— Дыши!

Приказ прогремел откуда-то извне. Дышать в воде Линфань не собирался. Пусть он и стал трупом, но человеческие инстинкты его пока не покинули.

— Дыши, тебе говорят!

На этот раз приказ сопровождался сильным ударом в грудь. Аргумент оказался убедительным, и Чжен, как сумел, вдохнул. Вода реки вечности оказалась вполне пригодной для дыхания, хотя вдохнуть полной грудью ее почему-то не получилось. Странно, но факт. Может быть, следует уточнить — «пригодной для дыхания покойников»?

«Нет, что-то здесь не то. Если я умер, почему больно и почему я соображаю?»

— Полный рот песка… ты им закусывал? Робот, флягу воды!

Линфань почувствовал, как во рту становится влажно, потом по телу проходят какие-то судороги, постепенно превращающиеся в кашель, и наконец…

Чжен судорожно вдохнул и резко открыл глаза. Он лежал под теми самими деревьями, где дремал перед авианалетом. Рядом сидел Бадди Джокер и суетились два робота. И никаких взрывов, завалов и рек вечности.

«Сон? Кошмарный сон? Ох, как хотелось бы!»

Но нет, даже мельком взглянув на Джокера, можно было понять, что сном был только «заплыв по реке вечности». Да и то не столько сном, сколько «сумерками сознания». Капитан Бадди был перепачкан сажей, землей, красной кирпичной и серой цементной пылью и даже немного кровью. Линфань приподнял голову и взглянул на свои руки. Правая была сплошь в синяках и порезах, левая выглядела чуть лучше, но была тоже исцарапана.

«Льдины… это не льдины были, а кирпичное крошево. И треснутая льдина зажала мою руку неспроста. Это Бадди вытянул меня из завала».

— Включился, пассажир? — Капитан Джокер усмехнулся. — Ты молодец, догадался руку снаружи оставить. Иначе искали бы твой труп с собаками.

— Как-то само… получилось. — С помощью робота Чжен сел, еще раз прополоскал рот водой и откашлялся. — Спасибо, что спасли, капитан.

— Куда было деваться? — Джокер встал и попытался отряхнуть униформу. — Не хочу, чтобы говорили, будто я завалил клиента, лишь бы не отдавать долги. Я обещал тебя доставить на Землю — доставлю. Рано или поздно, в любом виде, но доставлю.

— В любом не надо. — Линфань опасливо взглянул вверх. — Улетели?

— Да. — Бадди хмыкнул. — Правда, не так далеко, как хотели. Перехватчики Колэкс утопили их в море. Ты встать сможешь?

— Попробую. — Линфань оперся о робота и встал. — Вроде бы цел. Только бока болят… намяло.

— Тут недалеко, через полянку. Дойдешь?

— Дойду. А что там?

— Ну, вроде запасного домика или большого шалаша. Чайная беседка. — Джокер спрятал ухмылку. — С кушетками.

— Как интересно. — Линфань тоже криво ухмыльнулся. — Поэтому Анжела в разводе?

— Дело молодое. — Бадди поддержал Линфаня под свободную руку. — И вообще нас это не касается. Побрели. Хозяйка там.

— Уже прилетела? — удивился Чжен.

— Уже? Ты знаешь, сколько провалялся? За это время можно было всю Марту по экватору облететь. Как только военные засекли вражьи катера и выслали перехватчики, Анжела сюда вылетела. Пыль не осела, она здесь была. Но я про тебя ничего не сказал. Сказал, что ты ушел к водопаду. Чтобы не расстраивать, если не откачаю.

— А она бы расстроилась? — Чжен недоверчиво взглянул на капитана.

Джокер промолчал, будто и не слышал вопроса.

— Чжен! — Из тени деревьев на поляну выбежала Анжела. — Ты жив! Слава богу! Бадди, что это значит?! Почему он выглядит, как восставший из могилы зомби.

— Так и есть. — Джокер пожал плечами.

— Ты же сказал, что Линфань ушел к водопаду.

— Тогда бы катера водопад кипятили. У них с наведением на цель полный порядок. Даже сквозь кирпичные стены. Линфань был здесь, в доме.

— Зачем же ты меня обманул? — Анжела, не дожидаясь ответа, подошла к Чжену и обняла его за шею. — Ты жив! Как хорошо!

— Я… — Линфань совершенно растерялся.

На такую реакцию Анжелы он не мог рассчитывать даже в самых смелых грезах. И вот это происходило наяву. Просто какая-то сказка!

Чжен робко протянул исцарапанные руки, чтобы обнять Анжелу за талию, но в этот момент что-то больно укололо его в шею. Линфань вздрогнул и безвольно уронил руки. Секундой позже он мягко осел на землю и завалился набок.

— Флаер Ганса за беседкой. — Анжела бросила миниатюрный шприц на землю, там его мгновенно подобрал робот. — Отнеси его, Бадди. Завтра утром слетаешь к Штейнбоку и заберешь. Он ничего не будет помнить.

Чжену стало невыносимо обидно. Предательство он всегда считал худшим из зол. Линфаню ужасно хотелось высказать коварной красотке все, что он думает о ней и ее жизненных принципах, но парализованные мышцы лица не сумели даже шевельнуться. Пришлось высказать все мысленно.

— Еще пара нежных словечек, и он заговорил бы без этих сложностей. — Судя по тону, Джокер тоже был недоволен поведением хозяйки.

— У нас нет времени на нежности, Бадди, разве ты не видишь? Атака военных катеров была только разведкой боем. Когда и какой мощности будет следующий удар — неясно. Ганс должен разобраться с информацией Линфаня до того, как его отобьют люди с Дао.

— Отобьют?

— Или ты увезешь его на Землю. Для нас это не имеет значения. Нам главное — успеть выкачать из него информацию.

— Ясно, мэм. Все будет сделано.

Вот примерно на этом моменте Чжен потерял связь с реальным миром и в очередной раз уснул. На этот раз без сновидений, и это было лучшей компенсацией за все синяки, ссадины и обиды.

Что тянет людей в крупные города? Как можно объяснить самоубийственное стремление человека попасть в гущу огромной равнодушной толпы — явления, сравнимого по опасности с самым жутким стихийным бедствием? Если отбросить откровенно слабые сиюминутные аргументы: «в городах крутятся большие деньги» или «из мегаполисов начинается путь к вершинам славы», останется только одно объяснение: большой город — это наркотик. Он манит запретностью, пока его не попробовал, и ни за что не отпустит, если на него «подсел». А деньги и слава — это лишь оправдание сначала любопытства, потом слабости. На иглу большого города может подсесть не только безвестный и нищий искатель легкой наживы, но и знаменитый богач из провинции, вся разница в том, что последний не сочиняет для себя «легенд», он приезжает именно за наркотическим опьянением мегаполиса.

Да, есть люди, которые поступают наоборот — бегут из городов, но убегают они недалеко и ненадолго. Когда город у тебя в крови, когда его ритм — это ритм твоего сердца, избавиться от пагубного пристрастия ты сможешь, только умерев. А кому захочется умирать, когда в мире еще столько интересных мест? Столько непохожих друг на друга городов, мегаполисов и агломераций! А сколько их еще на освоенных планетах Солнечной и колониального пояса? Одурманенный городом человек не знает иного счастья, кроме счастья, выстроенного из железа, бетона и стекла. Его природа — архитектура, его музыка — индустриальный шум, его энергия — термоядерная, схожая с солнечной, но все-таки другая.