– Если это не вы разгромили мою машину, – сказал Жюль, – то я приношу свои извинения за то, что назвал тебя и твоих друзей подонками.

– Как скажешь.

– Однако я знаю, что на самом деле это сделали вы, – продолжил Беттингер и зевнул. – Так что тебе все равно не удастся избежать возмездия. Только ты и я.

– Тогда позаботься, чтобы у тебя накопилось несколько отгулов на выздоровление.

– Ты тоже. – Детектив снова смачно зевнул. – Разбуди меня, когда приедем.

И тут нечто необъяснимое возникло на месте реальности.

Беттингер сидел рядом с Алиссой в самолете, в котором пассажиры курили сигареты с марихуаной. Кабина содрогнулась, и диковинная холодная тень пронеслась по сиденьям. Детектив испугался, выглянул в окно и увидел, что элерон, два двигателя и крыло охвачены огнем. Он не знал, стоит ли говорить жене, что происходит. Раздался грохот, и голос с неба возвестил:

– Пора.

Жюль открыл глаза и увидел ободранный серый фасад пятиэтажного здания, выросший перед ветровым стеклом серебристой машины. Доминик нажал на тормоза, и движущаяся картинка превратилась в фотографию.

Копы вышли из машины на холод, быстро перешли на другую сторону улицы и стали подниматься по ступенькам крыльца.

Капрал ударил ногой в дверь, словно перед ним была сломанная газонокосилка.

– Полиция! Открывайте!

– Открывайте! – повторил детектив, у которого слипались глаза.

Взглянув на дом напротив, он увидел в окнах любопытные лица, но ни одно из них не принадлежало друзьям его детства, родственникам или гигантским насекомым, поэтому Жюль решил, что это не сон.

Уильямс снова пнул дверь ногой и крикнул:

– Открывайте немедленно!

– Кто там? – спросил мужчина, стоявший по другую сторону деревянной двери.

– Полиция. Открывай дверь, Шизик, и я не хочу увидеть у тебя в руке долбаный пистолет.

– Доминик?

– Для тебя – детектив Уильямс. – Капрал принялся колотить кулаком по двери, и дерево треснуло.

– Подожди! Да подожди же! – взмолился мужчина внутри.

– Прямо сейчас!

– Я открываю, мужик…

Послышались шаги, а потом щелкнули два замка. Дверь открылась, и Беттингер увидел высокого белого парня со светлыми волосами, скрученными в дреды, с золотыми зубами и в черном джинсовом костюме.

– Что тебе…

Доминик оттолкнул стража в сторону и вошел в розовый вестибюль. Жюль не отставал от него.

– Подожди секунду! – умоляющим голосом заныл Шизик.

Дверь захлопнулась, и Уильямс взглянул на напарника.

– Забирай его.

Детектив достал пластиковые наручники.

– Повернись. – Он стянул руки парня за спиной и добавил: – Лицом к стене, на колени.

Шизик опустился на колени.

Капрал подошел к креслу, обитому тканью с «турецкими огурцами», на ручках которого стояло пять коробок с китайской едой; наклонившись, засунул руку под подушку сиденья, достал полуавтоматический пистолет и приставил дуло к кнопке интеркома.

Переговорное устройство затрещало, и женский голос спросил:

– Да?

– Детектив Уильямс.

– Доминик?

– Пусть спустятся Иззи, Лестер и Китти. Прямо сейчас.

Снова послышался треск переговорного устройства.

– Зачем они тебе? – В голосе женщины появилось беспокойство.

– Отправь их сюда немедленно, или мы с напарником поднимемся наверх и спустим их в окно в невидимом лифте.

– Я скажу им.

– У них две минуты. – Уильямс взял яичный рулет, проглотил его в два приема и, нахмурившись, посмотрел на Шизика. – Сколько лет этому дерьму?

– Он сегодняшний.

– Жуткая гадость.

Беттингер приоткрыл дверь, выглянул наружу и увидел пустую улицу.

– Чисто, – сообщил он.

Доминик положил три пары наручников на ручку кресла и окинул напарника взглядом.

– Присматривай за лысым белым типом, его зовут Лестер. Иззи и девушке хватит ума не устраивать безобразий.

– Понял.

Капрал снова нажал на кнопку интеркома.

– Осталось девяносто секунд. – Повернувшись к креслу, он окинул взглядом коробки с китайской едой, стоявшие на ручках, и ткнул в одну из них стволом пистолета. – Проклятье, что это за дерьмо?

– Острый ролл с тунцом, – ответил паренек. – Может, еще съедобный.

– Суши из китайского ресторана? – с отвращением заявил Доминик. – Вы, наверное, обкурились, когда их заказывали.

Парень пожал плечами.

На лестнице в дальнем конце вестибюля послышались шаги, и полицейские обменялись взглядами, говорившими: «Приготовься».

Беттингер снова приоткрыл дверь и выглянул наружу. На дальней стороне улицы с равнодушным видом болтался тощий белый мужчина в солнечных очках, рабочих сапогах и громадном плаще.

– Полиция проводит в районе расследование! – крикнул детектив, показывая ему значок. – Если вы останетесь на месте, то лучшее, что с вами случится, – это полный обыск. – У него за спиной послышались звуки шагов в мягкой и жесткой обуви, которые становились все громче по мере приближения к первому этажу. – Так что либо положите руки на голову, либо уходите.

Тощий мужчина сорвался с места и под парусом громадного плаща помчался прочь.

Жюль закрыл дверь, повернулся и поднял пистолет.

Как раз в этот момент с последней ступеньки спустились сурового вида женщина смешанных кровей в тяжелом пальто, лысый белый мужчина с дикими глазами и в зеленом спортивном костюме и черный довольно светлого оттенка, в голубом костюме, с диковинным волосяным покровом на лице и с укладкой на голове, состоявшей ровно из трехсот шестидесяти волн.

– Руки вверх и носом в стену! – рявкнул Доминик.

– Ты чего тут делаешь? – поинтересовался чернокожий модник Иззи.

– Заткнись.

Все трое подняли руки, и тут со стороны лестницы появилась светловолосая азиатка, которая держала в руках мобильный телефон.

– Я все записываю, – объявила она.

Беттингер подумал, что, возможно, полиции Виктори стоило вступить в профсоюз актеров.

Подозреваемые повернулись лицом к стене, и Уильямс схватил с кресла пластиковые наручники.

– Ты собираешься отвезти нас в продуктовый магазин? – спросил лысый белый мужчина по имени Лестер. – Тот, что рядом с домом Себастьяна? Покажешь нам, что там продают?

– Заткнись, черт подери. – Великан-полицейский заломил Лестеру руки за спину и сковал их наручниками.