Маири испуганно вскричала:

– Нет! Не впускай их. Они все у меня украдут. Опять! Опять!

Джанет тут же присела рядом на корточки, пытаясь утешить безумную.

– Мама, пожалуйста, не волнуйся. Все в порядке. Там нет никого, кто мог бы сделать что-то плохое. Давай-ка ляжем в кровать.

Тело пожилой женщины все еще содрогалось от волнения, когда дочь помогла ей перебраться на кровать. Глядя в широко раскрытые, немигающие глаза матери, она попыталась улыбнуться:

– Ну вот, так удобнее, правда же?

Однако в постели Маири судорожно натянула на себя одеяло и свернулась клубком, оставив свою растерянную дочь смотреть сверху вниз на ее закутанную фигуру.

* * *

Снаружи у двери в палату сидел Том, а с ним на всякий случай дежурная медсестра. Заслышав испуганный крик Маири, оба переглянулись. Встревоженная тихим завыванием медсестра толкнула дверь и увидела Джанет, что сидела рядом со скорченной фигурой своей матери на кровати.

Томас быстро пересек комнату и обнял Джанет, а дежурная спокойно оценила ситуацию.

– Ничего, такое с ней иногда случается. Сейчас схожу принесу успокоительное. Буквально минуту.

С уходом медсестры Маири осторожно выглянула из-под одеяла. При виде Томаса ее лицо озарилось нежданной радостью. Откинув одеяло, она села и нетерпеливо потянулась к нему, сжимая левой ладонью руку дочери, а правой его. Джанет инстинктивно потянулась к свободной руке Тома и крепко ее стиснула. Едва этот круг замкнулся, как Том ощутил присутствие Королевы глубоко внутри как этой пожилой женщины, так и ее дочери; она сознавала себя и силилась вырваться наружу. Моментально в его сознании вспыхнула накопившаяся внутри вина. И Томас прошептал:

– Прости, я не собирался тебя покидать.

Глядя мимо матери Джанет, он увидел сотни картин, беспорядочно развешенных по всем свободным местам на стенах. Зачарованно Том оглядывал настырные смоляные глаза, узловатые руки, перламутровые крылышки, длинные заостренные уши, множество странных деформированных лиц, в которых безошибочно узнавались фэи, и всем своим скопом они глазели на него. Изображения были настолько достоверными, что он начал присматриваться и за детально прорисованной массой катящихся, крутящихся, танцующих фигур начал угадывать фрагменты парящей архитектуры, в которой узнавался большой зал при дворе Королевы Летних Сумерек.

А заслышав песню, которую завела Маири, он и вовсе остолбенел:

Я запрещаю девам, чье с венцом чело,

Входить в пределы замка моего…

С улыбкой ярче летнего утра Маири в полный голос продолжала петь старинную балладу:

И розу алую сорвав в саду…

Рядом, сотрясаясь, как в ознобе, задыхалась Джанет. Но Маири, не обращая внимания на состояние дочери, продолжала пение:

Пленю Тэм-Лина я, со всеми наряду.

Джанет ощутила, как ее лицо заливает жар, по щекам струился пот. Против воли ее рот раскрылся… извергнув наружу красную розу.

Цветок со стеблем упал на пол возле ее ног. Совершенно околдованная этим зрелищем, Джанет отдернула руки от своих спутников и, соскользнув с края кровати, упала на колени. Здесь она схватила остатки уже увядшего цветка, прижимая лепестки к груди, словно они были чем-то невыразимо прекрасным, но теперь утраченным навсегда. Выпав из ее дрожащих пальцев, увядшие багровые перышки мягко спорхнули на пол.

Джанет взирала на Тома широко раскрытыми в испуганном изумлении глазами. В том месте, где рот задел колючий стебель, ее губы были испачканы кровью. Отеревшись, она произнесла:

– Я опять увидела мир глазами этой венценосной стервы.

С удивлением она указала на свою мать, которая непонимающе глядела на них обоих.

– И ведь, черт возьми, ты оказался прав. Она сидит и в моей матери.

Прежде чем Том успел что-либо объяснить, окно возле них распахнулось, обдав всех градом стекла. А в палату шагнул Охотник со своими зверями.

22

Со злобной ухмылкой Охотник схватил за руку Маири, которая зашлась криком; ее худший кошмар стал явью. Другой рукой он метнул охотничью сеть на головы Джанет и Тома. Метнувшись вперед, Том отбил ее прежде, чем та опустилась на бренную девушку, но сам мгновенно угодил в ячеистые тенета. Барахтаясь, он выкрикнул:

– Джанет, беги!

Однако она не решалась.

– Мама! Том! Я не могу оставить вас обоих!

– Ну так оставайся с нами, – рассмеялся Охотник. – На этот раз я прихвачу всех, кого ищу.

По его команде четыре зверя направились к Джанет. В отчаянии Томас брякнулся своим туго спеленатым телом у них на пути, препятствуя продвижению.

– Если он свяжет нас всех, то мы действительно пропали!

– Я, черт возьми, не собираюсь снова убегать!

Но красноглазые звери с пастями, полными бритвенно-острых клыков, продолжали недвусмысленно двигаться к ней. Выскочив в холл и чуть не сшибив кого-то на входе, она захлопнула дверь и просунула в ручку ближайший стул.

– Охрана! На помощь! – крикнула Джанет, наваливаясь на дверь всем весом.

– Что происходит? – послышался недоуменный вопрос.

Джанет так сосредоточенно оборонялась, что не заметила медсестру, которая возвратилась с лекарством. Та схватилась за стул, пытаясь его выдернуть.

– Я должна попасть к своему пациенту! – сердито сказала она, но тут дверь содрогнулась от тяжеленного удара, за чем последовал ужасный звук чего-то острого, вспарывающего ее твердую поверхность.

– Да что там такое творится?

– Скажи я вам, вы все равно не поверите! – прошипела в ответ Джанет. – Но нам реально нужна помощь! Срочно!

Внезапно дверь выгнулась, а петли напряглись, готовые вот-вот слететь. Джанет и медсестра удвоили усилия, чтобы она не распахнулась окончательно, и тут услышали сзади испуганный крик. Оглянувшись, Джанет увидела еще одного пациента, который стоял у открытой двери и кричал. По коридору уже сходились другие с широко выпученными от ужаса глазами.

– Верните их в палаты и заприте этот проклятый холл! – умоляюще крикнула Джанет медсестре.

Коротко кивнув, та повернулась и, схватив пожилого пациента, мягко, но решительно пихнула его обратно в палату. Захлопнув за ним дверь, она побежала к остальным, жестами веля им убраться внутрь и крича:

– Срочно заблокировать все двери!

Затем, мельком обернувшись, она опрометью кинулась к приемной. Через считаные секунды больницу огласил сигнал тревоги, за которым последовал решительный щелчок на всех дверях в помещении: общая блокировка.

Бешеный вой зверей за дверью вернул внимание Джанет к происходящему. Растущий зазор между дверным полотном и стеной давал понять, что на пути катастрофы стоит лишь один хлипкий стул да ее собственное усталое тело. Через этот зазор лицо ей обдала кровь, деревянные и металлические осколки.

Последний удар вышиб дверь окончательно, и Джанет пустилась бежать по опустевшему коридору.

А сзади