Нет, он призывает в нынешнее время сформировать у себя такой характер, который позволит предвосхитить обещанное будущее, которое мы рассматривали выше. Мы видели, что для христиан это будущее заключается в воскресении в теле, подобном телу воскресшего Иисуса, а воскресение позволит участвовать в жизни нового мира, нового творения, уже начавшегося во Христе, где народ Божий станет царственным священством, тем подлинным человечеством, через которое Бог даст миру славу, процветание и добрый порядок. Мессия уже сейчас «сидит одесную Бога» — то есть стал законным властителем мира; прекрасно, говорит Павел, а если вы пребываете во Христе, это относится и к вам. Как «кардинальные добродетели» языческих философов указывали, уже ее предвосхищая, на такую конечную цель, как eudaimonia, или «процветание», так и образ жизни, о котором говорит Павел, указывает, позволяя его предвосхитить, на грядущее обновление человечества.

Говоря об этой логике, следует понять, чего Павел не утверждает. «О горнем помышляйте, а не о земном», — призывает он христиан (Кол 3:2). Многовековая традиция дуалистического толкования этих слов ведет нынешнего читателя по ложному пути: он думает, что, противопоставляя «горнее» «земному», Павел противопоставляет мир пространства, времени и материи («земное») «высшему» чисто духовному миру, где можно со вздохом облегчения забыть об этих презренных и хаотичных вещах.

Это совершенно неверно. Если бы Павел имел это в виду, он должен был бы настаивать на запретах относительно определенных видов пищи и напитков, а не говорить, что эти запреты не важны (2:16–23). Он не призывал бы христиан развивать все те практические стороны характера, которые мы вскоре рассмотрим (3:12–17). Нет, как ясно показывает текст (3:5–9), под «земным» он понимает образ жизни человека, отвернувшегося от Творца, поведение, которое отражает не Божью любовь и милость, но нынешнюю испорченность творения. Обратим внимание на параллель с текстом 3:14–21 Послания к Филиппийцам: здесь Павел также противопоставляет «вышнее» и «земное», причем можно ясно понять, что «земным» он называет не «мир пространства, времени и материи», но «поведение, которое основано преимущественно на земных потребностях». И в конце данного отрывка говорится не о том, что Иисус уносит людей из нынешнего материального мира, но о том, что он приходит сюда с небес, чтобы соединить небо и землю и, владычествуя над обоими, преобразить наши нынешние тленные тела в подобие того, каким сам Иисус уже обладает. И, как это часто отмечали читающие список «дел плоти» в в стихах 19–21 главы 5 Послания к Галатам, большинство поступков, перечисленных в Кол 3:5–9, могут совершать и бесплотные духи (злость, злоречие, сквернословие и особенно ложь). Иными словами, Павел пользуется образами «верха» и «низа», чтобы говорить о нравственной жизни, но при этом не склоняется к онтологическому дуализму (дурная материя, хороший нематериальный мир). Когда кто–то отвергает добрый мир, сотворенный Богом, получается в лучшем случае грубая пародия, порождающая искаженные представления о христианской добродетели.

Но что же, по мнению Павла, христиане Колосс должны делать! Можно дать такой ответ: он призывает их в нынешнее время формировать такой характер, который в подлинном смысле предвосхищает жизнь грядущего века. Мы еще рассмотрим те практические вещи, которые он говорит здесь и в других местах. Но сейчас нам важно понять, что стремление к христианской добродетели предполагает нравственное усилие. «Умертвите…» (3:5), «отложите…» (3:8), «облекитесь…» (3:14) — эти призывы Павла представляют для нас особый интерес.

Прежде всего следует заметить, что эти вещи не приходят к нам «естественно». И это касается даже христианина с опытом, а не только новичка. Как мы уже говорили, когда характер формируется у человека в его полноте, добродетель становится как бы «естественной». Однако чтобы прийти к этому состоянию, нужно принимать нелегкие решения и совершать трудные действия, борясь с привычными ожиданиями, склонностями, желаниями и инстинктами, которые живут в каждом человеке.

Павел не старается смягчить сказанное им здесь. Он не говорит: «Постарайтесь отказаться от того, от чего можете» или «Попробуйте пожить без этих вещей — быть может, это вам понравится». Вместо этого он говорит: «Умертвите их». Если вы не убьете их, они убьют вас (3:6). И, следует подчеркнуть, дело не в том, что Бог внезапно дает нам странные и жесткие правила, чтобы нас ограничить, лишить удовольствий или наказать в случае неповиновения. Скорее, дело в том, что такое поведение прямо и неизбежно ведет нас к тлению, распаду и смерти, а потому уводит от нового творения, в котором совершается воскресение и небо соединяется с землей.

Приведу один наглядный пример. Как я уже упоминал, я работал над этой книгой в разгар финансового кризиса 2008–2009 года. Мудрые и опытные финансисты говорили по этому поводу: «Банки и инвесторы выдавали людям огромные кредиты, чтобы те покупали дома, которые продавались по раздутым ценам, так что кризис неизбежно должен был случиться раньше или позднее». Финансовый крах не был случайным наказанием, как если бы суд посадил человека в тюрьму на пять лет за мошенничество. Это было закономерным и неизбежным последствием определенного поведения. Если делать такие–то поступки, они сами породят определенные последствия. Именно это Павел говорит о тех вещах, которые он перечислил. Это жизненные привычки, уже несущие в себе смерть, к которой они ведут.

И потому некоторые вещи следует «умертвить». Другие надо «отложить», сделать недосягаемыми, оттолкнуть с отвращением. И в самом деле, развитие подобной чувствительности — устойчивого понимания того, что дурные аспекты характера (например, злость, гнев, злопамятность, кощунство, любого рода злословие) действительно лишают нас человечности — важнейшая часть развития характера. Если эти вещи, подобные тем, что описаны в стихе 5, становятся привычками (в стихе 7 Павел говорит, что именно так раньше жили христиане, к которым он пишет), тогда прежде всего надо создать новую привычку — отказываться от старых привычек. Представьте себе игрока в теннис, который учился самостоятельно и за много лет привык делать неправильные движения. Ему надо сначала разучиться делать множество вещей, иначе он никогда не сможет играть в теннис хорошо. И только после избавления от старых навыков он может осваивать новые привычки, которые позволят ему играть должным образом и побеждать. Так и человек, обратившийся к вере, должен понять, что существуют привычки тела, ума, воображения, речи и так далее, от которых надо отвыкнуть, чтобы потом можно было осваивать новые привычки.

Однако аналогия с игрой в теннис несовершенна, потому что здесь могут сражаться друг против друга двое соперников. Другими словами, это индивидуальный спорт. Но христианское поведение имеет другой характер. Это командный спорт, такой как футбол, регби или хоккей, здесь не должно быть «балласта» — то есть таких игроков, которые просто занимают место на поле в надежде, что другие выполнят за них всю тяжелую работу. Но в то же время здесь нет одиночек, полагающих, что они могут одновременно быть нападающими и защитниками. Вот почему добродетели, которые Павел предлагает колоссянам развивать, имеют общинный характер: это взаимная доброта, правдивость, прощение, способность принимать других, пересекая традиционные барьеры расы, культуры и социального статуса. И дело не просто в том, что строительство общины и забота о ней сами по себе принадлежат к добродетелям. Поскольку центральная добродетель — это «любовь» (3:14), община — ее главный контекст. И по сути это такая община, где люди не являются клонами друг друга (о чем мы поговорим позднее). Все христиане должны обладать христианскими добродетелями, но перед каждым из них стоят свои задачи.