ускорить шаг. Вскоре она чуть ли не бежала по платформе, постоянно вертя головой и поправляя большие очки с толстыми линзами в квадратной серебряной оправе. Резко остановившись у лестницы, она резко развернулась, сделала шаг в сторону, и…

— Ай!

Столкновение вышло такой силы, что обе девушки рухнули на пол. Какая-то старушка тотчас же посетовала на вечно спешащую молодежь, другая предположила, будто обе пьяны, аж на ногах не держатся, или обкуренные, поскольку запаха алкоголя почему-то нет. Незнакомый мужчина в черном пиджаке и темно-синих джинсах взял Лину под руку и поднял на ноги, незамедлительно удалившись. Она только и успела поблагодарить его в спину. Вторая пострадавшая вскочила сама, но не смогла сделать и шагу: тонкий каблук на ее туфле отломился.

— Вот черт, — нервно кусая губы, выругалась она. — Че-о-ерт!

— Простите, мне так неловко, — помогая доковылять ей до скамейки, произнесла Лина. Голос звучал искренне, впрочем, она и не лукавила. Ей действительно было жаль эту молодую человечку, едва начавшую жизнь, но уже попавшую в лапы матерого хищника. — Я все исправлю.

— Да что исправлять-то?.. — шипела девушка. — Одно к одному! Да пусти ты, я босяком пойду. Меня ждут, ясно тебе?!

Лина осторожно, но сильно взяла ее за запястье, сдвинула очки на кончик носа и пристально всмотрелась в глаза собеседницы поверх линз.

— Никто не ждет. Он освободил тебя и более не побеспокоит, — прошептала она.

С мгновение пострадавшая смотрела в пустоту, затем моргнула, опустила взгляд, медленно оживающий.

— Да что ты можешь понимать в этом!? — истерично взвизгнула она. — Он ведь… А это кто? Ежик? — взглянув на открытую сумку Лины, из которой высовывался острый нос, спросила она совсем другим тоном.

— Ежик, — Лина улыбнулась. — Мой талисман и питомец.

— Хорошенький. Не укусит?

— Можешь погладить, — разрешила Лина. Было приятно смотреть, как буквально на глазах преображается человечка. Движения становились плавными, спокойными. Губы растянулись в немного робкой улыбке, на щеках тотчас же появились ямочки. Она все еще хмурилась, но не пройдет и получаса, как чужая навязанная ей воля окончательно отпустит и сотрется из памяти — уж Лина точно позаботится об этом.

— Ты прости, что налетела. А меня Линой зовут.

— Маша, — представилась девушка. — Я и сама летела, как угорелая, а куда… не помню.

— Значит, неважно это.

— Точно, — согласилась она. — Каблук только жаль и, — почесав ежа под подбородком, она коснулась левого запястья. — Браслет потеряла.

— Дорогой? — нацепив на лицо испуганно-неловкое выражение, спросила Лина.

— Да ну, ерунда — дешевка. Он мне вообще в подарок достался по акции. Как пришел, так и ушел. Правильно?

— Очень правильно! — подтвердила Лина. — А знаешь, здесь же торговый центр наверху, уж там обувной точно имеется, а я ведь виновата. Короче, с меня новые туфли. И не спорь.

— И не буду! — рассмеялась Маша. — Только сначала в кафе. Надо же отметить знакомство кусочком пиццы.

— И пирожным, — закивала Лина.

— С большим количеством взбитых сливок!

Глава 14

— Значит, заниматься колдуном поручили тебе… — Некр не спрашивал, скорее, констатировал.

В зале, где они сидели, людей было немного, а сверхов — ни одного. Разумеется, совместное расследование Гильдии и Ордена — событие, не требующее прятаться по углам и играть в шпионов, но Некр предпочитал лишний раз не показываться на виду. Достаточно и того, что ни одно даже самое тривиальное сборище сверхов, имеющее легкий налет официальности, без него не обходится.

В целях предосторожности в центре стола стояла небольшая хрустальная пирамидка, немного похожая на головоломку, популярную в прошлом веке, только шарика внутри, который следовало провести от основания к вершине и обратно, не хватало — маломощный артефакт, препятствующий подслушиванию. Его мог бы заблокировать любой сверх способностей выше среднего, но не человек.

Сидя на небольшом возвышении, одетый во все зеленое гитарист негромко выводил «Зеленые рукава». Как и большинство старинных романсов, мелодию можно было играть столь долго, сколь угодно музыканту или слушателям.

— Ты против? — прямо спросил Роман.

Прежде, чем ответить, Некр пробарабанил пальцами по столешнице и сделал глоток крепкого молотого кофе из чашки, претендующей на звание фарфоровой.

— Своей возлюбленной позабыт,

В холодном доме совсем один,

Сижу я, горем своим убит —

Твой преданный паладин, — подпел он струнам. — Нет, Роман, я не против. Из всех возможных кандидатур я предпочел бы сотрудничать с тобой.

— Тогда в чем дело?

— Мелодия, — ответил Некр. — Печальная, подвигающая к раздумьям.

— О тщете всего сущего?

Некр усмехнулся и снова уделил внимание кофе.

— Ты уже выставил дозор? — поинтересовался он.

— Да. Елисей и десяток наших бойцов будут дежурить круглосуточно. Кто от тебя?

— Грай и трое мастеров… — Некр на миг запнулся, протянув: — М-да… будет весело.

Роман тяжело вздохнул, соглашаясь:

— Кошка с собакой…

— Еще могут ужиться, а эти двое — вряд ли. Попробую заменить, — произнес Некр и потянулся к внутреннему карману пиджака за телефоном (разумеется, последней модели в пафосном золотом корпусе, поскольку глава Гильдии он или просто так прогуляться вышел?).

Со стороны могло показаться, будто высокопоставленный дядюшка пригласил в кафе бедного родственника — и это лишь в самом невинном варианте. Людям последнего столетия гораздо проще представить за одним столом выходцев с противоположных континентов, чем людей разного социального статуса. Некр мог легко заткнуть за пояс хоть монарха, хоть любого из толпы топ-менеджеров вместе с их боссами. Роман же одевался так, как в нынешних общежитиях студенты не ходят. Причем вовсе не из-за отсутствия вкуса или средств. Ему попросту было неинтересно, какое впечатление он производит на окружающих. Такие они, рыцари: всю немалую жизнь защищают людей, имея о них очень поверхностное представление.

— Незачем заменять, — остановил его Роман. — Елисею давно пора научиться держать свои личные симпатии и антипатии при себе.

Некр согласно кивнул:

— Граю тоже урок смирения не помешает.

— Он в опале? — удивился Роман. — Обычно ты своих защищаешь до хрипоты.

Некр кинул взгляд на потолок: безупречный и неинтересный, не имевший ни трещин, ни росписи, ни лепнины.

— И чем же Грай умудрился тебя разозлить? — полюбопытствовал Роман.

— Чупакабру вызвал.

— Кого?!

— Чупакабру, — повторил Некр. — Мелкая такая живность…