А что же эти двое бесстрашных пиратов? Знают ли они обо всем, или это просто слуги, выполняющие приказ своего высокопоставленного хозяина?

От этой мысли Энни вздрогнула. Вероятно, ей следует избавиться от кольца с большим рубином и написанными на нем словами: «Dieu et mon droit – Henry Rex[16]». Но, с другой стороны, Энни знала, что имея это доказательство своей связи с монархами, она обладает властью, которая, возможно, поможет ей обрести свободу.

Тихонько вздохнув, девушка задремала. Уже в полусне ей пришла в голову любопытная мысль: ни на одно мгновение она не почувствовала страха.

С животом, раздувшимся от непомерного количества выпитого ворованного Канарского вина, к Эвану, шатаясь, подошел Джеми Рэнс и хлопнул его по спине.

– В общем-то, неплохой улов, – заявил он, будто сам участвовал в нападении. – Хотя, конечно, поход не оправдал наших ожиданий.

К ним присоединились другие моряки. Некоторые похвастались захваченными во время налета серьгами и золотыми цепями.

– Это зависит от того, чего ты ожидал, – заметил Эван.

Зевая, из груды одеял, как кролик из норы, показалась Анна Блайт. От утреннего света она замигала глазами. Волосы ее были спутаны, а лицо помятым ото сна.

– Господи, что это у вас тут, мистер Кэроу? – спросил Рэнс, наклоняясь, чтобы рассмотреть ее. – Какого пола это существо?

Моряки из его команды начали ухмыляться и подталкивать друг друга локтями. С. быстротой, удивившей всех, Энни вскочила на ноги и пригрозила ему связанными руками.

– Может быть, я и дьявол, а ты – отъявленный мерзавец, – сказала она.

Рэнс рассмеялся:

– Оно еще и по-английски говорит!

И, прежде чем Эван успел вмешаться, он хлопнул девушку по груди.

– Хвала небесам! – закричал он. – Это девчонка!

Эван не мог сказать, что его разозлило больше – краска унижения на щеках Энни или откровенная похоть в глазах мужчин. Он оттолкнул Рэнса и сторону:

– Эта девушка – моя забота.

Рэнс упер руки в бедра:

– Но разве мы не товарищи? Как насчет того, чтобы поделиться добычей?

Эван вплотную подошел к Рэнсу, на него пахнуло запахом вина, пота и морской воды.

– Слушай, Джеми. Если ты или кто-нибудь другой хотя бы подумаете о том, чтобы прикоснуться к ней, я перережу тому глотку, – громко и отчетливо произнес он.

Рэнс пробормотал что-то невразумительное и отошел в сторону. Остальные последовали за ним, чтобы распечатать очередной бочонок вина.

Эван повернулся к Анне Блайт. С самого начала на ее лице не было и тени страха. Он не знал, почему ее спокойствие так раздражает его.

– Неужели вы не могли подождать, пока он уйдет?

Девушка пожала плечами и снова села.

– Я не привыкла трястись от страха под одеялами. И думаю, никогда не привыкну.

– Молитесь Богу, чтобы вам не пришлось этого делать.

– Думаю, не придется, – была ли это игра света, или на самом деле в ее глазах на мгновение зажегся хитрый огонек? – Полагаю, вы сумеете убедить их, что я – ваша любовница.

– Не будьте смеш…

Эван замолчал, внезапно осознав разумность этой идеи.

– Да, пусть они так и думают. Только не надейтесь, что я буду разыгрывать любовника без свидетелей.

Энни тряхнула рыжими кудрями. Ее откровенный взгляд обескуражил его.

– Почему? – поинтересовалась она.

– Потому что вы… – он бросил на нее презрительный взгляд. – Да зачем мне, Господи, любовница, которая похожа скорее на мальчишку, чем на девчонку, которая скорее ребенок, чем женщина?

Энни побледнела:

– У кого вы научились быть таким жестоким, Эван Кэроу?

Он притворился, что не замечает ее раненого взгляда.

– У высшего дворянства Новой Испании, – ответил тот и повернулся к девушке спиной.

Через неделю флотилия Дрейка вошла в бухту Картахены, столицы испанских морей. Кимаруны удалились в прибрежную деревню, где стали ждать следующей встречи с английскими союзниками.

– Да простит меня Господь, сэр, – Дирк внимательно разглядывал портовый город и его посеребренную лунным светом башню, – но, по-моему, это безумие.

Широко расставив ноги, чтобы удержать равновесие в качку, Эван тоже изучал Картахену. В сторону моря были направлены около тридцати пушек. Недалеко от английских кораблей стоял на якоре фрегат водоизмещением около двухсот тонн.

Эван обдумывал слова Дирка. Рэнс, посчитавший, что игра не стоит свеч, вышел из доли. У них осталось только два корабля, три баркаса, голодная и усталая команда менее чем из семидесяти человек… и одна девушка, которая была здесь совершенно некстати.

Эван посмотрел на нее. Анна Блайт стояла у кубрика рядом с рулевым и болтала, как сорока. За время плавания Эван не услышал от нее ни единой жалобы. Она получала пищу такими же жалкими порциями, как и все остальные, пила ту же солоноватую воду. Она вела себя так, будто путешествовала с ними всегда и будто быть в плену у пиратов – самое веселое развлечение.

– Сэр? – Дирк напомнил ему о своем существовании. – Вы мне не ответили. Разве это не безумие – приплыть сюда?

Улыбка коснулась уголков рта Эвана.

– Да, Дирк, это не простое безумие, а большое безумие. – Эван заметил сигнал с «Паско», подаваемый Дрейком.

Мигающие огни на корабле отдавали приказ, которого он ждал.

– На весла, – закричал он команде одного из баркасов. – Захватим этот фрегат!

Люди повиновались. Лицо Дирка приняло кислое выражение.

– Он в два раза больше самого крупного из наших судов, – проворчал он. – Да вы только взгляните на эти пушки!

Эван мотнул головой и разразился хохотом:

– Ага, посмотри на них, Дирк, и спроси себя, кто в конце концов победил, Давид или Голиаф?

Настроение Дирка заметно улучшилось. Он сделал Эвану приветственный знак рукой и перемахнул за борт, в ожидавший его баркас.

Через несколько минут их маленькое суденышко подошло вплотную к фрегату. Два десятка человек высадились на нем. Эван первый спрыгнул на палубу, Он пригнулся пониже и вынул шпагу, ища взглядом часовых.

Но пиратов встретила тишина. Эван нахмурился. Дентон почесал затылок.

– Ахой![17]– крикнул Эван.

Снова тишина. Пираты переминались с ноги на ногу и перешептывались между собой.