Я смеюсь:

– Поверь, мне нужны все возможные варианты.

Она криво мне улыбается.

– Я рада, что ты здесь, Джулс. – Она достает что-то из внутреннего кармана и протягивает мне, наклоняя ладонь к свету факела. Сначала мне кажется, что это снова ледяной остролист, но нет: это маленький гладкий, отполированный серый камень в форме головы.

– Мать дала его мне, – говорит Стеф, кладя его мне в ладонь. Камень прохладный, несмотря на то что лежал в кармане. – Сказала: это символ, который должен напоминать, что зло не всегда носит лицо, которое ты от него ожидаешь. Он помогал мне оставаться в безопасности. – Она краснеет и опускает глаза. – В любом случае покажи его Джоэбу, когда встретишься с ним, и он поймет, что тебя к нему прислала семья.

Пока она рассказывает мне, как пройти к коттеджу кузена, я смотрю на маленькую вещицу в руках, пытаясь не выдать своего смущения. Это самая простая резная вещичка: видны лишь нос и углубления для глаз и рта – как у каменной статуи Колдуньи, которую папа держал на подоконнике.

Громкий шум со стороны вечеринки заставляет нас обеих замереть: несколько криков поднимается над общим шумом, и в следующий момент музыка замирает, и тишина прорывается сквозь нее. Я вскакиваю на ноги, прежде чем успеваю подумать, бросаю камень в карман и достаю нож. Стеф тоже встает. Мы обмениваемся тревожными взглядами, и Стеф уходит назад по тоннелю. Я спешу за ней, не желая оставаться тут в одиночестве.

Когда возвращаемся, в комнате царит молчание. Почти все столпились в центре комнаты, и их бормотание не дает нам понять, что происходит. Стеф пробирается вперед, локтями прокладывая путь, я проскальзываю за ней.

Теперь я вижу, что так привлекло внимание всех.

Лиам в комнате, и, когда я оказываюсь рядом, он бросает на меня холодный, яростный взгляд. Жар волнами исходит от него, когда он тащится к выходу.

– Ты ведешь себя нелепо, Лиам, – шепчу я так сурово, как только могу, хотя знаю, что неправа.

Элиас немного выжидает, а затем буднично машет на прощание участникам вечеринки, которые бросают на нас любопытные взгляды. Когда мы удаляемся достаточно далеко, Лиам останавливается и поворачивается ко мне. Хотя он зол – буквально кипит, судя по тому, как поднимается и опускается его грудь, – увидев его, я испытываю облегчение.

– Ты в безопасности, – непроизвольно шепчу я.

– Да, Охотника отозвали, как только мы пришли на ужин, чтобы провести осмотр общежитий. – Его глаза сверкают. – Нам нужно уходить. Не стоило мне слушать вас с Элиасом. У тебя вещи с собой?

Я сжимаю ремень сумки, ощущая вес журнала, лежащего внутри.

– Да, и я понятия не имею, куда двигаться дальше. Стеф рассказала мне о ведунье, ее далекой родственнице по имени Алтея. Она недавно умерла при загадочных обстоятельствах. – Я дрожу. – Возможно, это дело рук Каро.

Лиам сердито смотрит на меня.

– Джулс, нам нужно покинуть Семперу, а не только Беллвуд.

– А как насчет Алтеи?

– Скорее всего, до нее добрался кровосос, – говорит Лиам.

Уже так много времени прошло с тех пор, как я вела нормальную жизнь с папой, что напоминание о немагических угрозах в Семпере кажется почти успокаивающим. Кровососы, люди, бродящие по лесам и городам, убивающие других ради их времени.

– Нет, не кровосос. Время из нее вытянули. Ее сын все еще жив, мы…

– Это не стоит и часовой монетки.

От этого выражения, используемого только дворянами, для которых час ничего не значит, в животе возникает неприятное ощущение.

– Ты неправ. Это Каро. Должна быть она. – Мои мысли начинают метаться. Зачем еще ей выбирать целью незнакомого мне человека, не кого-то близкого или связанного со мной? – Она убивала всех моих союзников. У сына Алтеи есть ее записи. Возможно, он что-то знает: об оружии, о реке с красными водами. Должна быть причина, по которой Каро так поступила.

– Причина? – слова Лиама внезапно обжигают. – Тебе ли не знать, что Каро не нужна причина, чтобы убить. Если это и была она, то, скорее всего, ей стало скучно.

Я открываю рот, чтобы ответить, что знаю Каро лучше него, но замолкаю, когда перед глазами возникает лицо Роана. Она убила его, чтобы разбить мне сердце, хотя ей это и не удалось. А потом вспоминаю еще одно лицо – Королевы, пугающе пустое, с запекшейся кровью на зубах и губах. Заслужила ли она смерть от рук Каро?

С губ Лиама срывается приглушенный, слабый звук. Прежде чем успеваю остановить его, он обнимает меня за плечи, притягивая к себе. Я чувствую, что он дрожит.

– Послушай меня, – говорит он, в его голосе боль и отчаяние. – Завтра в Беллвуд прибудет еще больше солдат – они рыщут повсюду. Здесь небезопасно, как и повсюду в Семпере. Я заказал нам комнату на местном постоялом дворе «Зеленый час». Мы проведем там ночь, а утром уедем вместе с Элиасом в Коннемор.

Сперва мне хочется сказать «да», взять его за руку и увезти к далеким берегам. Внезапно пространство вокруг становится тесным для того эмоционального напряжения, которое возникает между нами. В горле рождается досадливый крик, который вот-вот переродится в волнительный вопрос: «Ты любишь меня?»

Я отталкиваю Лиама со всей силой.

– Я не уйду с тобой.

– А я не уйду без тебя, – отвечает он.

За одну секунду его взгляд снова становится ледяным. Лиам сжимает губы в тонкую полоску, и я сразу же понимаю, что он собирается забрать меня даже против моей воли, так же, как утащил из Эверлесса.

Но это не ему решать.

Я быстро отхожу назад, вскидывая руки, чтобы остановить его. Вдалеке маячит фигура Элиаса. Ни один из них не может сопротивляться невидимым путам, заморозившим их на месте.

Я поворачиваюсь к ним спиной и убегаю.

Несмотря на темноту вокруг, стараюсь в точности выполнять все указания Стеф. Удача мне сопутствует: ночь безоблачна, и лунный свет падает на меня, освещая грубую карту, нарисованную ею.

Через час ходьбы добираюсь до пестрых фермерских полей. Земля здесь изрыта ровными, свежевспаханными бороздами. Это напоминает мне о маленьком участке, на котором мы жили с папой в Крофтоне. От воспоминания перехватывает дыхание. В лунном свете я различаю силуэт маленького покосившегося коттеджа, свет единственной свечи мерцает за задернутым холщевой тканью окном.

Тревога охватывает меня, когда заношу руку, чтобы постучать в дверь. Но на стук никто не реагирует, поэтому аккуратно толкаю дверь. И она легко поддается.

Внутри витает горький запах сожженных трав и мокрой земли. Я замираю и прислушиваюсь. Единственный источник света – слабо мерцающая свеча в центре комнаты.