У регуляторов сложились традиции по проведению обсуждений проблем образования в стиле партхозактива советских времен – с убежденностью в своей монополии на истину и с раздачей единственно правильных министерских руководящих указаний. При этом общественность и участники рынка воспринимаются регуляторами как нуждающиеся в тотальном контроле. Пока трудно представить, каким образом всё это может трансформироваться в организацию многостороннего общественного диалога.

Возможно, проблему эффективного налаживания такого обсуждения с участием всех заинтересованных сторон могли бы решить те или иные общественные объединения представителей бизнеса. Но пока образовательные ассоциации «специализированы» по каждому виду образовательных учреждений. Например, бизнес-школы имеют свою Российскую ассоциацию бизнес-образования (РАБО), сфокусированную на интересах поставщиков программ МВА. Есть свои организации и у отечественных вузов, были попытки деятельно сорганизоваться у корпоративных университетов и представителей КПО.

Обсуждение отдельных проблем образования проходит в рамках Ассоциации менеджеров России (АМР), есть университетские площадки – на экономическом факультете МГУ, в недрах Высшей школы экономики (ВШЭ), но многосторонним общественным диалогом всё это назвать пока сложно. Следствием недостаточного обсуждения образовательных проблем является отсутствие общественного согласия по части образа желаемого будущего даже в принципиальных вопросах. Поэтому не так широк консенсус и в практических предложениях. «Кто не знает, в какую гавань плыть, никогда не имеет попутного ветра» (Сенека, древнеримский философ).

Искать возможности нормального диалога нужно и ключевым участникам внутри российского рынка образования. У образовательного сообщества это пока не очень получается: выясняется, что довольно сложно приподняться над взглядом со своей колокольни и более широко и стереоскопично посмотреть на всю сферу. Между тем только так можно осознать, что мир велик и у всех есть свое место: и у различных видов образовательных учреждений, методов обучения, равно как и модных/консервативных образовательных методик и заблуждений.

Пока зачастую преобладают крайние точки зрения. При взгляде исключительно со своей колокольни университеты/вузы склонны только себя считать истинными носителями Образования, его функций и традиций. Бизнес-школы же посматривают на других участников рынка с высоты своего величия как новой формы образования, умеющей жонглировать десятками модных иностранных слов.

Учреждения краткосрочного дополнительного образования (КПО), в свою очередь, говорят, что только они понимают истинные нужды практиков, а остальные сидят на бюджетных деньгах и не знают потребностей рынка. Корпоративные же университеты убеждены, что, являясь флагманами, «работающими на земле», именно они должны быть законодателями образовательных мод. По всей видимости, все эти крайности – различные формы проявления подросткового образовательного максимализма.

Одним из его видов является увлечение резковато-провокационными заявлениями, могущими быть оскорбительными для части участников обсуждения. Это не способствует нормальной дискуссии и лишь взвинчивает эмоции, затрудняя эффективное обсуждение реальных проблем. При таком общении сложно не только достичь согласия и сотрудничества, но и просто наладить конструктивный диалог.

Многие еще находятся на подступах к осознанию, что образование – это очень многогранная сфера человеческой деятельности, где образовательные учреждения разных типов работают в разных сегментах, и даже в рамках одного вида организаций многие занимают свои уникальные ниши (региональные, профессиональные и т. д.). Спор же о том, кто важнее и круче, столь же бессмыслен, как дебаты берез, елей, осин и прочих растений – кто же из них олицетворяет лес. Воистину, похоже, только подлинные дубы способны до бесконечности зацикливаться на такой постановке вопроса и спорить, кто самый главный (лучший) в образовательном лесу.

Вся история эволюции показывает: именно многообразие видов дает возможность выжить в условиях новых глобальных вызовов. Какие-то виды оказываются более приспособленными к меняющейся обстановке, и это придает устойчивость всей системе. Всем важно понимать: образование и бизнес-образование – это обширные области профессиональной деятельности, где образовательные структуры различных уровней занимают свои уникальные сегменты и маркетинговые ниши. Во многих случаях эти структуры не столько конкурируют друг с другом, сколько друг друга дополняют.

Можно сравнить весь комплекс образовательных учреждений с большой семьей, где все поколения в целом – дедушки/бабушки, папы/мамы, дети/внуки – и каждый в отдельности выполняют разные функции. Кто-то является носителем консервативной мудрости, а кто-то вносит в серьезное жизненное дело (образование) юношеский задорный дух (например, разнообразием и изменчивостью учреждений краткосрочного профессионального образования).

Как уже отмечалось, многие проблемы нашего образования – это болезни роста, которые, надеемся, будут постепенно преодолены в течение ближайших полутора-двух десятилетий. Уже сейчас многие реально интересные разработки мирового образования приходят в нашу страну с небольшим временным лагом примерно в пять – десять лет.

Поэтому хочется верить, что практика широкого сотрудничества и взаимного привлечения профессионалов, успешное сотрудничество университетов, бизнес-школ, организаций КПО, корпоративных университетов при разработке и реализации сложных, долгосрочных программ – это одна из важных тенденций развития российского образования в ближайшем будущем.

Сотрудничество необходимо как в самом образовании, так и с внешними заинтересованными сторонами. Увы, способность договариваться не является сильной национальной чертой россиян. Так, в образовании ощущается острая необходимость в формировании стратегических альянсов. Но сегодня лидеры отдельных сегментов больше соперничают, чем объединяются для создания синергии. Между тем в мире уже распространяется практика стратегических объединений. Бизнес-школы объединяются с ведущими тренинг-центрами, с консалтинговыми компаниями, с представителями правительства, руководителями отдельных корпоративных университетов и создают уникальные образовательные проекты.

В России же мы можем насчитать несколько десятков проектов «двойных дипломов» ведущих отечественных бизнес-школ с зарубежными. Но есть только пара-тройка небольших проектов, которые совместно реализуют бизнес-школы, расположенные в разных городах России. Мало что слышно и о серьезных проектах, объединяющих бизнес-школы и корпоративные университеты, бизнес-школы и ведущие консалтинговые компании России.

Между тем специфика образования, в отличие от иных сфер, больше подталкивает к взаимному сотрудничеству и лозунгу «компирации» (конкуренция и кооперация одновременно). Этому также способствуют некоторые существенные особенности конкуренции на рынке образования. Например, не всегда идет борьба за трудовые ресурсы: один и тот же преподаватель может работать в разных учреждениях, в том числе конкурирующих друг с другом. Бывает, что конкуренты образованию обнаруживаются вне сферы образования. Например, крупная компания создает стандарт знаний специалиста, и этот стандарт оказывается востребован рынком. Подобных сюжетов было, есть и будет множество. Поэтому надо учиться умению договариваться о взаимодействии, о возможностях объединения ресурсов и достижений синергетических эффектов. Иного не дано.