– Мама! – Вадим даже отпрыгнул на полметра. – Там все на месте?

– Не знаю, – равнодушно ответил Егор. – Наверное, все. Я не пересчитывал.

Колесов присел на корточки, воровато озираясь, и начал расстегивать молнию на бауле. Расстегнув сантиметров на пятнадцать, он сунул внутрь руку и осторожно поводил ею, ощупывая пачки.

– Ну, как минимум, без особых потерь, – наконец вздохнул облегченно Вадим и остался сидеть над сумкой, потому что сил подняться сразу у него не нашлось. – А кто нашел? Кто задержал?

Колесов подумал, что убийцы и похитители денег уже в наручниках и дают показания.

– Я нашел, – все так же безразлично ответил Якушев.

– Ну, ты даешь, брат, – восхищенно выдохнул Вадим и, кряхтя, поднялся. – Саша уже знает?

– Нет еще, – качнул головой Егор. – Пока знаете только вы. Я вас вот о чем попрошу. Вы сейчас занесите эту сумку обратно к себе в офис, а потом позвоните Александру Сергеевичу. Если он начнет спрашивать обо мне, – то я на Литейном. Я тут немного… дров наломал… В общем, если он захочет подробностей, то Ильюхин, заместитель начальника Управления уголовного розыска, будет владеть вопросом в нюансах и подробностях.

– Понял, – сказал Колесов, хотя на самом деле не понял ничего. Ему не очень понравился странный тон Якушева и его вялость, но мысли Вадима были сконцентрированы на сумке с миллионами и на том, как ее доставить обратно до офиса. Было уже достаточно темно, и Колесов просто не заметил, что из левой штанины Егора капает на асфальт кровь…

Вадим подхватил кожаный баул, развернулся и быстрым шагом направился обратно к своей конторе. Якушев проводил его взглядом, подождал немного, а затем, хромая, двинулся следом.

Доковыляв до места расстрела Крылова и Рахимова, Егор пронаблюдал, как Вадим с сумкой подошел к своим понятым, как он попытался позадавать вопросы сотрудникам, уклонявшимся от ответов постороннему. Когда Колесов наконец зашел в офис, Якушев облегченно вздохнул и, достав из кармана мобильный телефон, набрал номер Юнгерова. Александр Сергеевич ответил почти сразу:

– Слушаю! Егор, это ты?!

– Я. Дядя Саша, по поводу денег – все нормально. Вам сейчас позвонят… Вадим позвонит, Колесов. Все у него. Со Штукиным я… разобрался. Это он организовал налет и участвовал в нем. Он был не бывшим сотрудником. Его внедрили к вам. Внедрил Ильюхин, который был его куратором. Все, дядя Саша, я пошел.

– Егор, подожди!! – отчаянно заорал, точнее, заревел Юнгеров, но Якушев уже выключил свой мобильный телефон.

Егор сощурил воспаленные глаза и среди сотрудников, бродящих по месту происшествия и вокруг него, нашел взглядом Ильюхина. Полковник одиноко стоял чуть в стороне и грустно наблюдал за всей этой привычной и до боли знакомой ему суетой. Якушев незаметно подошел к нему со спины и тихо сказал:

– Вот и я.

Виталий Петрович вздрогнул, быстро обернулся, посмотрел Якушеву в глаза и ответил:

– А знаешь, я не удивлен.

Егор желчно усмехнулся:

– Вас, товарищ полковник, наверное, вообще трудно чем-то удивить. Не то что меня, желторотого. Я вот сегодня целый день удивляюсь. Ваш хороший знакомый Штукин, например, многим меня удивил. Такого мне нарассказывал…

– Я знаю, – сказал полковник, нахмурив брови от вызывающего тона Якушева. Ильюхин, когда сказал, что знает, имел в виду услышанную им по телефону разборку.

Егор, естественно, понял его по-своему и улыбнулся еще злее:

– Вы знаете, товарищ полковник?! Да?! Все знаете?! То, что этот налет Штукин организовал, – знаете? И то, что он деньги взял, – тоже? А может, вы по этим деньгам с ним в доле были?!

Виталий Петрович дернулся, будто его ударили по лицу:

– Да как ты смеешь…

– Смею! – перебил его Якушев. – Смею… Я тогда пришел к вам посоветоваться, как к старшему товарищу, как к офицеру с необычной для ментов репутацией, а вы… Я вам рассказал про Зою и про Штукина… А вы сказали, что он – сотрудник, наш коллега, что вы во всем разберетесь сами… Разобрались?! Полюбуйтесь, что ваш внедренный подчиненный устроил! Это – как?! Вон там лежит Крылов – а весь угрозыск знает про ваши отношения! Что – не так?!

Полковник ничего не отвечал, играя желваками. Егор, тяжело дыша, попытался поймать взгляд Ильюхина, но это было трудно сделать, так как тот полуприкрыл глаза.

– Что же вы молчите, товарищ полковник?! Ваш подчиненный Штукин был гораздо разговорчивее…

– Где он? – наконец-то разлепил губы Виталий Петрович.

Якушев махнул рукой:

– Лежит в адресе на Московском. Я его застрелил.

– Я знаю, – сказал Ильюхин. – Какой адрес?

– Это дом «Русский пряник». Пятьдесят седьмая квартира на втором этаже…

Егор вытащил из карманов куртки два «пээма» и отдал их полковнику:

– Один мой, один у Штукина забрал… Удостоверение тоже вам отдать?

Якушев снова полез в карман, но полковник махнул рукой:

– Успеется… Вот что… Давай-ка продолжим разговор в другом месте. Только сначала к врачам заедем. Пошли в машину.

Виталий Петрович повернулся и зашагал к своей «Волге». Он шел, держа спину неестественно прямо, и демонстративно не оглядывался.

Якушев, у которого уже все плыло перед глазами от большой кровопотери, двинулся за Ильюхиным. Егор сделал шаг, другой, а на третьем упал лицом вниз и уже не смог подняться…

…Поздней ночью, а точнее – очень ранним утром уже наступившего следующего дня Юнгеров позвонил журналисту Андрею Обнорскому, который, похоже, тоже не спал, так как трубку взял сразу:

– Алло?

– Андрюха, здорово. Не разбудил?

– Уснешь тут… В связи с последними событиями…

– А ты, конечно, уже в курсе.

– Что делать, работа такая, – вздохнул журналист. – Жалко Петра.

– Да, – сказал Юнгеров. – Крылова не вернешь. Андрей, мне надо срочно переговорить с Ильюхиным. Не по телефону.

– Понял, – ответил Обнорский и ничего переспрашивать не стал, потому что, наверное, о чем-то догадывался, да и вообще понимал, что сейчас не самое лучшее время для вопросов. – Я перезвоню.

Он перезвонил через несколько минут и сказал:

– Он согласился. Я предложил ему подъехать к «Астории» – там ночной клуб, хоть кофе попить сможете. Он будет там через полчаса.

– Спасибо, Андрюха.

– Не за что, Саша. Нам бы потом тоже переговорить с тобой.

– Обязательно переговорим. Только дай головняки разгрести малехо.

– Я понимаю. Пока, Саня. Звони, ежели что…

– Угу… спасибо.