– У меня для тебя сюрприз! – восклицает Чарли, когда мы спускаемся по винтовой лестнице.

– Что это?

– О, тебе придется немножко подождать! Сейчас увидишь.

– В прошлый раз, когда ты так говорил, ты купил маяк! – говорю я.

– Ну, это совсем другой масштаб! – усмехается Чарли. – Пошли, покажу.

Это уже походило на прежнего Чарли. Сегодня мой друг выглядел таким, каким я не хотела бы увидеть его снова – сломленным и потерянным.

Мы подходим к коттеджу «Маяк», и я жду, пока Чарли откроет дверь. Мне почему-то вдруг становится неловко. Может быть, дело в том, что этот коттедж был домом Луизы и Чарли. Но едва Чарли открывает дверь, как оттуда выкатывается комок шерсти шоколадного цвета.

– Познакомься с Уинстоном! – говорит Чарли, поглаживая животик шоколадного лабрадора, который в знак приветствия сразу же опрокидывается на спинку.

– У тебя собака! – кричу я в восторге, опускаясь на колени возле щенка. – Об этом ты мне тоже не сказал!

Я чешу животик Уинстона.

– Он у меня недавно. Я взял его после того, как ушла Луиза. Она никогда не была собачницей, даже немного боялась собак. В ту самую минуту, как она ушла, в доме поселился Уинстон.

– Он чудесный! – говорю я, наблюдая за Уинстоном. Он, как безумный, носится в крошечном садике за домом. Чарли всего двумя словами разделался с Луизой: «Не собачница!» Что же с ней было не так?

– Тебе нравится его имя? – спрашивает Чарли.

– Уинстон? Да, нравится. А что?

– Я назвал его в честь нашего дорогого покойного друга Вильсона. Ведь Уинстон – это имя другого премьер-министра, – напоминает. – «Черчилль» не совсем подходило этому хулигану, так что он стал Уинстоном.

Песик подбегает к нам и трется головой о джинсы Чарли, и тот взъерошивает его шерсть.

– О, конечно! Теперь до меня дошло. Как трогательно с твоей стороны вспомнить о старом Вильсоне! – У меня наворачиваются слезы на глаза.

– Я все еще скучаю по нему, – говорит Чарли. – Это все равно что потерять человека, которого любишь. Боль никогда не проходит, только с каждым днем становится чуть легче.

Я киваю.

– Так где же хочет погулять Уинстон? – спрашиваю я, и щенок немедленно подкатывается к моим ногам.

– А как ты думаешь? – Чарли подмигивает мне.

Мы гуляем с собакой по песку, как когда-то в юности. Хотя Уинстон намного меньше моего Вильсона, он ведет себя на пляже точно так же: бегает за мячиком, а когда что-нибудь привлекает его внимание, останавливается понюхать, поднимает лапу и мчится дальше.

– В котором часу ты идешь сегодня к Дэнни? – спрашивает Чарли, подбирая красный мячик и бросая его Уинстону.

– Мы думали, около восьми? Но мы же идем не в гости к Дэнни. Этот бал – способ собрать деньги на благотворительность.

– Я знаю. Но именно по этой причине ты приехала, не так ли? Чтобы поддержать его?

Я смотрю на Чарли. Сейчас ему тридцать один год, и это привлекательный мужчина, высокий, широкоплечий, мускулистый. Его золотистые волосы с красноватым оттенком, которые всегда были непокорными, коротко острижены. Удивительно красивое лицо немного бледное, но от этого еще ярче сияют ясные голубые глаза.

– Что? – спрашивает Чарли, заметив, что я пристально смотрю на него.

– Неужели ты все еще ревнуешь к Дэнни, после стольких лет?

– Я? Ревную к Дэнни? Ничего подобного!

Я поднимаю брови:

– Но ведь ревновал.

– Нет, не ревновал… Ну, может быть, самую малость – когда ты с ним встречалась.

– Вот видишь!

– Но я не ревную к нему сейчас. С какой стати?

Уинстон приносит мячик и кладет к моим ногам.

– Спасибо, Уинстон! А теперь лови! – кричу я, резко бросая мячик, так что он катится по песку к воде. – Но тогда не говори, что я приехала в Сэндибридж только для того, чтобы поддержать Дэнни. Я вернулась по многим причинам.

– Например?

– Э-э… Да, не стану отрицать, что я приехала, чтобы поддержать Дэнни. Но также чтобы повидаться с родителями и еще кое с кем. И… что же еще? – Я притворяюсь, будто вспоминаю. – Ну конечно, чтобы увидеть тебя, дурачок! – Я обнимаю Чарли. – Я слишком давно не видела своего лучшего друга.

После исповеди Чарли о разрыве с Луизой я не могу сказать ему, что мы с Саймоном собираемся пожениться.

– Рад это слышать, Грейси. Я скучал по тебе. Сэндибридж совсем не тот без тебя.

– О, как трогательно! Но тебя же здесь не застать: ты колесишь по всей стране.

– Да, это правда, я действительно много разъезжаю. Но я всегда возвращаюсь в коттедж. А теперь у меня еще и Уинстон. Не могу себе представить, что жил бы в другом месте. В Сэндибридже есть что-то особенное, но я не могу определить, что именно. Мне кажется, что я родом отсюда. Это звучит странно?

– Вовсе нет. Ты всегда был счастлив здесь. Это ясно любому, кто тебя знает. Ты и Сэндибридж нашли друг друга.

Уинстон бежит по пляжу с мячиком в зубах, и мы следуем за ним.

– Чего нельзя сказать о тебе и Сэндибридже, не так ли? – говорит Чарли. – Ты не могла дождаться, когда уедешь.

– Возможно, так было в юности, но теперь я определенно вижу плюсы жизни здесь.

– В самом деле? Вот уж никогда не думал, что услышу это от тебя.

– И я никогда не думала, что скажу это. Не пойми меня неправильно – я люблю Лондон. Но я думаю, что неплохо бы поселиться в подобном месте, когда стану старше.

Чарли кивает:

– Приятно это слышать. Возможно, мне удастся убедить тебя вернуться в Сэндибридж, когда мы оба постареем и поседеем. Будем вместе гулять по променаду, поддерживая друг друга!

– Это было бы чудесно, Чарли Паркер, – говорю я, беря его под руку. – Может, мы будем сидеть на скамейке на приморском бульваре, греясь на солнышке и наблюдая, как идет жизнь?

– Заметано! – улыбается Чарли. – Я буду ждать тебя здесь. – С минуту он колеблется. – Единственная проблема заключается в том, как к этому отнесется несносный Саймон?

– Что ты имеешь в виду?

– Послушай, Грейси, когда же ты скажешь мне истинную причину твоего приезда?

– Я не знаю, что ты имеешь в виду, – отвечаю я с невинным видом. – Какая еще истинная причина?

– Вот эта причина! – Чарли хватает меня за руку, демонстрируя мое обручальное кольцо. – Думала, не замечу?

Взглянув на Чарли, я испытываю облегчение оттого, что он улыбается.

– Прости, я собиралась тебе сказать.

– И не сказала, потому что…?

– Я не хотела сообщать свою хорошую новость, когда ты так расстроен из-за Луизы…