— Нечего ходить с голой грудью. Если будет так делать, заболеет и умрет. Говорю тебе, это небезопасно.

Генерал ушел. Гейбриел ходит в конюшне с голой грудью? Неужели Поппи имел в виду, что он ходит там даже без рубашки?

— Может, ты закроешь рот, кузина, — сухо сказал Пирс, — пока муха не залетела?

— Я хочу, чтобы ты перестал давать повод Поппи думать, что ты действительно хочешь на мне жениться, — повернулась к нему Вирджиния.

— Я действительно думаю на тебе жениться, — ухмыльнулся Пирс. — При условии, что раньше ты не сбежишь с полуобнаженным Шарпом, украшенная всей той лавандой, которую он продолжает носить тебе.

— Как ты узнал про лаванду?

— Не оскорбляй мои умственные способности. Однажды утром я видел, как он передавал ее Молли для тебя. Он проделывает это каждый день, да?

— Да, — не смогла сдержать легкой улыбки Вирджиния, которая тут же погасла. — Но Поппи не знает, и ты ему не говори.

— Я удивлен, что он сам не догадался об этом. Цветы — как раз именно тот скучный подарок, который такой мужчина, как Шарп, считает романтичным.

— Но они вовсе не скучные! — Вирджиния отругала себя за быстрый язык. Но удержаться не смогла; никто никогда не дарил ей цветы прежде. Она пришла к выводу, что это ужасно приятно.

Пирс внимательно смотрел на нее, наливая себе еще чаю.

— Конечно, желание помогать здесь — довольно оригинальное решение. Признаться, я не ожидал, что он долго здесь продержится.

— Я тоже, — призналась Вирджиния. — Но меня это не волнует.

— Если тебя это не волнует, тогда объясни, почему здесь это? — Пирс указал рукой на буфет, где стояла тарелка с лимонными пирожными. — Я слышал, как Шарп в первый день сказал поварихе, что обожает лимонные пирожные. И с тех пор они регулярно появляются на буфете, когда Гейб с дядей Айзеком приходят пить чай.

— Я уверена, что повариха старается, чтобы он чувствовал себя как дома, — вздернула подбородок Вирджиния.

— Повариха не делает лимонные пирожные даже для меня, моя дорогая, а я — ее любимчик. И потом, это ты говоришь ей, что готовить. — Пирс допил чай и поставил чашку. — Будь осторожна, кузина, — мягко сказал он. — Шарп — не какой-то бездомный пес, которого можно завлечь лимонными пирожными, чтобы он полюбил тебя. Имей в виду, он такой, как ты хочешь, ну вот как сейчас, пока ты не раскроешь свои карты.

— Я не пытаюсь завлечь его куда-то. Я не просила его работать на конном заводе, он выбрал это сам.

«Ради меня. Чтобы ухаживать за мной». О, как ей хотелось, чтобы ее не бросало в дрожь всякий раз, когда она думала об этом.

Раздался стук в дверь.

— Милорд, экипаж готов.

— Спасибо, Джеймс. — Пирс дожевал свой тост и обошел вокруг стола. — Ты проводишь меня?

— Конечно.

Вирджиния взяла Пирса под руку, и они направились в холл.

— Я буду скучать без тебя, ты знаешь, — сказала она.

— Надеюсь, что так. Я ведь практически твой жених.

— Ой, фу! Перестань нести эту чушь.

— Перестану, когда это перестанет злить тебя, — рассмеялся Пирс.

Они вышли на подъездную аллею и увидели возвращавшегося с пастбища Гейбриела. Он, вероятно, выводил туда пару лошадей, чтобы освободить загоны для чистки.

— Так ты уезжаешь, Девонмонт? — притормозил он с явно довольным видом.

— Долг зовет. — Пирс повернулся к Вирджинии. — Забыл сказать дяде Айзеку, что я просмотрел все книги, похоже, там все в порядке. Но у него все-таки есть несколько накладных, которые заполнены неверно, и он должен нажать на того фермера по соседству, чтобы тот заплатил. Сосед или нет, а платить взнос за конюшню надо.

— Я скажу ему, только он ничего не будет с этим делать. Ты же знаешь Поппи. Ему жаль этого парня.

— Тогда нет смысла помогать ему со счетами, — покачал головой Пирс, — если он не обращает внимания на мои советы.

— Я знаю, но он их ценит. Правда. — Вирджиния приподнялась и поцеловала Пирса в щеку. — И я тоже.

Пирс покосился туда, где стоял, слушая их разговор, Гейбриел.

— Своего будущего жениха можешь поблагодарить и получше, чем просто поцелуем в щеку.

Без предупреждения он обхватил руками ее голову и крепко поцеловал в губы. Поцелуй не был сдержанным или коротким. Пирс действовал неторопливо, задержавшись на ее губах.

— Послушай, — прорычал Гейбриел, — ты не можешь так вести себя с ней!

— Не понимаю почему? — Оторвавшись от ее губ, Пирс подмигнул Вирджинии. — Кузенам позволено целоваться.

— Родственники так не целуются! — отрезал Гейб, приближаясь к ним.

— Вирджиния не возражала, — озорно сверкнул глазами Пирс. — Правда, дорогая?

Вирджиния не знала, как реагировать. Прежде Пирс никогда не целовал ее в губы. Она ожидала большего эффекта. В конце концов, Пирс был известен своим талантом обращаться с женщинами. Но этот был странным и неловким — поцелуй брата в губы.

— Ну? Ты возражала? — резко спросил Гейб.

— Я-я… нет. Конечно, нет. — Ей не хотелось, чтобы Гейбриел поколотил ее кузена ради какого-то надуманного оскорбления ее чести.

— Понятно. — Гейбриел гордо зашагал к конюшням.

— Ну и ради чего это было? — толкнула она Пирса, как только Гейбриел удалился на достаточное расстояние.

— Просто небольшая шутка, — ухмыльнулся Пирс.

— Теперь он будет думать, что мы с тобой занимаемся… занимаемся тем, чем мы не занимаемся, — разочарованно вздохнула Вирджиния. — И прислуга…

— Которая прекрасно знает, что между нами ничего не происходит. Мужчине полезно немного поволноваться. Пусть не думает, что ты — легкая добыча, когда ставишь перед ним лимонные пирожные, надеваешь свои лучшие платья и высматриваешь его из окна.

— Говори тише, — прошипела Вирджиния. — Он не знает, что я это делаю.

— Тогда он слепой. — Пирс коснулся пальцем ее подбородка. — Он уже хочет жениться на тебе. Тебе не надо так усердно убеждать его, что это хорошая идея.

— Я ничего такого не делаю! И он хочет жениться на мне, только чтобы получить свое наследство.

— Возможно, да. — Пирс оглянулся на конюшню. — А возможно, нет. — Он стал вдруг очень серьезным. — Послушай, кузина, если что-то случится, пока меня здесь нет, отправь записку в Хартфордшир, и я сразу вернусь.

— Я знаю. Ты молодец. — Вирджиния сложила руки на груди. — Очень большой озорник. Но я полагаю, это абсолютно нормально, учитывая, как ты живешь, когда находишься в Лондоне.

— Этот поцелуй совсем не взволновал тебя, да? — Пирс беспокойно и пристально смотрел на Вирджинию.

— Это было… довольно приятно.