уж крупный. Плохо… обычно на третьей стадии несколько дней проходит, прежде чем такие появляются. Следом – агония, если записям верить.

Гнойник указанный Миха и не увидел бы, если бы Миара в него не тыкнула. На сей раз отвернуться он не успел, только и смог, что слюну сглотнуть, пытаясь сдержать рвотные позывы.

- И воды пусть принесут. Он нам еще нужен.

- Я… я больше ничего не знаю!

- Как ты их собирался вывести?

- Сказать, что укрою… вне замка. Если поверят.

- А если нет?

- Там… штука одна. В одежде. Сжать надо, а этот…

- Штука, стало быть. Зачем за ножи схватился? Вин, ты глянешь? Хотя нет, я сама.

Одежда пленного лежала горкой грязного тряпья, из которого Миара вытащила бледный камушек на нитке.

- Надо же… это ведь зов Лауры, - Миара тронула камушек, и тот закрутился, рассыпая бледные искорки. Хотя… не такие и бледные, если присмотреться.

Совсем даже не бледные.

Наоборот, яркие, что смотреть больно. И Миха опять позорно прикрыл глаза.

- А если добавить каплю силы, то при активации он очарует и зачарует, - Миара кинула камушек брату, и тот поймал. – Все-таки ты безнадежен.

Это она сказала пленнику.

- Тебе доверили весьма редкий артефакт. Всего-то надо было, что дождаться, когда мальчишка один останется. Активировать. И вывести. Он бы пошел следом. И он, и эта маленькая стерва. А вместо этого ты приперся в комнату к магу и за ножи.

- Так… сказали, что маг помирает.

- Ну да, а ты взял и поверил.

- Не все наемники, госпожа, способны думать, - заметил Тень.

- И не только наемники, - Миара вздохнула. – Нам повезло… очень. Ты спешил, так?

Сип.

И губы синеют.

- Э нет, - Миара хлопнула лежащего по груди. – Как же вы меня утомили своим постоянным умиранием! Не сметь!

Как-то вот сразу синева сошла.

- С-спешил… п-приказ… с-срочно идти. Вывести… и я не дурак, я… запустил. Сказали, что ему видеть камушек не обязательно. Вошел. В кармане. Сжал. Как велено. Сказали, послушают. Они… они…

- Не послушали?

- Д-да… никак… я приказал, а они… он… штука эта. Амулет сломался.

Миха поглядел на мага и тот покачал головой. Стало быть, работает чудо-подвеска.

Пленник еще дышал, но у губ снова стала собираться синева. На руках вздулись сосуды, и Михе показалось, что еще немного и кожа прорвется. А может, и вправду прорвется?

- Дальше, - потребовала Миара. – Куда ты их должен был вывести?

- К… к воротам. Там… там Беспалый там… обещался… пропустят… денег… столько, что внукам хватить. Жить будем… будем жить… дом поставлю.

Губы вдруг растянулись в улыбке, а взгляд застыл, вперившись куда-то в угол.

- Дом… большой. Дом. Цветы. Заживу… - его голос сорвался на бормотание, а из уголка рта поползла бурая ниточка то ли крови, то ли гноя. Пленник сглотнул и нервно дернул головой.

- Все, - Миара поднялась и вытерла руки о платье.

- Может, госпожа, - палач явно был разочарован. И человека можно понять. Сорвали с места, притащили, а выяснилось, что сам по себе он не больно-то и нужен. – Того… я?

- Бесполезно, - она покачала головой. – Мозг поражен.

Завоняло.

И под телом начала расплываться желтоватая лужица дерьма.

Твою ж…

- Что странно. Очень и очень странно.

- Чем?

- Слишком быстро, - она разглядывала человека, у которого начали дергаться плечи, то левое, то правая. Вот шею свело, и голова склонилась к плечу, само тело изогнулась, а лицо исказила гримаса. – Обычно они умирают куда дольше.

Пленника вырвало.

И баронесса поднялась. Она была бледна и, кажется, в обморок не падала исключительно силой воли.

- Не вздумай травиться, - сказала Миара, не соизволив обернуться. – Это всегда успеешь.

Баронесса сглотнула.

- Что… мне делать?

- Понятия не имею, - Миара не спускала взгляда с тела, по которому прошла волна судорог. – Эту комнату я оставлю за собой. Надо будет его вскрыть. И инструмент не убирайте. Беспалого найти.

- Скорее всего ушел.

- Плохо.

Это прозвучало довольно-таки равнодушно.

- А вот его люди могут что-то да знать. Если живы.

- Вот и погляди, живы ли они. И надолго ли… да, заодно за остальными, - она вздохнула. – Все-таки умер. И да… отправьте сюда кого-нибудь прибраться. Стол тоже нужно будет освободить. Еще понадобится посуда…

Глава 19

Глава 19

Винченцо

В коридор он вышел сам. И там уже, прислонившись к стене, застыл, пытаясь отдышаться. Сердце бешено колотилось, в глазах стояла муть, но все же… все же стало лучше.

Намного.

- Ты это, - Дикарь заглянул в лицо. – Может, проводить? Полежишь…

- Сейчас. Пройдет.

Пальцы все еще сжимали цепочку.

- И пройдет, и уйдет. Я к тебе приставлю кого, ладно?

Отказываться Винченцо не собирался.

- Эта зараза… чего от нее ждать?

- Больных.

- Это я уже понял. Чего еще?

- Мертвых. Много. надо… найти место, где можно будет складывать тела. Сжигать. Дрова понадобятся. Тоже много. Масло. Это у баронессы.

Слабость потихоньку отступала, и сердце успокаивалось.

- Может… через пару дней я и сам смогу. Сжечь. Но не факт.

- Побереги силы. Чую, пригодятся, - Дикарь не спешил уходить. – Что это за штука?

Винченцо поднял цепочку. Красивая. А главное, что смысла в этой красоте никакого. Сгодился бы и кожаный шнурок, но вот… тонкие звенья и собраны сложным плетением.

Дорогая игрушка.

Именно.

Игрушка. Чья-то?

- Зов Лауры, - повторил Винченцо. Во рту стоял мерзкий кисловатый привкус. Он сглотнул слюну, но едва не подавился. – Артефакт. Он подавляет волю. Точнее создается иллюзия, что говорит кто-то близкий, настолько важный, что не верить ему невозможно. И не слушать невозможно.

- Редкая штука?

- Очень, - Винченцо отлип от стены. – Поможешь?

Просить о помощи было унизительно, но следовало признать, что сам, без помощи, он не справится.

- Я и отнести могу.

- Не стоит. Я… сам. Тело нужно тренировать.

- Главное, ноги от этих тренировок не протяни, - проворчал Дикарь. И в этих словах померещилась толика… беспокойства? За кого? За него, Винченцо? Нет, это глупость. Он, конечно, полезен и нужен, хотелось бы верить, но не настолько, чтобы и вправду о нем беспокоится. – Держись, давай. И… куда тебя? Твоя комната, как