— Отпечатки оставишь.

Я резко вскидываю голову в сторону женского голоса, так и не дотянувшись до пиджака.

Арина застыла на балконе второго этажа, схватившись за перила. Бледная и перепуганная. Смотрит на меня и на тело Баширова. Щуриться и отшатывается, замечая пистолет у меня в руках.

А затем бросается прочь.

Арина

Я сама не понимаю, как выпаливаю слова про отпечатки. Зачем вообще подала звук? Сильнее сжимаю пальцами перила, переводя взгляд на руки в одноразовых перчатках.

Остались ещё со вспышки гриппа. Решила надеть, пробираясь в чужое помещение, и вот. Не зря.

Какие глупые мысли приходят в голову, продолжаю смотреть на Клыка. У него в руках зажат пистолет, поблескивающий в свете луны.

Он убьёт меня.

Сейчас я отчётливо это понимаю. Он убьёт любого, кто перейдёт ему дорогу. И теперь я была свидетелем убийства, которое он совершил. У меня просто нет шансов уговорить оставить меня в живых.

Все мысли проносятся в голове за долю секунды. А затем я бегу к лестнице, ведущей на первый этаж. Если я буду быстрее Клыка, то успею проскользнуть к выходу. Лестница заканчивалась в конце коридора, у меня есть небольшая фора.

А что дальше? Забаррикадироваться в машине и вызвать полицию? Или забрать сына и бежать в более оживлённую местность, зовя на помощь?

Лёгкие горят и я задыхаюсь, перескакивая через ступеньки. Винтовая лестница вокруг колоны закрывает обзор. Мне нужно двигаться быстрее или как-то задержать мужчину. Но стоит сделать последний поворот, как я вижу бешенные глаза Клыка.

Разворачиваюсь, стараясь удрать вверх, но он хватает меня, повалив на железные ступеньки. Локти обдаёт резкой болью. Я брыкаюсь, стараясь сбросить мужчину с себя. Бьюсь ногами, желая его отбросить. И как только чувствую, что тяжесть пропадает, пытаюсь добраться наверх.

Ноги подкашиваются и хватаюсь руками, чтобы не останавливаться. Я не знаю, куда бегу. Со второго этаже нет спасения. Но просто так идти в лапы к убийце?

Тут много кабинетов, можно спрятаться в одном из них. И когда Клык пойдёт дальше, броситься обратно.

Я залетаю в ближайшую комнату, тихо прикрывая за собой дверь. Там оказывается массажный стол, большой шкаф с полотенцами и всё. Тут негде спрятаться. Залезть под стол, прикрываясь простынёй? Клык не дурак, заглянет. За ширму тоже не спрячешься.

— Арина, не глупи.

Его голос звучит совсем близко. Правильно, Арин, не глупи.

Я ставлю ногу на тумбочку возле шкафа и подтягиваюсь наверх. Руки дрожат от перенапряжения и мышцы тянет. Но мне нужно забраться. Получается забросить ногу и тогда я оказываюсь наверху шкафа.

Пространства между потолком и деревом немного, но это и к лучшему. Двигаю к краю коробки, стоявшие тут раньше. Я сжимаюсь калачиком возле стены и накидываю на себя покрывало, стащенное с массажного стола. Замираю, стараясь даже не дышать.

Слышу как дёргается дверь. Тяжёлое дыхание и шаги.

— Раз, два, пять, я иду искать, — ни капли веселья в голосе мужчины.

Сердце бешено бьётся в груди. Мне кажется, Клык может услышать его с любого места. Крепко сжимаю зубы на ладони. Клык не догадается, что я тут. Не сможет догадаться.

Боль отрезвляет, заставляя затихнуть. Концентрируюсь на том, как пульсируют ранки на руках.

Шаги, ругань и хлопок двери. Я прислушиваюсь, не слышно ли дыхания или движений. Всё тихо, слишком тихо. Он мог остаться в комнате, проверяя. Но вроде слышу шум открывающейся двери вдали по коридору.

Нельзя оставаться тут, он в любой момент может начать шантажировать меня сыном.

Наконец начинаю дышать. Тихо сползаю обратно на пол, не обращая внимания на боль в руке. Подкрадываюсь на носочках к двери. Всё тихо. Медленно проворачиваю ручку, выглядывая в коридор.

А там меня поджидает Клык с кровожадной улыбкой.

— Попалась.

Я успеваю только вздрогнуть, как мужчина хватает и валит меня на пол. Он прижимает меня, не обращая внимания на сопротивление. Я брыкаюсь и визжу, понимая, что уже не поможет.

Вдруг руки что-то больно стягивает, обжигая. Какой-то махровый пояс привязывает меня к ножке массажного стола, лишая вариантов на побег. Что он теперь со мной сделает?

Я пытаюсь озвучить мучивший вопрос, но мужчина крепко зажимает мне рот ладонью и вдавливает голову в пол. Я замолкаю, только горячие слёзы катятся по щекам. Он меня убьёт. А как же Алек?

Он убьёт нас двоих? Нет. Клык не способен на такое. Он и на убийство не был способен, как я думала. Нет, Игорь же обещал, что это не опасное дело и всё в порядке. А может Вера и Пуля не опасные, а их лучший друг убийца? Но тогда бы Игорь сказал мне бы об этом.

Не знаю, что в моих глазах находит Клык, но его лицо смягчается. Он садится на меня сверху, вторую руку укладывает на шею.

— Веди себя тихо и не глупи. Поняла меня?

Я часто киваю, ударяясь головой о мраморный пол.

— Блять, Арин. Больно? Крови вроде нет.

Этак секундная забота мужчины обволакивает меня, словно кокон, ограждая от случившегося. Клык не причинит мне вреда. Он не такой. Мне нужно верить ему.

— Ты убьёшь меня, как Баширова? — мне нужно задать этот вопрос.

— Блять, — слишком много ругательств от него. Становится сразу понятно, насколько мужчина волнуется и теряет своё хладнокровие. — Я тебя не трону. И Баширова я не трогал.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Да. Конечно! Ничего не было, я ничего не видела, Клык. И ничего не слышала. И вообще мы оба спали в доме. Нет! Не спали, а смотрели фильм. Или ещё что-то.

— Арин.

Клык проводит рукой по шее, спускаясь ниже, к груди.

У меня мурашки табуном проходятся по коже и внизу всё наливается жаром.

Я больная.

Клык убил человека. Его труп лежит этажом ниже. А я сама привязана к столу, чтобы не могла сбежать. И при всё этом, такая простая ласка мужчины сразу вызывает в моём теле отклик.

— Я не убивал его.