— А ты?.. Что насчет тебя? Может… поговорим?

Я ожидала от Кирилла всего, чего угодно: агрессии, злобы, ярости, криков… Но то, как он поморщился от моих слов, словно от услышанного в очередной раз вранья, ударило в самую душу, попало в цель. Подкосило, в конце концов!

— Хватит, не ломай комедию, — с горькой насмешкой пробормотал он, даже не глядя на меня. Будто от одного моего вида его тошнило. Будто было неприятно само мое существование. — Выздоравливай… — бросил он, снова пытаясь уйти, но затем замер сам. Я напряглась всем телом, желая каждой фиброй души, чтобы он остался. Сейчас мне нужен был кто-то… Кто-то конкретный. Но тот лишь наигранно дружелюбно отчеканил: — Хотел придержать эту новость до твоего выздоровления, но сильно предполагаю, что она его ускорит. Так что… В ближайшее время я приду к тебе с адвокатом. Мы оформим развод. Ты наконец получишь то, за что так сражалась.

Мысли разбежались в голове, как рассыпанный пакет с шариками. Не было как-то определенной реакции, чего-то, что я могла бы сказать ему в тот момент. Первое, что пришло в голову, еще до полного понимания происходящего:

— Ты заберешь у меня детей?

— Нет, — качнувшись, словно от удара, с пренебрежением выплюнул Кирилл. Было ощущение, словно этот вопрос прибавил градуса к его неприязни. — Совместная опека подлежит обсуждению.

Возможно, он сказал бы что-то, но в этот момент в комнату влетела скромная молодая девушка в белой форме. Брюнетку звали Лиза и рядом с этим потоком доброты, наивности и легкости я ощущала себя старой дамой, с кирпичами из проблем на плечах.

«Мы оформим развод» — крутилось в голове снова и снова. Будто чертова старая заевшая пластина!

«Я приду с адвокатом» — словно гвоздями по стеклу, ножом по сердцу и удавками по сердцу. Было током от Его интонации, разрядами от равнодушия, уколами от призрения…

«Ты наконец получишь то, за что так сражалась» — подытожил картину ехидный голос Шакалова и по щекам снова потекли горючие слезы.

Черт, черт, черт! Ведь он прав. За это я сражалась — за свободу. Хотела сбежать от него, уйти, спрятаться… И теперь, когда все, чего хотелось — поговорить, быть услышанной, возможно даже прощенной, он просто… сдался, бросил, потерял интерес.

Я ощущала себя виновной за побег, смерть Макса и водителя. Почему-то не сомневалась, что Шакалову пришлось убить брата и от этого становилось еще хуже! К тому же, я подставила под удар своих детей. Удерживаться от депрессии становилось все сложнее и сложнее, так что проще было бы увидеть агрессию Шакалова, чем его полное равнодушие.

— Чтобы не произошло, скоро все будет хорошо, — услышала я робкий голос девушки и устало перевела на нее заплаканные глаза. Наверняка, эту фразу она говорила каждому пациенту! Словно услышав мои мысли, она добродушно закатила глаза и внезапно взяла за руку, чтобы заговорчески прошептать: — Знаю, мне запрещено говорить и если вам будет угодно, меня уволят в ту же минуту, но… Господин Шакалов один из не многих, кто сидел тут у вас круглосуточно и уходил лишь дважды: когда вы проснулись первый раз и сейчас. Быть может вы его чем-то спугнули?

— Спугнула? — девушка явно несла ересь, но она активно отвлекала от адской, звенящей пустоты внутри. Так что вытерев слезы, я перевела на Лизу заинтересованный взгляд: — Могла испугать только тем, что все же очнулась.

