месте, например отдыхает в тени деревьев, в то время как на поляну выходят две дамы, ведущие оживленный спор. При этом спорщицы не могут решить, кто из них прав, и обращаются к третейскому судье, коим и становится поэт, оказавшийся там случайно и ставший невольным свидетелем разговора.

Однажды трубадур случайно подслушал разговор сразу трех дам, ливших горькие слезы. Одна из них недавно потеряла мужа, вторая горевала о друге, томящемся в плену, а третья тяжело вздыхала о рыцаре, который выказал себя трусом и бежал с поля боя. Обсудив все «за» и «против», первые две дамы были вынуждены признать самой несчастной из них третью. Ведь если первой остались по крайней мере хорошие воспоминания, а вторая вполне могла дождаться своего рыцаря, последней было неприлично даже плакать о трусе и предателе.

Тенсоны можно было писать в светлой или в темной манере. Светлая манера требовала ясности и простоты, темные писались поэтами, которые использовали словесные изыски и трудно расшифровываемые метафоры.

Отдельной темой в стихотворчестве, и в частности в развитии тенсоны, стал разговор трубадура с пастушкой. Эта пасторальная тенсона приобрела популярность в XIII веке. Ну о чем может разговаривать рыцарь с юной и прекрасной пастушкой? (Поэты если и соглашались терпеть в своих тенсонах людей из народа, то только юных и прекрасных.) Разумеется, рыцарь предлагает девушке заняться с ним любовью. Иногда при этом он зовет ее замуж, иногда просто предлагает ей свою любовь без далеко идущих последствий. Оканчиваются подобные тенсоны одним из двух вариантов: либо рыцарь добивается благосклонности пастушки, либо ее родственники избивают и прогоняют неудачника прочь.

На поэтических турнирах часто исполнялась альба – песня любви. Обычно это прощание влюбленных, которых разлучает утренняя заря. После того как стоящий на башне сторож оповещает о восходе солнца, любовники вынуждены проститься до следующей встречи. Другой вариант: они слышат пение птиц и понимают, что вынуждены расстаться.

На турнирах трубадуры могли сразиться в искусстве сочинения канцоны, сирвенты или баллады.

Канцона (или кансона) – это лирическое любовное стихотворение, посвященное исключительно темам рыцарской любви. Первоначально это была куртуазная песня, то есть придворная рыцарская поэзия, читаемая нараспев. Но со временем она переродилась в салонную поэзию.

Сирвента, сирвентес – один из важнейших жанров поэзии трубадуров XII–XIII веков. Формой сирвента напоминала любовную кансону, но отличалась поднимаемыми в ней темами. В сирвенте главными являлись общественно-политические проблемы, вопросы религии и морали, а также личные выпады поэта против его врагов – «персональные» сирвенты. Одним из сочинителей политических сирвент является Бертран де Борн:

Повсюду мир – а все ж со мноюЕще немножечко войны.Тот да ослепнет, чьей виноюМы будем с ней разлучены!Их мир – не для меня,С войной в союзе я,Ей верю потому,А больше – ничему[76].

Поэты соревновались в искусстве сложения баллад, которые исполнялись не только на турнирах, но и во время танцев.

Танцы

Только услышу, как начали скрипки,

Лучше бы, думаю, мне умереть,

Чем над качалкой зевать!

Ах, убежать бы под майские липки

И в хороводе с подругами петь

И танцевать, танцевать!

Готфрид фон Нейфен (пер. О. Чухонцева)

Танцы в Средневековье устраивались по каждому удобному случаю. Гуляющие по лесу или парку дамы могли вдруг пуститься в пляс под собственное пение или под звуки лютни сопровождающего их менестреля. Чаще всего эти танцы – короле – напоминали наш хоровод.

Танцы в Средневековье устраивались по каждому удобному случаю. Гуляющие по лесу или парку дамы могли вдруг пуститься в пляс под собственное пение или под звуки лютни сопровождающего их менестреля. Чаще всего эти танцы – короле – напоминали наш хоровод.

Кстати, сохранилось множество сказок, в которых ушедшие далеко от деревни крестьяне выходили на полянку, где самозабвенно плясали прелестнейшие девы. Кого они видели? Может быть, это веселились феи или эльфы, а может, просто бедолаги забрели в окрестности замка и случайно стали свидетелями невинных забав дочери местного сеньора и ее фрейлин?

Потом тридцать дев в облегающих блио[77]Взялись за руки в тени олив,Начали плясать короле, и тела их были легки;Адмиралу де Куаню они весьма понравились[78].

Всякий день турнира заканчивался пиром и танцами, которые продолжались допоздна. В залах, где проходило веселье, пол посыпался душистой травой и цветами, чтобы во время плясок ощущалось благоухание.

Профессиональный театр

Мне не свойственно коварство, госпожа,

Я, ей-богу, без подвоха вам служу.

«Если правда все, что молвите, дрожа,

Я огромное спасибо вам скажу».

Если б это помогало, я воскрес бы, знайте.

«Ну тогда воспряньте духом и надежду не теряйте!»

Ульрих фон Зингенберг (пер. Ю. Мориц)

Но балы и пиры не могли обойтись без профессиональных актеров, которые делились на лицедеев и трубадуров. Лицедеи исполняли пантомиму или спектакль, а трубадуры выступали как авторы-исполнители, причем последние не причисляли себя к низкой лицедейской братии. Когда актеры или трубадуры приезжали в замок, их принимали со всем радушием, щедро вознаграждая за представление.

Среди актеров были и танцоры, и канатные плясуны, и дрессировщики. Тесные контакты с Востоком разнообразили репертуар бродячих театров, так что теперь они могли продемонстрировать деву, исполняющую танец живота, или факира, который показывал разнообразные фокусы.

Охота

Как весел, кто несется вскачь

По апулийским нивам…

Уймись, душа, и зависть спрячь

К тем вольным и счастливым.

Поет охотничий рожок,

Ручей ласкает око…

И милый девичий кружок

Я вижу издалека.

Тангейзер (пер. Н. Гребельной)

Еще одно развлечение знати – охота. Многие прекрасные дамы не просто не отставали в своей охотничьей страсти от мужчин, но даже опережали их. Благородные девицы приучались к конной езде и охоте с ранних лет. Все-таки именно там многие дамы добывали не только птиц и зайцев, но и выгодную партию.

Девушке, принятой ко двору в качестве фрейлины, также следовало быть готовой к тому, что придется сопровождать сеньору на охоте и быть ей там полезной. Но если мужчины любили ходить на крупную дичь, дамы в основном предпочитали стрелять уток и куропаток. При этом леди могли охотиться как с псами, так и с хищной птицей, но встречались и смешанные варианты, когда дама выезжала в окружении роскошной свиты с целой сворой собак и с соколом на перчатке.

Охота – дело весьма дорогостоящее, потому что выезжать было принято на конях с прекрасной упряжью. Также необходимо было обзавестись подобающим снаряжением и костюмом. Дамы сидели боком или же по-мужски – в разное время правила различались. Вместе с господами на охоту выходили их пешие и конные помощники. Понятно, почему господа строжайше запрещали простым людям промышлять в своих лесах: как бы много там ни водилось зверья, на всех дичи не напасешься, а ограничивать себя в этом увлекательнейшем занятии никому не хотелось.

Охота с ловчими птицами много веков практиковалась на Востоке, и после первых крестовых походов рыцари стали привозить оттуда ловчих птиц. Тогда же начала зарождаться мода на подобные развлечения.

В «Книге о короле Модусе» мы можем найти описание