– Сделаем, Илья Юльевич.

Зазвонил телефон. Май. Не вовремя. Он сбросил звонок. Он уже делал так пару раз, и она всегда понимала – занят. Потом перезванивал сам. На этот раз звонок повторился. Настойчиво.

– Илья Юльевич, вот посмотрите, – айтишник пододвинул к нему лист со схемой, – что я предлагаю…

– Слушаю, – сказал Илья в трубку и посмотрел на бумагу с цифрами.

– Меду… черт, Илья? Э-э-э… Юльевич?

– Да.

– Это Всеволод Шпельский. Друг Майи. В смысле… однокурсник. Тут, в общем это…

Илье потребовалось время, чтобы понять, кто это. Голова была занята сложившейся внештатной ситуацией. Но потом он сообразил, что по телефону Май говорит не Май. И дальше стал думать, кто такой Всеволод…

– Контрабас?

– Да, точно! – с облегчением выдохнули на том конце. – С Майкой беда случилась.

Илье казалось, что все его чувства обострены с самого утра. Но он ошибся. Понял это только после слова «беда».

– В десяти словах и адрес.

– Напали на улице. Толкнули в спину. Отобрали скрипку. Мы в общаге.

Пока Сева говорил, Илья отключал компьютер.

– Адрес мне на телефон и оставайтесь там, где находитесь. Я скоро буду, – он уже встал на ноги, – и телефон мне свой – номер.

Нажав на отбой, Илья проговорил подчиненным:

– Фронт работ определен, совещание закончено.

А проходя сквозь приемную, дал указание секретарю:

– Всю важную почту на личный ящик. До конца дня меня не будет.

Уже садясь в «мерседес», услышал звук пришедших сообщений: адрес общежития и номер телефона Севы.

Быстро набрал: «Этаж, комната».

И так же быстро получил ответ.

Июль спешил к Май. Мимо скверов, домов, станций метро, площадей, тормозя только на светофорах и срываясь с места на зеленый.

Он запретил себе чувствовать. Установка только одна – доехать как можно скорее.

Что-то кричала вахтер о пропуске и паспорте. Он не слышал. Пытался преградить путь охранник – Илья просто отодвинул его в сторону. В голове были лишь этаж и номер комнаты. Лишь это важно.

Там его девочка. Там его Май.

Распахнул дверь.

Она сидела на кровати. Растрепанные волосы, огромные бессмысленные глаза, запекшаяся кровь у виска. Его родник.

Илья не видел никого, шел прямо к Майе, не в силах оторвать взгляда от немого горя в ее глазах. Сел прямо перед ней на корточки, осторожно убрал со щеки темные спутанные пряди и тихо-тихо:

– Май?

– Да? – и голос в ответ такой далекий, словно она не здесь.

И он не знал, что сказать дальше. Просто внутри было больно. Он чувствовал ее пустоту. У нее внутри пустота. Он откуда-то знал.

Майя пробормотала: «Хочу спать» и начала заваливаться на бок. Илья успел ее поймать и осторожно положил на кровать. Потом поднялся на ноги и огляделся. Только теперь заметил Контрабаса и испуганную девушку рядом, наверное, хозяйку комнаты. Кивнул обоим в знак приветствия, затем аккуратно поднял Май на руки и коротко бросил Севе:

– Открой дверь.

Севка открывал потом все двери: и при входе на лестницу, и уличную. И снова что-то пытался сказать охранник, и что-то кричала вахтерша. И снова это не имело никакого значения.

Главное – отключить все эмоции и действовать четко.

– Контрабас, ты едешь с нами, – не вопрос – утверждение.

Пока Илья устраивал Май на заднем сиденье и пристегивал ее ремнем безопасности, он тихо-тихо с ней разговаривал:

– Все будет хорошо, девочка. Обещаю. Все обязательно будет хорошо.

Когда Севка устроился рядом, то получил указание следить за Майей в дороге. Перед тем, как тронуться, Илья набрал номер секретаря:

– Светлана Егоровна, свяжитесь с клиникой, той, где недавно договаривались об анализах для мамы… да… скажите, что сейчас привезу девушку. Несчастный случай. Пусть будут готовы.

А дальше он обратился к Контрабасу:

– Рассказывай четко и подробно, где и как это случилось.

Сева рассказал, и оказалось, он мало что знает, ибо самого инцидента не видел. Но старался вспомнить все по максимуму.

В клинике их уже ждали. К концу пути Май немного пришла в себя, поэтому на руки девушку брать не пришлось. Она шла сама, поддерживаемая Ильей. Севка остался ждать в фойе на диване, где администратор предложил ему чай, а Илья сопровождал Майю везде. На осмотре. В рентген-кабинете. При наложении шины. Она цеплялась за него, как ребенок, и не выпускала его пальцев из своей здоровой руки. Словно черпала силы. И Илья давал ей эти силы. Если Май не понимала вопросы врача – повторял тихо спрашиваемое. Каким-то немыслимым образом на его голос она реагировала и отвечала почти сразу.

В результате осмотра выяснилось, что у Май сотрясение мозга и трещина в пальце. Даже Илья понял, что, в общем-то, повезло. Потому что не перелом и потому что рука – смычковая. Когда он стал мыслить такими категориями?! Об этом Илья решил подумать потом. Сейчас главное, что Май поправится и будет играть.

Девочке прописали покой и препараты успокоительного действия, потому что сильный стресс был налицо.

На пути из больницы Севу высадили у ближайшего метро.

– До дома тебя не довезу, Майе нужен постельный режим.

Парень был подозрительно бледен, наверное, начал осознавать случившееся в полной мере, но держался хорошо, даже вежливо поблагодарил за помощь.

В машине Май укачало, и они еле добрались до дома. Когда Илья открывал дверь, она буквально повисла на нем. А он все еще не разрешал себе чувствовать. Потому что самое важное – четкие действия. И они были.

Елена Дмитриевна проводила Майю в ванную, помогла ей вымыться, не замочив шину. Илья в это время покупал в аптеке все необходимые лекарства. Когда он возвратился, Май уже была переодета в чистое и уложена в кровать. Елена Дмитриевна заваривала на кухне травяной чай.

– Она все время зовет вас, беспокоится.

Май дрожала, у нее был сильный озноб. А в глазах – страх.

– Посиди со мной, не оставляй меня.

– Я здесь, Май, я здесь.

Наверное, теперь можно разрешить себе все. Когда диагноз поставлен, лекарства куплены, его девочка дома, вымыта, переодета и лежит в кровати. Когда сделано быстро. Теперь можно обнять Маленькую Май, прижать к себе, касаться губами волос и повторять тихо:

– Я здесь, я здесь, я здесь…

Под эти слова она и уснула. А у него внутри все болело. Так, как это болело у нее. Он чувствовал.

И знал, что надо известить родителей. Накрыв спящую Майю одеялом, Илья ушел в кабинет.