И Кэна начинает прихрамывать, объятая ужасом. Неминуемо отстающая от несущийся толпы. За спиной уже отчетливо слышны крики боя, звон стали и ржание лошадей. Вот первый конный проносится мимо нее. Дарханец, пустынный воин. Скользит по хромающей девушке нечитаемым взглядом и пришпоривает коня. За ним еще двое. И они не торопятся уже почему-то. Один из них поднял руку, приказывая замереть. Кэна тоже замирает вместе с ними. Озираясь по сторонам. Великая тьма, позади нее целая армия дарханцев- пустынников. А впереди…

Сердце уходит в пятки, люди отчаянно воют, кидаясь по углам, стучась в наглухо закрытые ставни и двери. Пустынники звенят кривыми саблями, занося их над головами. И грифоны реют на стягах напротив, стремительно приближаясь. Кэна в оцепенении смотрит на целую имперскую армию, наступающую, кажется, прямо на нее. Колени предательски дрожат, и хочется просто рухнуть перед приближащимися имперцами прямо в дорожную пыль и умолять о пощаде. Но это не поможет. Взгляд ее начинает метаться в поисках хоть какого-то убежища. Подмечает узкую подворотню впереди. Все лучше, чем на центральной улице прямо посреди резни. Девушка собирает последние силы и рвется туда, шипя и прихрамывая. Нога как назло начинает отниматься, растревоженная недавним бегом. Идти почти невозможно.

Пустынники с гиканьем вдруг срываются с места и сходу переходят на галоп, заставляя буквально вжаться в стену, чтобы не быть затоптанной разгоряченными лошадьми. Имперцы стоят спокойно, выставив щиты, будто не на них несется целый табун со всадниками. Вдруг в небе разносится пронзительный свист. Лошади отчаянно ржут. Первые ряды наступающих дарханцев валятся как подкошенные. Люди вопят от боли, Кэна сползает на землю, прикрывая голову руками. Стрелы. Шум вокруг оглушает. Пыль, оскалы, кровь, сверкающие на солнце сабли — все смешивается в смертельную вакханалию.

Девушка прикрывает глаза и призывает родовую магию, пытаясь хотя бы в ней найти защиту. И неожиданно чувствует, как боль в лодыжке утихает, и она может пошевелить ногой. Встает, пригибаясь, широко распахнутыми от испуга глазами смотря на уже завязавшийся бой между наконец схлестнувшимися противниками, и аккуратно, по стеночке, крадется к заветной подворотне. Наверно ее взгляд сейчас переливается золотом родовой магии, но всем не до нее. Да и капюшон спасает. И идти так гораздо проще. Уже почти. Отпрыгивает, когда перед ней мелькает круп чьей-то лошади, пригибается, и снова стремится вперед.

— Эй, ты, — мужской голос, резкий, злой, оглушает ее, заставляя остановиться. Какой-то имперец, судя по форме из высших чинов, смеряет девушку тяжелым взглядом.

Кэна замирает, не в силах поверить, что этот высокопоставленный воин обращается к ней. Озирается, но рядом больше нет никого, и снова переводит испуганный взгляд на приближающегося всадника. Лицо его наполовину укрыто платком, защищая от поднимающейся клубами пыли. На голове тюрбан, как и у всех остальных, спасающий от беспощадных солнечных лучей. Но глаза, впивающиеся в нее… Кэна опирается дрожащей рукой о стену, не в силах поверить. Робкая улыбка расцветает на ее лице. Его глаза такие…Серые. Она уже никогда их не спутает. Облегчение затапливает с головой, ноги начинают подкашиваться от подступающей слабости из-за резко уходящего напряжения.

Правда, Родэн так смотрит. Зло. Плевать.

Кэна срывается с места навстречу наместнику, вцепляется в его сапог мертвой хваткой, и, кажется, расплачется сейчас от счастья.

— Рэм…

— Заткнись, — тихо шипит принц, склоняясь к Кэне, сверкая льдистым колючим взглядом. Подхватывает онемевшую от неожиданной грубости девушку и сажает перед собой на лошадь.

— Захра, со мной, — бросает через плечо какому-то воину. И они быстро продираются сквозь обезумевшую толпу в сторону дворца, оставляя поле боя позади.

Кэна прикрывает глаза, откидываясь на его плечо, вжимается всем телом во всадника. Облегчение томной волной прокатывается по телу, и она только сейчас понимает, насколько вымотана. Да, она прекрасно чувствует, как напрягается от ее близости Родэн, каменея. Как тяжелая аура злости окутывает его, но ей все равно сейчас. Главное — рядом.

— Я так рада, Рэм, — шепчет тихо и замечает, как он до побелевших костяшек сжимает поводья, — Я так испугалась…

Просовывает руку ему под плащ, обвивая талию, и утыкается носом в грудь. Родэн задерживает дыхание, и на секунду ей кажется, что он просто скинет ее с коня, но они продолжают ехать дальше.

Миновав основную толпу, сворачивают в какую-то подворотню, заканчивающуюся тупиком. И только тут Рэм нарушает молчание. Спрыгивает на землю и протягивает руку опешившей девушке.

— Слезай, — его глаза ничего не выражают, словно маску нацепил.

— Зачем мы здесь? — Кэна хмурится, не понимая.

Родэн только фыркает раздраженно и быстро стягивает ее сам.

— Захра, посторожишь коня, я быстро, — кидает гвардейцу, все это время сопровождавшему их.

— Да, мой принц.

Рэм крепко прижимает к себе растерянную Кэну и холодно произносит.

— Ни о чем не думай, поняла? Кивни!

— Ага, — на самом деле она ничего не понимала, но объяснять ей что-либо принц явно не собирался.

Он достал из кармана маленький сверток, крепко сжал и прикрыл глаза. И тут же мир завертелся вокруг, заставляя Мескэнет что есть силы вцепиться в наместника, потом почернел и вовсе пропал. Она закричала. Кажется. Потому что звука не было, лишь чувствовала, как открывает рот. И опоры не было. Не было ничего. Только ощущение мужского тела рядом, крепко обнимающего ее. А через мгновение уже снова блики, картинки вертятся перед глазами так, что начинает мутить. Легкий удар, будто спрыгнула с небольшой высоты. И Кэна стоит с Рэмом в незнакомой комнате, удивленно озираясь. Переводит ошалелый взгляд на наместника.

— Где мы?

— В моем доме в столице, — Родэн тут же отпускает ее, словно прикосновения ему неприятны, и подходит к столику, чтобы налить себе воды из графина, — Теперь ты будешь жить здесь.

Мескэнет молчит, осматриваясь, пытаясь собраться с мыслями. Они в спальне. Явно мужской: добротная массивная мебель, шкуры, оружие, широкая кровать. Ничего лишнего.

— Я распоряжусь, чтобы тебе подготовили комнату, — произносит Рэм, наблюдая за девушкой.

— А ты? Ты же наместник…

— А я так и останусь наместником в Аркате…пока, — глаза Родэна колюче сверкают, — Нам ведь больше незачем проводить время вместе, верно?

И его взгляд многозначительно опускается на живот девушки, заставляя ее невольно накрыть его рукой.

— Рэм… — дыхание Кэны сбивается, к горлу подкатывает ком, — Ты ведь нарочно так говоришь? Просто злишься…Но…ты…

Ей тяжело продолжать. Он так смотрит. Равнодушно. С легким раздражением. Будто не имеет значения, что она скажет. Она сама вообще не имеет значения. И Кэна запинается, силясь договорить.