Потерялась та самая ручная кладь, которую, как сказала мне служащая авиакомпании, нужно было погрузить в багажное отделение самолета, после того как все пассажиры сядут, потому что верхние полки были заполнены. И вот теперь у меня нет ни телефона, ни чемодана. Это был настоящий кошмар.

Мне потребовалось собрать всю свою волю в кулак, чтобы не впасть тут же на месте в полное и беспросветное отчаяние. Как мне теперь связаться с кем-то без телефона? Отец и сестра сойдут с ума, если я им не позвоню. К счастью, у меня хватило предусмотрительности (или просто везения) сообщить отцу свой новый адрес, когда я накануне, еще в Эннисе, бронировала себе жилье в Париже. В худшем случае он сможет найти меня через владельца.

Прямо сейчас лучшее, что можно было сделать, – это найти интернет-кафе и отправить им электронное письмо. Это поможет уладить семейные дела, но как насчет всего остального? Как мне теперь найти Жан-Клода в Париже?

Я заполнила бланк ручкой, которую дал мне Даниель, радуясь, что запомнила адрес квартиры, которую сняла. Я выбрала дом в том же районе, где жила раньше, так что хорошо там ориентировалась. По крайней мере, так было семь лет назад.

Даниель, с коротко подстриженными седыми волосами, добрыми глазами и прекрасным французским акцентом, заверил меня, что они свяжутся со мной по поводу багажа. Когда я потребовала от него подробностей, он заявил, что как только мой чемодан будет найден, его доставят прямиком в мою квартиру. Он произнес это так, будто доставка багажа на дом – это новый сервис для особо важных клиентов авиакомпании. Удобно, конечно, но я предпочла бы иметь свои вещи при себе прямо сейчас.

Это была не его вина – я это знала. Поэтому я улыбнулась, поблагодарила его за помощь и пожелала хорошего дня. Он, казалось, был благодарен, что я не набросилась на него, и еще раз пообещал вернуть мне чемодан как можно скорее. Я вышла из-за стойки, не имея ничего, кроме одежды, которая была на мне, сумочки и смутного ощущения, что я забыла что-то важное. Но это было не так: мне недоставало чего-то важного.

А что, если они никогда не найдут мой багаж? А что, если мой телефон потерян навсегда? А что, если его никогда не найдут? Что же мне теперь делать? Я мысленно встряхнулась. Люди жили тысячи лет без сотовых телефонов; я могла прожить день или два, даже если от мысли об этом меня начинало слегка подташнивать.

Быстрый осмотр содержимого сумочки показал, что у меня есть кошелек, паспорт, солнцезащитные очки, расческа и пачка мятных леденцов. Конечно, я смогу прожить день с этим набором. Немного успокоившись, я отправилась искать поезд, который доставит меня в город, надеясь, что зловещее начало моего парижского приключения не предвещает ничего более ужасного.

Поскольку мой самолет приземлился в термина- ле № 1, мне нужно было успеть на бесплатный трансфер до терминала № 3, где я могла сесть на поезд, идущий по синей линии, и оказаться в центре города, так как аэропорт находился аж в двадцати пяти километрах от Парижа. Обычно во время путешествия мне удавалось отключиться от всех ожиданий и поймать своего рода дзен; в жизни может случиться всякое, так что нет никакой необходимости расстраиваться. Конечно, такое было возможно потому, что я неделями готовилась ко всем возможным непредвиденным обстоятельствам, связанным с поездкой.

Когда мне приходилось выйти из зоны комфорта, этот способ обычно работал, но не сегодня. Я знала: все из-за того, что у меня не было ни телефона, ни пижамы с коровой, ни даже зубной щетки. Легко думать que sera, sera[23], если можешь связаться с кем угодно, в любое время и в любом месте, но теперь я чувствовала себя брошенной, словно отрезанной от всего мира, и я ненавидела это ощущение.

Единственным плюсом оказалось то, что я могла пробираться сквозь густую толпу со скоростью и грацией гепарда, маневрируя между людьми, не обремененная вещами. Однако я знала, что сегодня мне будет очень не хватать моей коровьей пижамы.

Я выскочила из автобуса, когда он остановился у платформы, где можно было купить билеты на поезд, ждала его вместе с толпой пассажиров и первой оказалась внутри. Мне пришлось свериться с красочной картой на стене вагона, чтобы понять, где же моя остановка. Похоже, мне придется сделать несколько пересадок, чтобы добраться туда, куда нужно. В интернете я нашла милую однокомнатную квартиру над кафе в восьмом аррондисмане – Париж разделен на 20 муниципальных округов, и каждый из них имеет свой номер.

Интересно, живет ли еще в том районе семья, на которую я работала семь лет назад? У них была шикарная квартира на авеню Монтень. Я заботилась об их девочках, Ванессе и Алиссе, одной было четыре года, другой – пять лет. Была прекрасная осень, и мы отлично проводили время: бродили по городским паркам, лакомились свежим хлебом и запивали его густым горячим шоколадом. Я наблюдала за людьми, а девочки отдыхали между уроками танцев, которых было много в их расписании. Мадам Бошан любила балет, и ничто не доставило бы ей большего удовольствия, чем увидеть, как одна из девочек воплотит ее мечту.

Месье Бошан постоянно пропадал на работе, а мадам Бошан была светской львицей, завсегдатаем гламурных мероприятий. Я была одной из множества молодых девушек, которых нанимали присматривать за сестрами, пока они не подрастут настолько, чтобы их можно было отправить в элитную школу-интернат в Швейцарии. Когда в разговоре с экономкой я выразила беспокойство по поводу того, что девочки так мало времени проводят с родителями, мадам Бернар просто пожала плечами. Так воспитывались дети богатых людей. Мне такое воспитание казалось холодным и отстраненным. Я изо всех сил старалась сделать время, которое мы проводили вместе, настолько волшебным, насколько только могла. Жан-Клод, очарованный моей заботой о девочках, помогал мне в этом.

Особенно мне запомнился тот день, когда мы взяли Ванессу и Алиссу на пикник на берегу Сены. Сестры, как обычно, были одеты в одинаковые платья и колготки. Я одевала их так не потому, что считала это милым – хотя так и было, – а потому, что я полагала, что если потеряю одного ребенка, все, что мне нужно будет сделать, – это посмотреть на оставшегося, чтобы точно знать, что было на пропавшем. К счастью, мне никогда не приходилось прибегать к этому трюку.

Была ранняя осень. Каштаны только-только начали золотиться, и для