— Ничего такого, — произносит глухо, ловя ее лихорадочный взгляд, — Просто травяной сбор…

Хлесткий звук, и Рэм дергается, прижимая руку к моментально покрасневшей щеке.

— Прощаю только на этот раз, Ифе. — его серые глаза смотрят тяжело, сверля ее исподлобья.

Кэна отходит, пошатываясь. Она не знает, что сказать. Все слова вылетели из головы. Осталась только пустота. И холодно. Обнимает себя за задрожавшие плечи. Такая усталость накатывает. Невыносимая. И не хочется ничего. Медленно оседает на кровать и устремляет бездумный взгляд перед собой. Чувствует, как матрас прогибается под тяжестью его тела, и горячая ладонь опускается ей на бедро.

— Ифе…

— Уйди пожалуйста, — произносит одними губами. Даже повернуться к нему не может, чтобы посмотреть. Противно.

— Ифе, — с нажимом повторяет Рэм и опускает голову на руки, трет лицо, — Из-за чего ты так расстраиваешься? Ты ведь должна была понимать, что рано или поздно этим все равно бы кончилось. Ты-моя жена, в конце концов. Законная. Мне двадцать шесть. И мне нужны сыновья.

— Вот только у меня ты не спросил, — шипит Кэна, чувствуя, как ярость вновь охватывает ее, — Ты сказал — мне не о чем беспокоиться. Мог бы хотя бы сразу честно признаться, что собираешься сделать. Разве я бы смогла тебе помешать? Но ты, как последний трус, предпочел соврать.

— Да, признаться, — фыркает Родэн пренебрежительно, — И каждый раз выслушивать твою истерику, стоит в тебя кончить? Нет, спасибо.

— Сволочь! — Мескэнет подскакивает с кровати, кидаясь на него. Слезы снова градом текут из глаз, дыхание вырывается рваными всхлипами. Но Родэн перехватывает молотящие его кулачки.

— Успокойся, — рычит наместник, до боли сжимая тонкие запястья, — Успокойся, слышишь?

— Ты предал меня. Предал! Используешь, как пушечное мясо, — Кэна еще слабо продолжает вырываться, но понимает, что это бесполезно, он гораздо сильнее ее, — Я думала, верила… Ты заставил меня поверить… А ты…Ты…

Слова тонут в истерических всхлипах, проглатываются, не до конца выходя из горла.

— Верила? Я предал? — Глаза Рэма опасно сверкают, и он с силой кидает ее на кровать, наваливается сверху, не давая вырваться. Дышать становится почти невозможно.

— А как же ты, принцесса? — Обманчиво ласковый голос пугает, — Ты не предавала меня, нет?

Кэна замирает, не понимая, к чему он клонит. Потом медленно отрицательно качает головой.

— А как же городничий Шами, а? Как же садовница, Ифе? Как же твой запланированный побег? Думаешь, я не знаю? Думаешь, я такой идиот?

Рэм отпускает ее руки и медленно проводит костяшками по ее щеке. Дотрагивается большим пальцем до губ, надавливает, раскрывая их. Его взгляд впивается в приоткрытый рот, следит за тем, как палец погружается внутрь, размыкая зубы.

— Я ведь сказал, что будет со мной, если ты сбежишь, правда? — произносит хрипло, — Но ты все равно не призналась. А я все ждал и ждал. Но ты молчала…Желаешь мне смерти, моя прелестная жена?

Рэм заглядывает в черные, полные смятения, глаза и резко поднимается с замершей под ним девушки. Смотрит, как тяжело она дышит, пытаясь прийти в себя.

Кэна сглатывает, облизывает пересохшие губы и переводит на него взбудораженный взгляд.

— Сейчас- да, — шепчет едва слышно и видит, как он дергается, словно от удара. Желваки прокатываются по его щекам. Рэм кивает, будто с чем-то согласен, и исчезает через секунду из ее комнаты, хлопнув дверью.

