему следует сказать. Еще раз наклонившиськ Автандилу, он снова попытался нащупать у него пульс. И снова убедился, чтонесчастный мертв. Дронго поднялся, прошел к столу, вытащил носовой платок и,взяв пустой бокал Автандила, понюхал его.

– Только не пытайтесь из него пить, – насмешливопроизнесла Снежана Николаевна.

Дронго покачал головой, поставив бокал на место.

– Там был яд, – убежденно сказал он, – не вбутылке, а в бокале.

– Что из этого следует? – поинтересовался Деменштейн.

– Значит, яд положили именно здесь, и не в бутылку с вином,а в конкретный бокал. Не буду спрашивать – кто подходил к этому бокалу. Но кто-тоуспел бросить в него яд.

– Кто это сделал? – спросил разъяренный Лев Давидович,надевая очки. – Можно нам наконец предъявить этого типа? Нас осталосьтолько двенадцать человек, не считая пана Тадеуша, вместе с которым настринадцать. Прямо библейские образы. Кто из нас Иуда, на кого вы хотитеуказать, господин Дронго?

– Не тринадцать, – возразил Дронго, чувствуя на себевзгляды всех присутствующих. – Давайте сначала накроем тело простыней доприезда полиции.

– Лучше перенести его в другое место, – предложил ДэКим Ен, – мы ведь здесь будем ужинать.

– У меня больше кусок в горло не полезет, – простоналаГражина, обессиленно усаживаясь на стул.

Тадеуш принес простыню и накрыл ею тело погибшего. Затемпосмотрел на Дронго.

– Что-нибудь еще?

– Узнайте, куда делся Марсель, – посоветовалДронго, – иначе мы просто умрем от голода. Только звоните прямо отсюда.Теперь дальше. Всем понятно, что никого, кроме нас, в этом большом доме нет. Иникто не сможет выйти отсюда незамеченным или войти в дом, минуя камеры наблюдения.Значит, будем исходить из того, что яд в бокал мог положить только кто-то изприсутствующих.

Невольно все отодвинулись друг от друга. Каждый следил задругим, словно спрашивая, кто именно мог оказаться этим убийцей.

– Нас действительно осталось тринадцать человек, –хладнокровно продолжал Дронго, – но двоих я бы исключил прямо сейчас. ЭтоГлория Бэкман и Джил Вальдано.

– Конечно, вы исключаете свою жену из числаподозреваемых, – подала голос Снежана. – А вам не кажется, что этопросто неприлично? Так использовать свое положение в личных целях. Чем оналучше нас? Почему мы можем быть убийцами, по-вашему, а она не может?Постарайтесь нам внятно объяснить.

– Пожалуйста, – кивнул Дронго, – дело в том, что втот момент, когда неизвестный убийца наносил удар в голову Стивену Харту, этихженщин в самом доме не было. У них есть сразу несколько свидетелей, что в этовремя они были в городке и находились в парикмахерской. По-моему, это вполнедостаточное алиби, чтобы исключить их хотя бы из числа подозреваемых.

– Ничего подобного, – возразила Снежана, – может,они сумели договориться, чтобы как раз искусно замаскировать свои преступления.У каждой из них здесь остался муж, который вполне мог зайти к Стивену Харту инанести этот роковой удар. У нашего спортсмена сильные руки и ноги, а господинэксперт одним своим видом может навести страх на любого свидетеля. Мужчина могударить Стивена, а женщина – подложить яд. Такое вот разделение труда.

– Согласен, – улыбнулся Дронго, – но если мы будемисходить из наивного предположения, что здесь работает целая группапреступников, то мы никогда их не найдем и не продвинемся в нашихрасследованиях.

– Говорите, – потребовал Чистовский, – скажите намхотя бы свои предположения еще до того, как сюда прибудет полиция.

– В таком случае мы исключаем этих двоих из числаподозреваемых, – продолжал Дронго, – остаются только одиннадцатьчеловек. Из них шестеро мужчин. Это – хозяин дома господин Чистовский, нашТадеуш, ваш покорный слуга и господа Лев Деменштейн, Артур Бэкман и наш достопочтимыйпроповедник. Итак, шестеро мужчин.

– Сейчас вы скажете, что вас тоже нужно исключить из числаподозреваемых, – не хотела униматься Снежана. Муж с явным раздражениемвзглянул на нее.

– Не скажу, – хладнокровно ответил Дронго. –Значит, шестеро мужчин. И только пять женщин, которых мы пока не можемисключить из числа подозреваемых. Это хозяйка дома – госпожа Чистовская...

Та испуганно охнула, но промолчала.

– Разумеется, Снежана Николаевна Алтуфьева, если она невозражает, – мстительно сказал Дронго.

– Кто бы сомневался. Вы вообще считаете, что это я убилаодного и отравила второго, – гневно заявила Снежана.