Он тоже порядком навеселе, и ему сейчас море по колено. Обидно. У него ведь тоже не клеилось с бабами, а тут вдруг раз, и понеслось. То свидетельницу по уголовному делу на лопатки уложил, теперь вот Оксана перед ним хвостом виляет.

— Поцелуйчики в щечку? — ухмыльнулся Егор.

— Не смешно.

— А как же Демичева? Что скажет?

— При чем здесь Демичева? — Миша собирался расстегнуть ремень на брюках, но вдруг передумал.

— У тебя же роман с ней.

— Да нет ничего.

— Почему?

— Она живет со своим… А чего ты ею заинтересовался?

— Да так, подумал.

— Да ладно, а то я не знаю, о чем ты думаешь… Что ты узнать хочешь?

— Может, ты не хочешь с нами?

— Не хочу. Но делаю все, что нужно… Тебя Желтов интересует? Так Демичева им не занимается. По нему следственный комитет работает. Только доказательств нет никаких. Он как бы сам повесился…

— Желтов повесился?

— Да нет, кореш его. Но, судя по результатам экспертизы, ему помогли повеситься. Желтов и помог. Только доказательств нет. Да и не взять его никак…

— Да плевать мне на Желтова!

Егор и слышать об этом бандите не хотел, особенно сейчас, когда Оксана выходила из бассейна. Волосы мокрые, стекающая по телу вода искрится на свету. Обнаженная грудь колышется в такт движению, бедра заманчиво покачиваются. А сама Оксана пьяно пошатывается. И в этом тоже угадывался призыв к смелым действиям. Дескать, она пьяна, а потому готова на все, и если Миша не будет дураком, ему обломится горячий приз… Ракитина она соблазнила, а до Егора ей и дела нет. Обидно. И завидно.

— А не надо на него плевать. Он зверь опасный, у него зуб на твоего отца. Как бы он его не загрыз…

— Не понял, — нахмурился Егор.

Что это за леший вдруг объявился, которого должен бояться сам Самород?.. А может, Ракитин с виски перебрал? Язык у него заплетается.

— А это что за новости! — послышался возмущенный голос.

К бассейну подходила Олеся. Она шла со стороны отцовского дома. Джинсы на ней, футболка, туфли на низком каблуке. В платье для коктейлей и в босоножках на шпильке она бы смотрелась лучше, но даже в таком наряде она казалась неотразимо красивой. И сразу же обида на Оксану прошла. И зависть к Ракитину исчезла.

Отцу Егор должен был завидовать. И на Олесю обижаться. Почему она замуж за отца вышла, а не за него?..

— Оделась, быстро! — От переизбытка чувств Олеся хлопнула в ладоши.

— А что, нельзя? — обиженно спросила Оксана.

Она пыталась стать в позу, но ее взгляд испуганно метался в поисках лифчика.

— Ты что, напилась?

— А что здесь такого?

— Все, хватит, нагулялась девочка. Давай домой! — Олеся рукой показала в сторону отцовского особняка.

— Не хочу! — Оксана капризно оттянула нижнюю губу.

— Завтра домой поедешь!

Оксана тяжко вздохнула, удрученно глянула на Мишу и направилась к дому.

— Вот что такое гроза среди ясного неба!.. — начал было Ракитин, но Олеся осадила его:

— Заткнись!

Вот тебе и гроза, вот тебе и молния… Но Егор бы не отказался от дождя в такую стихию.

— А я молчу, мне затыкаться не надо, — усмехнулся он.

— Не помешало бы, — на остатках гнева сказала девушка.

— А я что? Я ничего!

— Развел здесь бардак, — Олеся устало опустилась в шезлонг.

— Ну, искупаться девчонка захотела, что здесь такого? Может, она в русалку превращается?

— А ты водяным хочешь быть?

— С чего ты взяла?

— Да глаза у тебя залитые, — усмехнулась девушка.

К Олесе с подносом в руке подошел Миша.

— Прошу! — Он низко поклонился, левую руку заложив за спину, а правую, с подносом, протянул ей.

— Спасибо, — Олеся элегантным жестом взяла с подноса виски со льдом.

Она поблагодарила Мишу, но посмотрела при этом на Егора. Как будто это он позаботился о ней.

— Ну, это лучше, чем заткнись, — улыбнулся Ракитин.

— Извини, сорвалось, — вежливо сказала девушка, но при этом даже не глянула на него.

— Ничего, бывает. А за Оксану не беспокойтесь, мы бы ей не позволили утонуть.

— Миша, не в падлу, там еще мясо в холодильнике осталось. Я думаю, Олеся Валерьевна не отказалась бы от шашлычка, — Егор вопросительно посмотрел на свою прелестную мачеху.

— Вообще-то я на ночь не ем… — замялась девушка. — Ну, если чуть-чуть…

— А как насчет баньку истопить? — шутливо спросил Миша.

— Ты со своей мамой в баньке паришься? — косо глянул на него Егор.

— Нет.

— Тогда иди в баню сам!

Ракитин исчез.

— Кто такой? — спросила Олеся.

— Одноклассник мой. Старший лейтенант полиции. Отец сказал, что ему спокойней, когда Миша со мной.

— Твой отец — мудрый человек.

— Ты его любишь?

Олеся с удивлением и иронией глянула на Егора. Дескать, зачем ему это нужно знать?

— Извини, ляпнул, не подумав.

— А как ты сам думаешь, люблю я его или нет?

— Думаю, что да.

— Правильно думаешь… Так и дальше думай… Ты как-то обещал мне «Мохито», — весело сказала она, поставив на столик пустой хайбол.

— Легко… Только что отец скажет?

— Нет его. К утру обещал подъехать.

— Почему так поздно?

— Да нет, это рано, — грустно усмехнулась Олеся. — Утро — это рано.

— Я серьезно.

— В таких случаях он мне ничего не объясняет. Просто остается, и все.

— У кого остается?

— А у кого женатые мужики на ночь остаются?

— У него любовница?

— Не знаю, — пожала плечами Олеся. — Я его на этом не ловила…

— Да, но ты же все понимаешь.

— Где «Мохито»?

Егор сварганил коктейль, и Олеся приговорила его еще до того, как Ракитин подал шашлык. И от мяса она отказываться не собиралась. И второй коктейль попросила. Егор отговаривать ее не стал.

— Я, наверное, пойду? — спросил Миша, загадочно глянув на приятеля.

— Хочешь вдвоем нас оставить? — недобро глянул на него Егор. — Так это зря. Мы не любовники, чтобы нас наедине оставлять…

— Не любовники, — эхом отозвалась Олеся. — И я уже ухожу… Егор, ты меня проводишь?