которую поставили перед собой двадцать с лишним лет назад Эзра и Атлас: низложить Общество, заменив его чем-то открытым, тем, что никому не пудрит мозги и не напускает тумана, прикрывая играми, интригами и тайнами тот факт, что под личиной праведности и достоинства скрыт очередной деспотичный клан.

– Мне стало известно, что каждый из вас кровно заинтересован в разоблачении Общества, – обратился Эзра к группе единомышленников в тот самый судьбоносный вечер первого собрания. Для половины их цель была идеологической, философской. Нотазай и Форум стремились к тому, чтобы хранимые как зеница ока и злонамеренно укрытые знания достались всем. Хассан хотел эти знания, захваченные, а следовательно, украденные колонизаторами, вернуть прежним владельцам. Профессор, бывшая активистка, думала использовать архивы в академических целях, у себя в лаборатории или в университете. Остальных же скорее вела корысть, но ведь одной филантропией счетов не оплатить и тайного общества медитов-убийц не уничтожить. В общем, о средствах думали не в первую очередь, уделяя больше внимания цели.

– Я получил доступ к архивам. – Эзра осторожно начал с главного козыря. Остальным хватало опыта, чтобы не показать удивления, однако полностью скрыть заинтересованность не удалось. – И я лично знаю, что в них хранится именно то, чего вы вне зависимости от намерений жаждете.

В конце концов Эзра когда-то и сам готов был всем пожертвовать ради обладания ресурсами библиотеки, но просчитался, положившись на Атласа. Не предусмотрел, что тот, закрепившись в Обществе, не будет нуждаться в Эзре.

И вот теперь Эзра делал предложение, сродни которому когда-то получил сам: соблазнительное и туманное. Сидевшие за столом, судя по их лицам, уже мысленно заполняли бумаги, предоставляя свои ресурсы в распоряжение Эзры. Только профессора предложение как будто не тронуло, да и Джеймс Уэссекс проявлял осторожную сдержанность.

Речь миллиардера звучала на удивление мягко. Стоило ему заговорить, как все инстинктивно подались вперед, прислушиваясь.

– Ждете, что мы поверим, будто Общество позволило вам войти в библиотеку, а после выпустило живым? Если, конечно, – тихо проговорил Уэссекс, – библиотека в принципе существует, а не является вымыслом.

Сидящие за столом насмешливо переглянулись. Все знали, что архивы Общества – не выдумка. Иначе чем еще объяснить саму природу и устройство власти или то, что некоторых медитов буквально преследовал успех?

Вопрос был в том, что именно хранится в архивах, а Эзра стал как раз тем, кто мог все доподлинно рассказать. Поэтому продолжил:

– До сего дня существование Александрийского общества подтверждала лишь его тень: медиты, которые так и не вернулись из его лона, или те, кто вышел, наделенный беспрецедентным могуществом. До сих пор библиотека была предметом домыслов и сплетен. – Эзра сделал паузу, посмотрев в глаза Нотазаю, который пристально смотрел в ответ. – Я могу назвать имена нынешнего класса посвященных, равно как и их специализации. Знаю, какое воспитание и образование они получили, мне известно их прошлое, а также кто их близкие, союзники и враги. А еще знаю, кто из кандидатов останется.

Повисла короткая пауза.

– Значит, ваш план… – открыть на них охоту? – безмятежно спросил Нотазай.

– Нет, – ответил Эзра, хотя в некотором смысле так и было. – Форум уже охотится на членов Общества, но его методики я бы назвал неэффективными, – бесцеремонно произнес он, глядя на Нотазая.

Тот задумчиво скрестил руки на груди. Он как никто другой знал, что самое действенное оружие Общества – это его скрытность. Если невозможно что-то доказать, то этого никому и не предъявить. Любое обвинение, которое Форум выдвигал против Общества, развеивалось как дым.

– Мой план, – пояснил Эзра, – в том, чтобы официально задержать новых кандидатов. – В прошлом Общество, не оставляя улик, хоронило свои тайны так же эффективно, как оно похоронило самого Эзру: стерев все следы его существования и тем самым подписав себе приговор. Они регулярно каялись в собственных грехах, веря, что смерть или обещания славы смогут купить им молчание. К несчастью для них, один из членов оказался лжецом. И теперь Эзра благодаря Атласу Блэйкли жив и несказанно зол. – Мы будем обращаться с кандидатами Общества как с преступниками, кем они, кстати, и являются, – заметил он, намекая на пункт об убийстве в договоре с Обществом. – И они сами проведут нас в его стены. Останется лишь раскрыть самые грязные секреты, а их в Обществе найдется немало. – По меньшей мере по одному на каждые десять лет еще с глубокой древности, когда появилась библиотека.

Перес побарабанил пальцами по столу.

– Для этого нужен всего один посвященный. Не все пятеро.

Сидевший рядом с ним медит-пекинец мельком улыбнулся, выражая согласие.

– Четверо, – поправил Эзра, потому что Либби так кстати известила его о смерти одного из однокашников. Сама она тоже не в счет. – Если бы хватало одного, – как бы между делом добавил он, – то что мешает Обществу позволить ему пойти на дно в одиночку и не рисковать раскрытием своих тайн?

Читай: Общество без колебаний пожертвует одним медитом во имя дела. Они и так раз в десять лет кем-то жертвовали. По-настоящему убедителен будет только полный набор.

Перес уступил сразу же:

– Аргумент принят.

– Вам все равно потребуется намного больше ресурсов. Больше, чем у нас есть, – сказал Нотазай, сложив пальцы домиком. – Проникнуть в их системы невозможно. Один только Хранитель – грозный противник. – Эзра чуть не вскипел при упоминании Атласа. – И, что важнее, Общество не пойдет прахом лишь потому, что один-единственный класс медитов заговорит. Оно не простояло бы так долго, если было бы так уязвимо.

– Система у них несовершенна, – возразил Эзра, который не ранее как этим вечером лично проник через брешь в так называемых непроницаемых охранных чарах особняка. – А среди оставшихся посвященных царит раскол. Отыскать разломы в основании самого Общества будет несложно.

Подобная уверенность повлияла и на остальных: они уже как будто делили шкуру редкого и ценного зверя.

Все, кроме одного. От Эзры не укрылось, что профессор, пока остальные кивают, сидит совершенно неподвижно.

– Что станет с библиотекой после того, как вы захватите посвященных? – спросил Нотазай.

– Мы сделаем ее открытой, – пожал плечами Эзра, – доступной миру.

– Не все ее содержимое предназначено для общественного ознакомления, – напомнил Перес. Сделав паузу, он взглянул на пекинца – тот не обернулся, – а потом на Джеймса Уэссекса – тот спокойно посмотрел на него в ответ.

Впрочем, этот довод Эзра уже слышал. Все они слышали.

– Уж лучше пусть опасное знание станет открытым, чем сохранится в руках тайной элиты, – сказал Эзра. С таким аргументом Перес, как и все остальные, уже не мог не согласиться.

С этого момента всем стало очевидно, что решающим моментом плана станут ресурсы, на которые ссылался Нотазай: государственный аппарат, разведка и, разумеется,