Она покачала головой, словно мои слова ее неприятно удивили, а затем вскочила на ноги и подбежала к дальнему шкафу. Немного поразмыслив, девушка робко отодвинула его и что-то взяла в руки, подняв над головой:

— Вот. Именно это господин Шакалов держал в руках все время, пока вам делали операцию и вы не желали просыпаться. Мне почему-то кажется, что это вас должно немного успокоить. — увидев, как я застопорилась и ускоренно задышала, Лиза испуганно заморгала и протараторила: — А может я просто идиотка и завтра вылечу с работы! Только не нервничайте, прошу вас!

Но я не могла не нервничать… Это была моя шкатулка. Та самая, которую я забрала из дома Шакалова с собой на удачу. Та самая, которую спрятала под кроватью в новом доме… И теперь она была у Кирилла.

Естественно, это не было пустым звуком. Это меняло многое, но, увы… Я пока не могла понять — что именно.

Шакалов больше не приходил. Вообще. Словно испарился, ушел в тень или оставил меня одну. Повсюду со мной была Лиза. И, хочу отдать должное этой девочке, только благодаря ей меня не смыло волной депрессии. Мысли часто уносили к родителям, Максу, Кириллу и даже Анджеле. Сколько же всего было за спиной! Маленькая жизнь, счастье которой покоиться на бесчисленном количестве разбитых сердец, судеб и жизней… Не верилось, что теперь я просто могла сидеть на подоконнике, поглаживая живот и мечтать о будущем.

— Лиза, — девушка меняла мне капельницу, когда я впервые позволила себе преодолеть черту пациентка-медсестра между нами. — У тебя есть парень?

— Парень? — удивилась она, позволяя бровям комично взметнуться к самому лбу. — Муж… Я замужем, госпожа Шакалова.

— Кристина. Прошу, называй меня только так! — от ее обращения меня каждый раз словно током било, заставляя выровняться по струнке. Только в этот раз слова прозвучали слишком резко, я даже покраснела и отвела взгляд. — Прости… Просто… Мы с тобой почти одного возраста, к тому же… В скором времени мы с мужем разводимся. Предполагаю, что ко мне вернется прежняя фамилия.

Каждый раз при мыслях о разводе мне становилось грустно. Потому что я вдруг поняла ужасную вещь! Все это время я хотела не просто уйти от Кирилла, а вернуть все так, как было до его прихода в мою жизнь. Но этого не могло произойти. Просто по обыкновению! Родители погибли, квартиру все еще снимает бывшая подруга, Влад канул в лету, а Шакалов… Почему-то под гнетом времени, я не воспринимала его тем человеком, которого встретила однажды — жестким моральным уродом. Кирилл не просто выглядел совершенно иначе, но его взгляд на мир, начинка и поведение изменилось настолько, словно внутри него сидел совершенно другой человек. Я не знала, хорошо это или плохо, ведь была не знакома с этой новой душей.

— Вы хотите развестись с господином Шакаловым? — не скрывая разочарования, прошептала Лиза. Она смотрела на меня с таким искренним недоумением, что мне стало почти неудобно.

— Почему ты так решила? Возможно, все наоборот…

Признаться кому-то, что муж хочешь бросить тебя беременной — сложно. Даже если это лучший исход событий, люди никогда не поймут этого поступка правильно. И теперь, говоря об этом сиделке, я прекрасно понимала, какие грязные мысли могут появится в ее наивной головке… Но, удивив меня, та просто облегченно выдохнула и пробормотала:

— Фух, тогда можете не переживать. Не знаю, что должно произойти, чтобы господин Шакалов бросил вас. — она подошла и села со мной рядом на окно, чтобы заглянуть в глаза и взять за руку. — Он очень занятой человек и наверняка у него есть весомые причины, почему он не заходит к вам в палату.

— Лиза, я сто раз просила тебя называть меня на «ты». Чувствую себя пафосной престарелой клячей… — оборвав себя на полуслове, я замерла, внимательно зыркнув на Лизу. Она еще не понимала, что прокололась, но я не сомневалась, что легко смогу вытянуть из девушки любую информацию. — Ты сказала, «не заходит». Значит, Кирилл бывает в больнице.