– Да уж! Ты никогда его не трогаешь.

Снаружи в люк что-то негромко стукнуло. Потом еще и еще.Ирка выглянула. Внизу стояла Радулга и нетерпеливо бросала шишками. Рядомпереминался с ноги на ногу ее здоровенный оруженосец.

Ирка смутилась. Если бы к ней заглянули Бэтла, или Гелата,или Таамаг, или даже Фулона – она не особенно удивилась бы, но Радулга!Валькирии разящего копья просто так, за солью и спичками, к одиночкам неприходят.

– Поднимайся! – крикнула Ирка.

От усердия она добавила в голос столько бодрости, что самасебе не поверила. Обычная история, когда симулируешь чувство, которого нет.

Радулга мотнула головой.

– Нет. Это ты спускайся!

Ирка соскользнула по канату. Матвей хотел последовать заней, но в живот ему уткнулся сверкающий наконечник копья.

– Назад, некропаж! – глухо приказала Радулга.

Когда-то она была ранена в шею, и теперь, когда сердилась,голос ее становился сиплым и точно сдавленным тисками.

Радулга отвела Ирку к кустарнику. Ее оруженосец остановилсяметрах в десяти, повернулся спиной и настороженно озирался, как охранникVIP-персоны. К груди он ненавязчиво прижимал здоровенный пакет, внутри которогоугадывалось что-то массивное.

«Щит!» – поняла Ирка.

– Слушай внимательно, одиночка! Мы на военном положении! –сказала Радулга.

– Давно?

Валькирия разящего копья на секунду закрыла глаза.

– Со вчерашнего вечера.

Ирка недоверчиво посмотрела на нее.

– Мы же вчера встречались?

– Хаара с Вованом нас вчера развезли по домам и поехали ксебе. По пути Хаара случайно засекла курьера мрака и уложила его. Говорит,бросала копье прямо из машины, – пояснила Радулга.

Ирка уловила в ее голосе нотку профессиональной ревности.

– У курьера она обнаружила послание от Пуфса к Лигулу.Прасковью коронуют в ноябре! Она станет главой мрака уже официально, со всемирегалиями и побрякушками.

– Невозможно! Они не cмогут короновать Прасковью, пока уМефа остались его силы. Им надо собрать все подчистую! – возразила Ирка,слышавшая об этом от Бэтлы.

Радулга опустилась на траву и вытянула ноги. К своемуизумлению, Ирка увидела, что на левой подошве у нее ручкой нарисована смеющаясярожица. Это ее потрясло. Радулга – сама беспощадность, суровость, рвение – ивдруг рожица на подошве!

Надо же как мы ошибаемся в людях! Бывает, столкнет судьба стаким сухарем, что кажется, все – финиш. Такого небось даже родная мамасоглашается гладить по головке только через варежку. И вдруг смотришь –татуировка «Кузя» на пальцах левой руки, кокетливая блестка в носу или живоймышонок в кармане джинсовой куртки. И тут жизнь кипит, сердце бьется!

– Если ты такая умная, то что я тут делаю? Траву вСокольниках протираю? – забурлила валькирия разящего копья.

– Извини! – спохватилась Ирка.

Радулга, не успевшая толком выпустить пар, недовольнокивнула. Всегда досадно, когда извиняются быстрее, чем успеваешь накрутитьсебя, особенно по поводу, который кажется законным.

– Собрать все силы мраку желательно, но не обязательно! –подытожила она. – Прасковья и так уже сильнее Мефа, если говорить околичественных объемах магии. Если она не сможет получить сил Буслаева, ейдостаточно будет, чтобы они не достались никому. Просто лопнуть шарик и – пуф!– выпустить весь воздух из него в пространство.

– Убить? – спросила Ирка испуганно.

– Угум! – признала Радулга голосом таким равнодушным, будторечь шла о том, чтобы стереть пыль с книжных полок. – Если мрак не уберет Мефадо ноября, у него сорвутся все планы и сроки. Короче говоря, Фулона назначаеттебя охранником Мефодия!

– Меня-а???

– Со стороны валькирий – разумеется. Свет, возможно, будетохранять его и по своим каналам, – предположила Радулга.

– Но почему именно меня?

– А кого еще? Ты одиночка, это твоя работа. Ты левая рукабоксера, дразнящая, мы правая, добивающая. Мы – тяжелая кавалерия, ты – легкаяконница. Твое дело проскакать, разведать и, не ввязываясь в бой, вызвать нас.Понятно, одиночка?

– Понятно, – подтвердила Ирка.

Она попыталась ощутить себя «левой рукой боксера» или хотябы «легкой конницей», но у нее не хватило на это воображения. Все его резервыбыли брошены на то, чтобы придумать, что она скажет Мефу, когда его увидит. Иеще что она скажет Багрову. Она уже заранее предчувствовала, что Матвей будетне в восторге.

* * *

– Ты можешь перестать отжиматься? – спросила Даф.

– Могу. Осталось девяносто шесть… пять… фух!.. четыре…

– У меня твоя спина в глазах мельтешит!

– Девяносто… А ты не смотри! – посоветовал Меф и, продолжаяотжиматься, пакостно добавил, что потом он будет еще стоять на кулаках.

Дафна отправилась в зашкафье и, устроившись на диване, сталавязать. В среднем у нее хватало терпения сидеть со спицами минуты две в день.Если такими темпами пойдет и дальше, то она свяжет Мефу свитер как раз кпенсии, когда он будет особенно необходим.

К тому времени как Меф закончил стоять на кулаках иотправился принимать душ, Дафне вязать уже надоело. Она не удержалась и,выждав, пока зашумит вода, поднесла к губам флейту. С другой стороны дверираздался одиночный вопль.

Даф удовлетворенно кивнула и докрутила маголодии хвостик изпары финальных нот. Минуту спустя из ванной вывалился Меф, волосы которогопокрывал трехсантиметровый слой льда.

– Ну как? Хорошо закалился? – поинтересовалась Даф.

– Я тебя задушу!

– Давай: души!

– … как только снова смогу сжимать пальцы! – простучалзубами Меф.

– Кто у нас любитель холодного душа? Я только хотела помочь!

– Я так и понял! Особенно когда струя замерзает прямо ввоздухе. Я даже моргнуть не могу! На веках лед!

Дафна посадила Буслаева за стол и, обмотав ему головуполотенцем, стала отогревать его кофе. Через некоторое время лицо Мефа изсинего вновь стало нормальным.