Не отрывая губ, я тихо ахнула.

Его пальцы нашли молнию моего платья и медленно потянули ее вниз.

Платье разошлось, и его руки скользнули внутрь. Его пальцы коснулись моего позвоночника. Я жадно впилась губами в его язык. Я была ненасытна. Я жаждала его прикосновений, жаждала видеть каждую часть его тела. Меня буквально трясло от этого ненасытного голода.

Его прикосновения всегда переносили меня куда-то далеко-далеко, где все мои тревоги и страхи спадали с меня, словно расстегнутая одежда.

Я оторвалась от него и сняла платье. Он буквально пожирал меня глазами.

– Ты великолепна, – прохрипел он.

И я тоже это почувствовала. Благодаря ему. Да, благодаря ему я чувствовала себя красивой, уверенной в себе, сильной.

Макс сбросил рубашку. Та упала рядом с моим платьем. Мои руки заскользили по его животу, лаская рельефные мышцы.

И, чем дольше я касалась его, тем больше пота выступало на его лбу. Наконец моя рука достигла его брюк. Я попыталась расстегнуть пуговицу пояса.

Его дыхание участилось.

Я медленно расстегнула молнию на его брюках, точно так же, как он на моем платье. Он тотчас машинально подался навстречу мне. Спустив его брюки и трусы до лодыжек, я посмотрела на него сверху вниз. А затем, дрожа от предвкушения, протянула руку и обхватила пальцами его член.

Мои прикосновения были разными: от легких, как перышко, до крепких и сильных. И каждое такое прикосновение наполняло меня восторгом. Нет ничего лучше, чем чувствовать себя свободной рядом с обнаженным мужчиной, который теряет контроль над собой и готов отдать тебе всего себя.

Он шумно втянул воздух. Его тело застыло, словно вырезанное из камня. Наклонившись к нему ближе, я продолжила свою изощренную пытку. Моя левая рука коснулась простыней. Он на миг открыл глаза и встретился со мной взглядом. Его зрачки расширились от желания, лицо перекосила гримаса сладкой муки. При мысли о том, что это я заставляю его корчиться от страсти, я моментально почувствовала влагу между ног. Я впилась в Макса поцелуем. Шумно дыша через нос, он опустил голову на матрас.

С его губ сорвался смешок, полный наслаждения и муки.

– Ты пытаешься убить меня? – простонал он.

Я наклонилась еще ближе.

– Хочешь, чтобы я остановилась?

– Черт, нет, конечно.

Не отрывая от него губ, я улыбнулась и крепче сжала его член. Вскоре его дыхание превратилось в надрывные всхлипы, его сильное тело дернулось подо мной, и я отстранилась. Я встала, чтобы снять белье.

Макс поднял голову и уставился на меня. Его глаза горели вожделением, он пожирал глазами каждый дюйм моей кожи.

– Туфли оставь.

Я удивленно подняла бровь.

– Мои туфли? – переспросила я, глядя, как он быстро и умело надел презерватив.

Он откинулся и раскрыл объятия. Поставив колени по обе стороны от его тела, я прижалась к нему. Кончик его члена терся об меня, и если я поднимусь чуть выше, он скользнет внутрь меня, и я не почувствую ничего, кроме него.

– Если ты собралась убить меня, сделай это правильно. Сядь на меня верхом.

Я застыла. Но только на миг. Миллисекунда, чтобы приготовиться к тому, что сейчас произойдет.

И я села на него.

Его руки оторвались от моей талии и легли мне на грудь. Его ладони коснулись моих сосков. С моих губ тотчас сорвался хриплый стон.

– Приподнимись на колени, – сказал он.

Я повиновалась.

– Направляй меня сама. Не торопись. Опускайся до самого упора, пока не сядешь на меня плотно, как перчатка. И не останавливайся, пока не закричишь мое имя.

В следующий миг меня пронзило током.

Я послушалась его и медленно опустилась. Мои глаза были закрыты, ноги дрожали. Последние несколько недель выпили у меня остатки моих сил. Но это… это изменило все.

Я медленно двигалась вверх и вниз. Уверена, что он тоже чувствовал щекотку, пробегавшую под моей кожей.

– Трахай меня! – простонал Макс.

Всякий раз, когда я опускалась вниз, его бедра поднимались навстречу мне. Наш ритм становился все быстрее и быстрее. Мои мышцы уже горели, и в тот момент, когда щекотка в моем теле грозила прорваться наружу, он перевернул меня на спину.

Моей кожи коснулся холодный воздух. Без всякого предупреждения одним ловким движением Макс накрыл меня собой. Одна его рука лежала на простынях, другая обвилась вокруг моей талии. Мои волосы свисали через край кровати.

Он вошел в меня с такой силой, что наши губы буквально столкнулись в поцелуе. Его глаза горели диким огнем. Мне оставалось лишь крепко держаться за него.

У меня перед глазами все плыло.

– Я сейчас…

Я задыхалась. Но он вонзился в меня, и я не договорила.

– Что ты сделаешь сейчас? – хрипло спросил Макс, не отрывая глаз от моего лица.

Кончить. Это все, что я хотела. И я была в считаных секундах от этого. Мои глаза слипались. Я была готова отключить внешний мир ради нескольких секунд чистого блаженства.

Но он крепко держал мой подбородок большим и указательным пальцами. Это не грубость, он просто просил меня держать глаза открытыми.

Изголовье кровати ходило ходуном. Я ощущала острый запах нашего пота. Кончики моих пальцев впились в кожу Макса, притягивая его как можно ближе. По моему телу уже пробегали судороги, но я не закрывала глаз.

Я разделю с ним эти мгновения.

Я не выкрикнула его имя. Я едва могла дышать, не говоря уже о том, чтобы говорить. Макс кончил через несколько секунд. Его рот приоткрылся, веки отяжелели, но он не закрыл глаза.

Самоконтроль и твердая почва подо мной куда-то ускользнули. Я падала, отчаянно цепляясь за что-нибудь, чтобы не разбиться. Потому что падение оказалось стремительным. И длилось всего несколько секунд.

Макс уткнулся лицом в мое плечо. Затем мои глаза, наконец, закрылись, и я поняла, что не просто люблю этого человека, я отдам ему все… и если этого будет недостаточно, я позволю ему взять все, что ему нужно, главное, чтобы он тоже любил меня.

Он слегка пошевелился. Его ресницы пощекотали мне кожу. Его губы были полуоткрыты и касались моей шеи. А те четыре слова, что сорвались с них, едва не убили меня.

– Боже, я люблю тебя!

Я проснулась в пустой кровати.

Я оторвала голову от подушки. Мои волосы растрепались. Я посмотрела на пустую постель, где полагалось быть Максу.

Я не знала, который час. Мое тело все еще было разбито усталостью. Я села. Матрац лежал криво, смятые простыни почти полностью сползли с кровати, и все, о чем я могла думать, – это четыре удивительных слова.