Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Пироман кривлялся и показывал руками весы. Весы с ней явно проигрывали вторым, которые Пироман опускал одновременно скрежеща зубами. Потом руки-весы сорвались и закачались, так что непонятно было, какая сторона перевешивает.
— Без обид, в общем. Тем более я ставлю!.. — Он потёр ладони. — Ставлю на Зубатку!
Раздались звуки оваций и на экране Элли увидела… себя.
Она даже вздрогнула.
Красные волосы, которые почти закрывают лицо и видно только уголки глаз и крепко сжатые прямые губы. Худая шея торчит из грубого воротника куртки. Острый нос.
Старая фотка того времени, когда они только зарегистрировали команду и желали о себе заявить. Ну и думали, что эти вот каменные лица и угрожающий наклон головы выглядят впечатляюще и опасно.
Сейчас Элли казалось, что фото ужасно глупое! Но ничего не поделаешь, его взяли с официального аккаунта, значит, сама виновата, что давно не обновляла визуал.
Зато всё окончательно встало на свои места. Конечно, и до этого мгновения она прекрасно знала, на что пошла ради выигрыша. Даже вроде бы помнила. Но всё было словно отодвинуто далеко-далеко, еле виднелось где-то на горизонте. А теперь она увидела всё случившееся заново, очень крупно.
Потом изображение на экране сменилось… Вольф широко улыбался. В отличие от игры тут он был в костюме и в белой рубашке, причёска совсем другая, аккуратная, зачёсанными назад волнами. Совсем не похож на того дикаря на доске.
И снова неприятный звук и надпись: “КТО КОГО?”.
— Видели, какие? Чую, это будет интересно. Это уже интересно! Зубатка их сделает, или, мамой клянусь, я разбегусь и головой в стену врежусь. В наказание за ошибку. Поняли, насколько я верю? Ну не подведи! А теперь — погнали-и-и!
Пироман скорчил ещё одну рожу и на экране появился кадр из Заводской игры. На нём Элли и Железный открывали люк в земле. У Элли было такое лицо… будто она убить готова за победу.
Ролик продлился пятнадцать секунд и оборвался. Остался пустой чёрный экран.
— Вот засада. — Прошептала Элли.
— Ага. — Мурена закачала ногой ещё резче. — Это ролик появился когда ты уже была в игре. Значит щас новый снимет. Он же прав оказался, ты их сделала.
— Пироман увидел твой вызов и подхватил! — Влез Лещ, будто это и без него не было понятно. — Обещал следить за развитием дел в игре лично!
— Я не знала, что… что к нашей игре будет столько внимания.
— Да ты даже не представляешь, сколько! — Снова завопил Лещ, который совершенно не умел сдерживаться. Казалось, он сейчас целоваться бросится. — Твой вызов завирусился! Все знают, даже в клане уже знают! Нам написали, спросили, правда ли, что мы залезли в лабораторию, чтобы играть на большие деньги для клана?
— Да. — Подхватила Барракуда, которая не могла позволить Лещу выложить все имеющиеся новости в одно рыло. — Наши знают! Они пожелали нам удачи.
Барракуда хихикала, а вот Мурена покачала головой.
— Паршиво это всё.
— Да ладно тебе! — Возразил Лещ. — Законом не запрещено!
— Хорошо. — Сказала та. — Что сделано, то сделано. Чего теперь вспоминать. Хоть не зря.
— Не зря.
Элли оттолкнулась руками от стула и встала на ноги.
— Говорите, наши в курсе? И все остальные знают, что мы здесь ради клана?
— Кто остальные?
— Ну, что нам нужны деньги для клана? Все знают?
— Да кто все-то? — Барракуда махнула головой. — Наши знают, конечно! Они же наши!
— А в сети? Игроки?
— Не, те думают, ты выскочка, которая нашла способ хайпануть на чужом, более известном имени.
— Это если бы она проиграла. — Поправил Лещ. — А она ведь выиграла!
— Но скандальчик-то всё равно организовала?
— Остановитесь, пожалуйста. — У Элли вдруг голова заболела, прямо будто она в Заводской игре была и стала думать о том, о чём думать нельзя.
Но игра закончилась, теперь вокруг только реальность. Нравится ей или нет, она есть и не изменится.
На секунду Элли захотелось, чтобы весь игровой мир узнал, что она бросила вызов Менделеевцам не потому что выскочка без принципов, и не потому, что жадная стерва, а потому что клану срочно нужны деньги на важные дела. На спасение жизни ребёнка.
Но этого никто посторонний не знает и она сама, конечно, не станет никому сообщать. Потому что не должна оправдываться, вот!
Даже если такие мысли приходят в голову. Ну, оправдаться….
Только вряд ли он послушает.
Элли закрыла глаза.
Кто бы на его месте стал слушать?
— В общем, Филипыч писал, слышишь?
Пришлось открывать глаза и возвращаться в реальность. Какой бы она не была, другой у Элли нет.
— Да.
— Вначале он ругался, конечно, что мы полезли куда не надо. Потом спросил, зачем мы наезжаем на Менделеевцев, чего они нам плохого сделали? И вообще нас типа не так воспитывали. Ну, мы объяснили, что мы не наезжаем, это игра такая. Иногда так полезно себя вести. Для игрового азарта. Ну, типа как в спорте обзывают друг друга, чтобы злость пришла и лучше выступить. Тогда Филипыч посовещался с остальным и они сказали, игр наших не понимают, но ладно. Пусть мы хоть на головах стоим, только чтоб проблем не доставляли, их и без нас полно. И кстати. Когда вылезем, будем наказаны. — Частил Лещ.
— За то что залезли сюда без спроса наказаны. — Поправила его Барракуда. — А не за то, что с Менделеевцами ругались.
— Ну да. — Лещ отмахнулся. — Это и так понятно.
— Филипыч сказал, что надо было спросить. — Вставила Мурена. — Они бы разрешили и нам не пришлось бы проникать сюда с риском.
— Типа они бы нас пустили. — Фыркнула Барракуда. — Да и какой тут риск? Одно мёртвое тело и немножко непонятных звуков.
— Короче! — Лещ повысил голос, чтобы его не перебивали. — Мы написали про звуки, которые слышно снизу и они сказали, что придут за нами. Встретят на всякий случай. Ну и… про труп написали. Его тоже заберут. Похоронят.
Элли умилилась. Надо же! Вот не зря у них лучший клан! Услышали, поняли и даже придут на помощь! Из-за такого клана можно и с совестью поспорить. А она, эта самая совесть, как специально стала нудеть. Элли пришлось затыкать её усилием воли. И она знала, что ей поможет. Новая доска! Да! Молния, но улучшенная! Да у Элли слюнки
