— Не за предательство, а за преданность, — мягко поправил Экард. — Ведь если взглянуть на этот случай с другой стороны, можно сказать, что своим поведением Ниверт доказал тебе свою верность и дружбу. Когда вы пропали, он не забеспокоился о собственном будущем и не ринулся в казну набивать себе кошели, хотя знает, где ты держишь ключи. И подделывать документы на дома или поместья тоже не стал. Он просто отправился доделывать те дела, какие ты наметил. Я думаю, он и встречи с Кальей намеренно не искал, скорее всего эта проныра сама его подкараулила. Вот Ниверт и попался в ловушку. И я буду последним, кто его за это осудит. Когда человеку так плохо и больно, ему свойственно искать утешения, и не его вина, если на пути окажется лжец или подлец.

— Но я уже приказал ему собрать вещи и покинуть мой дорант, — мрачно признался Тайдир.

— Придется помочь зятю, — вставая из-за стола, притворно вздохнул магистр. — Пойду капну зелья, и твой кузен забудет все случившееся перед сном. Но запомните: меня тут не было. И еще, сегодня магистры обители созвали большой совет, вам нужно в полдень прийти туда вместе.

— Мы обязательно пойдем, — пообещала Лиарена, оглянулась на мужа и смутилась. — Вернее, я хотела сказать, мы посоветуемся.

— Любимая, — снова обнял ее дорин, едва за тестем закрылась дверь, — я плохо помню, как решали дела мои родители. Тогда я был совсем мальчишкой, и меня это совершенно не интересовало. Но я постараюсь научиться. И ты права, без Нирта мне было бы очень тяжело.

В дверь постучали, когда они заканчивали завтрак, и Тайдир как раз успел поблагодарить жену за заботу нежными поцелуями.

— Входи, — отозвался он, и на миг магине показалось, что время повернуло вспять.

Снова стоял в дверях хмурый, осунувшийся Ниверт, горько кривя губы и глядя куда-то в сторону, снова с трудом давались ему такие простые слова:

— Я пришел…

— Как раз вовремя, — деловито кивнул ему Тайдир. — Садись позавтракай с нами. Привык жевать на ходу и всухомятку.

— Ты с чем пироги любишь? — приветливо улыбнулась остолбеневшему родичу Лиарена. — Еще жареные колбаски остались, давай я тебе положу.

Свои слова дорина сопровождала действиями: подвинула к свободному месту чистую тарелку и принялась заполнять ее едой.

— Но Тай собирался сообщить мне свое решение… — Ниверт попытался напомнить кузену, зачем он сюда пришел.

— Извини меня, — коротко глянул на друга дорин и облегченно вздохнул: как оказалось, эти слова не так-то тяжело произнести, как ему думалось несколько минут назад. — Вчера я немного погорячился. Слишком много крови испортила мне за последнее время та гадина, одно ее имя приводит в ярость. А ты ни в чем не виновен, и даже больше. Я всегда верил в твою преданность, но только теперь понял, как мало сам делал для тебя. Садись и ешь, а потом скажешь, что бы ты хотел получить: одну из западных усадеб с деревенькой и по-прежнему жить здесь или большой дом и мастерскую в Лодере. Но приходить сюда все равно придется, без тебя я не справлюсь.

— Лучше усадьбу… отец мечтает о сельской жизни, — растерянно пробормотал Ниверт и тут же спохватился, замотал головой: — Но мне вообще ничего не нужно, лишь бы ты не считал меня предателем.

— Ты никогда им не был, — твердо объявил дорин, уверенно глядя ему в глаза. — Но я не желаю, чтобы пронырливые служанки и далее считали тебя легкой добычей. И намерен сделать все, чтобы отныне знатные донны не воротили носы от моего лучшего друга.

— Тай… — с трудом выдавил кузен, сглотнул и выдохнул: — Лучше ты больше не ходи по всяким ловушкам. Оба не ходите.

На совет в обитель Лиарена собиралась с особой тщательностью и на этот раз решила надеть одно из тех платьев, которые купил ей отец. Сначала она намеревалась быстренько сходить за ними в Лодер, но дорин одну жену не отпустил.

— Я решил всюду ходить вместе с тобой, — спокойно объявил Тайдир. — Правильно сказал твой отец: если бы в тот раз он был с женой, им наверняка удалось бы отбиться. Потому и в Лодер, и в обитель мы будем ходить вдвоем.

Спорить против очевидного молодая супруга и не подумала, подарила мужу нежный, признательный взгляд, и он, пряча облегченный вздох, расцвел в ответ широкой благодарной улыбкой.

В Лодере магиня лучше всего запомнила именно свою комнату, туда и открыла путь. И пока она переодевалась и укладывала в прихваченную с собой бельевую корзину платья, дорин бродил по комнате и внимательно изучал детскую, где каждая вещь говорила о нежной любви, с какой тут ждали ребенка.

— Теперь я окончательно поверил, — глуховато произнес он, погладив розового пушистого зайца, — что Экард тебе отец, и осознал, как ему было больно. Пообещай, любимая, вспомнить обо мне, если, не допусти боги, будешь когда-нибудь перед таким же выбором, как твоя мать.

— Тай, любимый, — бросила платье Лиарена и кинулась к мужу. — Не волнуйся, я и сама так думаю…

Больше говорить ей ничего не пришлось, все слова смело лавиной горячих поцелуев и нежных объятий.

Из туманного пути супруги вышли в комнатах Дильяны, и, как выяснилось, не ошиблись: Витерн тут же встал с дивана и заявил, что именно их и дожидается. Преодолев несколько десятков шагов по широким и чистым коридорам и лестницам обители, маг остановился у широко распахнутой двери в зал и сделал приглашающий жест рукой:

— Входите, вас ждут.

— А тебя? — настороженно глянул на мага Тайдир, входя в зал. И на мгновение остановился, рассмотрев гостей. — Ого, да сюда собрали правителей всех дорантов!

Лиарена разглядывала людей, сидевших за расставленными широким кругом столами, и начинала понимать, насколько значительное событие здесь намечается. В зале присутствовали все дорины, которых она когда-либо встречала в доме приемных родителей, и еще множество незнакомых ей людей. Большинство явились с женами и с советниками, этих можно было отличить по отсутствию на груди родовых амулетов власти. Дорин Симорн с женой тоже были здесь и, поднявшись со своих мест, уже поспешно пробирались к Лиарене.

— Матушка! — бросилась магиня навстречу дорине Майрене, та крепко обняла дочку, заглянула в сияющие счастьем глаза и, облегченно вздохнув, смахнула слезинку:

— Худая-то какая! И вестей не шлешь!

— Ну матушка, ну не нужно… я теперь буду чаще приходить, — виновато шептала Лиарена, пока мужчины приветственно хлопали друг друга по плечам.

— Мне и весточки довольно, ты теперь занята. И дом, и сын, и дела обители — нам тут кое-что порассказали, — не выдержав, все-таки всхлипнула та. — Но не Дили, не переживай, она тебя никогда не выдавала.

— А зачем нас сюда собрали? Экард ничего не объяснил.

— Так ведь выборы в совет старейшин. Прежний совет распался, пятеро разом ушли с постов. Трое попросились на покой, а еще двоих будут судить, но про это вы наверняка лучше нашего знаете, — с легкой насмешкой намекнул дорин Симорн. — Садитесь ближе к нам, боюсь, сегодня выборы будут нелегкие. Прежние-то старейшины сильную поддержку от соседей имели…