Лана зашагала по траве словно в трансе. Встав перед окном своей спальни, она указала на него пальцем и сказала:

– На подоконнике, в правом углу, я вырезала свои инициалы.

– Лана…

– Это все, что я знаю и оставляю все это позади.

Я подошла к ней и вместе с ней посмотрела на окно.

– Ты права. Ты оставляешь все это позади. – Я почувствовала на себе ее взгляд.

– Зато у тебя впереди что-то поистине удивительное. Жизнь, в которой ты сможешь принимать собственные решения. Нет ничего лучше этого.

Она продолжала смотреть на окно. Я хорошо видела нерешительность в ее глазах. Она боролась сама с собой.

– Ты уверена, что хочешь уехать отсюда?

– Да. – Она сделала два шага назад и твердо сказала: – Я уверена.

Мы отъехали от дома ее родителей через несколько минут. И чем дольше мы ехали, тем спокойнее она становилась. На ее лице даже появилась легкая улыбка.

– Что ты собираешься делать с мебелью?

Она пожала плечами:

– Не знаю. Может, куплю в комиссионке? Если честно, в данный момент у меня с деньгами негусто.

– Комиссионка звучит разумно, – с воодушевлением поддакнула я.

Она не ответила. Лишь смотрела, как мимо нас пролетает бесконечный ряд домов.

– Я, случайно, не сошла с ума, раз решилась на такое? – тихо сказала она.

Мои пальцы сжали руль.

– Не смей так думать.

– Иногда я боюсь, как бы все это не вышло мне боком, – призналась она.

– Этого не случится. Все, что ты сейчас делаешь, – это шаг в правильном направлении.

Эти слова уже успели превратиться в моих устах в расхожую фразу. За последнюю неделю я повторяла их так часто, что уже потеряла им счет.

– Я знаю, отец сделает все возможное, чтобы заставить меня вернуться домой.

– Лана… – Я умолкла, пытаясь подобрать правильные слова.

Меня прервал ее телефон. Мы посмотрели на него одновременно.

Звонил ее отец.

Я знала только одну причину, по которой он звонил прямо сейчас. Похоже, он первым понял, что Лана ушла.

Я притихла, стараясь следить за дорогой, но продолжала коситься в сторону подруги. Палец Ланы на пару секунд завис над кнопкой ответа, но затем нажал на «игнорировать».

Возможно, большинству людей такой жест покажется несущественным, но для Ланы он означал огромный прогресс.

– Кто это был? – невинно спросила я.

Она бросила телефон в сумочку и нажала застежку. В машине раздался громкий щелчок.

– Никто.

Я хотела отпраздновать этот момент. И быстро свернула влево.

– Куда мы идем? – спросила она. – Квартира дальше по улице.

Я улыбнулась.

– Мы, моя дорогая, едем покупать тебе мебель.

– Останься, – произнес Макс хриплым шепотом.

Я вздрогнула. Мои глаза были закрыты. Моя голова все глубже погружалась в подушку, запах Макса окружал меня. Разве на такое ответишь отказом?

– Я не могу, – слабо возразила я. – Я должна…

Я должна была что-то сделать. Просто не знала, что именно. Все важное в моей жизни переставало иметь значение в объятиях Макса.

Он наклонился ко мне, его губы заскользили по моей шее. Его волосы щекотали мне кожу, заставляя невольно вздрагивать. В первую же минуту, едва мы вошли в его дом, нас обоих охватил этот безумный голод, безумная жажда друг друга.

– Мне и вправду пора, – простонала я с несчастным видом.

Губы Макс замерли. Он поднял глаза. Его влажные губы были слегка приоткрыты. В эти мгновения мне хотелось одного: остаться здесь, запустить пальцы ему в волосы, впиться в него поцелуем.

Он перевернулся на спину и уставился на потолок. Он тяжело дышал, и с каждым вдохом его пресс выделялся еще рельефнее.

Прежде чем передумать, повернуться и жадно наброситься на него, я выпрыгнула из кровати. Макс перевернулся на бок.

– Почему тебе нужно идти?

– Просто нужно, – сказала я рассеянно.

Я обошла комнату в поисках туфель. Мы раскидали одежду по всему полу. Максов пиджак. Мой кардиган в углу.

– Теперь все в порядке.

Лана переехала в новую квартиру неделю назад. И хотя она больше не жила под властью своего отца, что уже хорошо, я не могла не думать о ней. Я носила ее с собой, куда бы ни пошла.

Я осталась с ней. Я слышала, как она плакала, перед тем как уснуть, а иногда даже вскрикивала. Тогда я спрашивала у нее, все ли в порядке. Она никогда не отвечала мне, хотя я знала, что она меня слышит.

– Все в порядке. Верно?

Я нашла одну свою туфлю рядом с дверью.

– Да, но…

– Что «но»? – спросил Макс.

Я посмотрела на него. Другая туфля наполовину торчала из-под кровати. Обувшись, я подошла к Максу.

Он сел и передвинулся к краю кровати. Его руки лежали на матрасе, рубашка все еще была расстегнута. Он развел ноги. Я шагнула к нему, встала между его колен и посмотрела на него сверху вниз.

– Просто пока все было… сложно, – осторожно сказала я.

Макс пристально посмотрел на меня.

– В какой степени сложно?

– Довольно сложно.

Я была терпелива. Иногда мне казалось, что дела идут на лад. Но потом наступали дни, когда мне казалось, будто я в аду вместе с Ланой. Мне казалось, что мир рушится вокруг нас с ней. Это высасывает из вас желание жить. Истощает жизненные силы, крадет ваше счастье.

А на следующий день все бывало в порядке. Лане требовалось начинать все сначала, восстановить душевное равновесие. Я могла только терпеливо ждать.

Руки Макса обхватили мои бедра. Я застыла на месте.

– Останься, – прошептал Макс. – Останься со мной. Чтобы ни о чем не думать несколько часов.

Его веки отяжелели, правый уголок рта изогнулся в полуулыбке, по идее невинной. Но невинности в ней не было ни на грамм. От моей решимости не осталось камня на камне.

Он притянул меня к себе, и в следующий миг я уже лежала, крепко прижатая к его теплому телу. Его поцелуй был нарочито медленным. Похоже, он решил свести меня с ума. Соблазнить меня остаться с ним на ночь. Макс легонько касался меня языком, всякий раз заставляя меня стонать. Мой рот приоткрылся. Мое тело расслабилось, сливаясь с Максом в объятиях. Он пососал мою нижнюю губу и потянул меня чуть ближе. Я даже не заметила боли. Ведь теперь его руки двигались вверх и вниз по моим бедрам.