— А вы как? Участвуете?

— Бернар, — мотнул головой кузен на приятеля, отчего почти черная прядь красиво взметнулась и так же красиво опала. Позер, наверняка отрабатывал перед зеркалом. Жан-Филипп как-то сказал: «В высокоуровневом маге должно быть прекрасно все: и лицо, и одежда, и голос, а главное — четкие точные движения». Вот и пытается соответствовать хотя бы движениями. — У меня особого желания нет. Я лучше посмотрю. Смотреть куда интереснее.

— Не скажи, — усмехнулся Антуан. — Интереснее участвовать. Борьба за приз, пусть даже незначительный, придает приятную остроту жизни.

— Не готов пока выиграть. А проигрыши — не для меня, — небрежно бросил кузен. — Не всем нравится, когда приз из-под носа уплывает к другому.

— Антуану тоже не понравилось, — хохотнул Бернар. — Он долго доказывал жюри, что они ошиблись. Так долго, что ректор предложил запретить Альвендуа участвовать в этом году. Но приказа не было, да, Антуан?

— Матье, у тебя появились лишние зубы? — скучающе спросил Антуан. — Могу проредить.

— Как бы при этом свои не растерял.

Они придвинулись друг к другу, словно бойцовые петухи с пока еще не ободранными хвостами. Это было так неожиданно, что я опешила. Не могла же столь невинная тема, как бои големов, настолько вывести парней из себя?

— Эй, огонек, приструни их, — забеспокоился призрак. — Как бы твой настоящий жених не передрался с нужным. Нас любой результат не устроит. Только не вздумай влезать между ними, тогда точно не успокоишь.

К счастью, как раз в этот момент Мари вкатила столик с чаем и угощениями. Я тут же подскочила, налила две чашки и всунула обоим женихам в руки. Правда, второй пока о своем счастье не знает, но это пока. А когда узнает первый, ему не понравится счастье второго, и тогда они точно передерутся. Но это будет еще не скоро, успею что-нибудь придумать.

С чаем в руках злиться оказалось неудобно, а тут и дедушка подоспел, при котором все трое парней присмирели, как нашкодившие школьники перед директором. Антуан даже чай не допил, сослался на какие-то мифические дела, которые минутой раньше его совсем не беспокоили, и умчался. Кузен тоже не задержался, пообещал еще как-нибудь зайти, рассказать, что и как в академии, «чтобы не опозорила честь семьи, раз уж туда попадешь». С Бернаром мы мило поулыбались на прощание друг другу, и только, хотя хотелось рассказать ему все. В конце концов, он имеет право знать, что уже давно помолвлен. А то вдруг он мне улыбается из вежливости, а в невесты намечает какую-нибудь другую?

— Кстати, огонек, ты забыла напомнить про вопросы, — внезапно сказал Франциск. — А ведь разговор у нас когда еще был.

— Вопросы? — удивилась я. — Точно, Ваше Величество, вы же хотели спросить меня о чем-то при дедушке.

— Смотрю, память у тебя еще хуже моей, огонек, — неодобрительно отметил он. — А ведь ты не можешь рассчитывать ни на кого, кроме себя. Я же не буду с тобой вечно, чтобы напоминать то, что ты должна помнить сама. Робер, есть же специальные упражнения для улучшения памяти, позанимайся с внучкой. Тебе, кстати, тоже не помешают.

— А некоторым призракам не помешают уроки этикета, — бросил дедушка. — Но за разговором вы уже сами забыли, что хотели спросить у Николь.

— Я? Я ничего не забываю, — гордо возвестил Франциск. — Огонек, у твоей матери был сильный Дар?

— Тетя говорила, что ниже, чем у нее, — удивленно ответила я. — А что?

— У отца Дара вообще нет, а Альвендуа настолько в тебе заинтересованы, что согласны на брак даже после скандала?

— Леди Альвендуа — подруга тети, — напомнила я.

— И ради нее семья Альвендуа нарушила многовековую традицию, о которой рассказывала Вивиана и которая почти привела ее саму на трон? — Франциск захихикал. — Поверь, огонек, для такого выбора нужна куда более веская причина.

— Значит, Альвендуа знали о втором и третьем блоках, — чуть скучающе предположил дедушка. — Которые были до того, как д’Авьели влепили первый.

— И что блокирует третий?

— Это вам, Ваше Величество, знать ни к чему, — отрезал дедушка. — Мало ли кому вы передадите.

— Да меня никто не слышит! — взвился он. — Вы да Шарль!

— Шарль — уже лишний. У меня не вызывают доверия лица, с непонятными целями ставящие метки на мою внучку.

У меня тоже, как, впрочем, и Франциск. Но неужели нельзя никак дать понять, что же у меня еще заблокировано? Это не Дар — насколько я поняла, сейчас он близок к максимальному. Но что еще могло быть заблокировано, да еще такого, что послужило причиной для принятия меня в семью де Кибо? Но дедушка лишь покачал головой: рассказывать при посторонних он не собирался, а от посторонних мы избавимся только на Балу после Королевской свадьбы. И то, если повезет: уверена, покойная королева наверняка придумала еще что-нибудь, чтобы не допустить призрак мужа во дворец.

Недели до осени настолько оказались заполнены занятиями, что пролетели как один день. Удалось разве что выбраться к портнихе, но не с леди Альвендуа, а с тетей Элоизой. Как сказал дедушка, мама Антуана вышла из доверия, а моя тетя пока не успела. Платье шили только одно — для Академического бала, поскольку то, которое готовилось к свадьбе, удачно переделали для Королевского. Можно сказать, оно и не изменило своего назначения — быть показанным на свадьбе, и то, что она чужая, сделало его в сто крат привлекательнее.

Кузен появлялся, но без приятеля. Рассказывал о студенческой жизни, говорил, что могу на него рассчитывать в академии. Если удастся найти. Последнее я додумала сама, но, зная Жана-Филиппа, была уверена: возникни вопрос — проще задать другому, чем разыскивать кузена.

Вот и сейчас не появился, хотя обещал. Наверняка опоздает. А ведь я уже перед приемной комиссией, одна-одинешенька. То есть не совсем одна — Франциск висел за плечом и притворялся безобидной тенью, что было не так уж сложно: его никто не замечал. Но он-то мне посторонний, а из родственников не было никого. «Незачем лишний раз дразнить магическое сообщество моим видом, — сказал дедушка. — Формально у них нет ни одной причины, чтобы тебя не принять. Придираться будут, но потом, при учебе, чтобы иметь возможность отчислить». Предполагалось, что я такой возможности не дам. Нет, под руководством дедушки я бы получила образование не хуже, но сам факт, что кого-то из рода де Кибо отчислили за неуспеваемость, поставил бы грязное пятно на репутацию семьи, чего я собиралась не допустить.

— Николь де Кибо, — говорящий никак не показывал, что слышит мою фамилию не впервые, — уровень Дара выше среднего, ближе к максимальному, но рост еще идет. Возможны проблемы с управлением.

Члены приемной комиссии посмотрели так, словно эти проблемы уже есть и вызваны исключительно моим вредным характером.

— Возможно, леди хотела бы перенести обучение на год-другой, чтобы иметь возможность без помех стабилизировать Дар? — радостно предположил один из членов комиссии, сухой старик с совершенно лысым черепом. Видно, волосы не выдержали конкуренции с мозгами и были безжалостно выкинуты вон. — Уверен, мы можем пойти навстречу в этом вопросе.