Кэна садится на кровати, пытаясь вздохнуть, и не может. Слезы опять текут по щекам. Снова и снова прокручивает перед мысленным взором каждую секунду этого ужасного разговора. Рэм все это время знал про то, что ей предлагали сбежать. И она сказала, что хочет его смерти… Она..

— Шарханиана?

Вздрагивает, резко повернувшись, и судорожно вцепляется в одеяло, увидев незнакомого мужчину, выходящего прямо из ее шкафа.

— Я за вами, шарханиана, — глухой скрипучий голос, лица не разглядеть из-за опущенного капюшона, — От Халифа Арха-Фалу. Пойдемте, у нас мало времени. Я отведу вас к нему.

Незнакомец озирается и кошачьей походкой крадется к ней.

— Я… — Кэна пятится на кровати, цепляясь за одеяло. Это нереально. Не может быть. Просто она сходит с ума от переживаний. Надо закричать наверно, но оцепенение сковывает ее. Она так вымотана, — Я не пойду никуда. Я не могу уйти… Я…

Она хочет сказать, что беременна, но в последний момент что-то останавливает.

— Не можете? — мужчина замирает и склоняет голову набок, рассматривая ее из-под надвинутого на глаза капюшона, — Что ж, это можно исправить…

— Что? — Кэна было подскакивает с кровати, но он уже метнулся к ней, схватив за шею, и прижимает какую-то вонючую тряпку к ее лицу.

Мескэнет рычит, отбиваясь. Но перед глазами с каждым невольным вдохом сильнее плывет все, смазываясь. Кажется, она попала ему в пах, незнакомец дергается. Она моргает. И больше не может открыть глаза.

Кэна хмурится и с трудом разлепляет глаза. Пытается привстать, озираясь, но голова гудит так, что, кажется, она слышит этот звук как что-то постороннее. Великая тьма, что случилось? Снова прикрывает глаза, отмечая незнакомый потолок. Произошедшие события медленно всплывают в проясняющимся сознании.

Она беременна. Быстро кладет ладонь на живот и облегченно выдыхает. Все хорошо. Пожалуй, это единственное, что хорошо. В памяти всплывают штормовые серые глаза, пронзающие ее. В них боль и неверие. И девушка стонет, прикрывая лицо руками. Что она ему наговорила! Родэн конечно тот еще, но все же…А потом перед внутренним взором предстает лицо незнакомца, наполовину скрытое капюшоном, и тут Кэне становится по-настоящему страшно. Она снова открывает глаза и резко садится, игнорируя подступающую тошноту. Оглядывает незнакомую комнату, чувствуя, как сердце с каждой секундой бьется все быстрее от захлестывающего испуга. Нет. Только не это. Покачиваясь, встает и бредет к распахнутому окну.

Высоко. Очень. Этаж шестой, не меньше. Повсюду более низкие крыши. Тихий богатый квартал Актаны на севере города. Вдалеке виднеются шпили храма Великого солнца, стоящего на главной площади. Чей это дом? Городничего? Оборачивается, рассеянным взглядом скользя по аскетично обставленной спальне, и подходит к двери. Мескэнет дергает за ручку и возмущенно фыркает. Заперто.

— Ээээй!!! — стучит по дверному полотну, привлекая внимание.

— Шарханиана? — мужской голос доносится глухо сквозь стену, — Подождите.

И раздаются удаляющиеся шаги. Сейчас кого-то приведет. Кэна бредет обратно к кровати, устраивается на ней и хмурится, пытаясь сосредоточиться. Кого она сейчас увидит? Что будет с ней? Рука снова накрывает живот. Ничего хорошего, учитывая обстоятельства. И на помощь надеяться глупо. Родэн наверно подумает, что она сама сбежала, а значит будет беспокоиться о своей безопасности, а не о ее. Он знает про заговор, но зачем ему торопиться? Мысль, что Рэм поверит в ее вероломство, больно обжигает, заставляя судорожно вздохнуть.