– Нет.

– Часто ты пьешь?

– Я не пь…

Даже не отвечай, я уже знаю. Тебе нужна программа на тридцать дней. Если ты ее не пройдешь, твоей карьере конец. Тебе не хочется? Это решать тебе. Но она тебе нужна.

Нельзя наладить ситуацию, пока ты не прекратишь ее ухудшать. В бизнесе, в спорте, не важно, это не личное. Каждый год мне звонят тренеры, агенты и генеральные менеджеры и спрашивают мое мнение, и я ценю то, что им важен мой совет. Он может играть? Нет. Но вы видели, что он сделал на… Нет. Но если мы его вылечим… Нет. Давайте я сэкономлю вам кучу денег, избавлю от огорчения и нервотрепки, он не может играть.

Когда ответ «нет», Чистильщик говорит: «Нет», – никаких оправданий и никаких объяснений. Объяснения – это другой способ сказать: «Я не был уверен, но потом я еще раз всё тщательно обдумал, пришел к такому решению, и теперь я в нем вполне уверен. Надеюсь, вы понимаете». А если тебе нужно что-то объяснить, знай, что, возможно, за этим последуют дальнейшие переговоры, потому что, когда другой человек видит, что ты не до конца уверен в своем решении, он попробует завязать обсуждение. Нет – это закрытая дверь, никаких обсуждений. Если кто-то просит тебя сделать что-то, чего ты не хочешь, а ты начинаешь объясняться, этот человек будет просить тебя снова, и снова, и снова. Не объясняйся и не оправдывайся. Правда укладывается в одно предложение. Простое и прямое. Вопрос, ответ.

Чтобы достичь превосходства, нужно найти такие ответы, а не идти удобным, простым маршрутом. Сколько раз ты видел, как игрок выходил играть сразу после того, как получил травму, и тут же ему становилось хуже? Обычно тренеры знают, на что он идет, а игрок либо впадает в панику, либо не доверяет ему, либо слушает дурной совет от человека, который понятия не имеет, о чем говорит. Твоя спина уже не так болит? Отлично. А как себя чувствует всё, что с ней связано, об этом ты не хочешь позаботиться? Или подождем, пока ты не получишь через две недели новую травму?

Спортсменов окружает бесчисленная череда экспертов по любому вопросу – у них есть тренеры, врачи, агенты, советники, жены, родители и, да, лизоблюды. И у каждого есть свое мнение. К тому моменту, как игрок попадает ко мне, он уже теряет связь со своими драгоценными инстинктами. А когда я говорю ему, что мы сделаем, чтобы исправить его игру или тело, обычно он слышит то, чего ему не говорил никто. У меня свои методы, и я знаю, что они работают. Дай мне всё сделать, говорю я ему. Тяжелый выбор для спортсмена звездного уровня, который привык делать всё по-своему и так, как ему это нравится.

Спортсмен ли ты, предприниматель, председатель совета директоров, рок-звезда, или ты только начинаешь свой жизненный путь, знай то, что ты знаешь, и… то, чего пока не знаешь. Обычно, когда мы просим совета, мы не хотим слышать правду. Мы хотим получить ответ, который ждем услышать. Будь открыт совету, который идет поперек того, что ты хочешь.

Закон Чистильщика: окружи себя теми, кто хочет, чтобы ты добился успеха, кто понимает, что нужно сделать, чтобы стать успешным. Люди, которые не пытаются добиться своей мечты, скорее всего, не будут поддерживать тебя в достижении твоей, они будут говорить тебе всё то, что говорят себе.

Чистильщики доверяют немногим. В подавляющем большинстве случаев они следуют своим инстинктам и исправляют ситуацию позже, если что-то пошло не так, а потом доверяют кому-то еще и корят себя за то, что не послушали свой внутренний голос. Если Чистильщик облажался, он хочет, чтобы ошибка скрывалась в том, что он делал то, что считал правильным, а не в том, что он поступил так, как посоветовал кто-то.

С другой стороны, когда Чистильщик тебе доверяет, он не будет к тебе лезть и позволит делать свое дело, не критикуя и не вмешиваясь, особенно если ты тоже Чистильщик, потому что его интересует только конечный результат. Ему не важно, как ты его достигнешь, просто сделай то, что нужно.

Но сначала он должен начать тебе доверять.

И Майкл, и Фил были ультимативными Чистильщиками. Майкл давал Филу делать свое дело, а Фил давал Майклу делать свое. Фил говорил ему: «Слушай, пробеги треугольник, потом делай, что хочешь, но хотя бы пробеги его, чтобы выглядело, что мы бегаем хоть сколько-то». И Майкл бегал несколько розыгрышей, а потом делал всё по-своему. Конечный результат? Всё получалось.

Но когда ничего не получается, и два Чистильщика отправляются каждый своей дорогой, они оба знают, что это никогда не закончится. Дух соперничества настолько силен, что они никогда не прекращают сражаться за превосходство. Берегись Чистильщика, которого ты спустил с поводка, – он вернется и будет сильнее, чем раньше.

Когда говорит Спокойный, ты сомневаешься.

Когда говорит Завершающий, ты слушаешь.

Когда говорит Чистильщик, ты веришь.

Чистильщик может выслушать других и всё равно принять свое решение… собирая информацию, обрабатывая ее, принимая решение. Когда мы начали работать с Майклом, мы оба учились и придумывали всё сами. Он знал баскетбол, а я знал человеческое тело. Я не ставил под сомнение его авторитет, а он не ставил под сомнение мой. Но теперь я учитель, парни звонят мне и спрашивают совета по любому вопросу: о своих детях, о ситуации с женой, как им справиться со всем, что можно себе представить. Они мне доверяют. Почему? Потому что я даю им прямой ответ. Мало слов оказывают такое сильное воздействие, как доверься мне. Если ты это кому-то говоришь, ты берешь на себя серьезную ответственность, и тебе лучше с ней справиться. Поэтому, когда они приходят ко мне и говорят: «Я тут такого натворил», – они знают, что я смогу им помочь. Может, я сначала покачаю головой и скажу: «И ты думал, что это сойдет тебе с рук?» Но мы придумаем, как всё уладить и свести ущерб к минимуму.

Если я скажу что-то, что им не понравится – что случается довольно часто, – это для их же пользы. Всегда ради них. Если стоит выбор, быть ли гадом, который говорит, что всё скоро станет плохо, или хорошим приятелем, который скажет им, что всё хорошо, то знаешь что? Я буду гадом, благодаря которому они не останутся в дураках. Они привыкли к людям, которые бросают им под ноги розы, а я приношу колючки.

В тот день, когда «Чикаго Буллз» вылетел из плей-офф NBA в 1995 году, проиграв «Орландо Мэджик», я сидел с Майклом в темном United Center до трех часов утра. Он вернулся в баскетбол всего два месяца назад после своего первого ухода, чтобы ненадолго заняться бейсболом. За предыдущий год многое изменилось.

Надев свой костюм и галстук, он обвел взглядом новый стадион, который в начале сезона заменил легендарный Chicago Stadium и сказал: «Ненавижу эту дыру».