Только за одно это можно было молиться на этого фантастического мужчину.

— Тебя можно ждать годами.

Ладони на моей талии не спустились ни на сантиметр. Они осторожно поглаживали сквозь ткань и мягко подталкивали к мужской груди. Ближе. Теснее.

Наверное, такая осторожность была странной для жениха и невесты. Если бы нас застукали папарацци, на следующий день во всех изданиях появилась бы новость о фиктивности наших отношений.

Но именно с Филиппом никакого обмана не было. В отличие от первого брака, во второй я шла с чистым сердцем и без необходимости.

Нам просто было хорошо вместе. У каждого в прошлом остался свой горький опыт. Никто никого не пытался изменить или подчинить.

У нас были общие идеи. И именно с Филиппом я впервые за долгое время почувствовала себя не одинокой.

— Иногда кажется, что ты вот-вот устанешь от моих отказов.

Привстав на носочки, я заглянула в глаза Филиппа. Голубые, красивые. Такие, в которых можно было утонуть или забыться.

— Никакая сила на земле не заставит меня отказаться от тебя.

Прозвучало красиво. Какая-то часть меня, неизлечимо испорченная другим, не склонным к комплиментам женихом, ворчливо фыркнула. Но я не стала к ней прислушиваться.

Как можно было не ценить заботу? Как ответить отказом на предложение руки и сердца, когда с меня сдувают пылинки и терпеливо ждут ответных чувств?

Месяц назад мне очень хотелось сказать «нет». Работа хорошо лечила от одиночества. Не оставляла времени даже вспомнить о нем. А здесь, в Питере, гораздо острее, чем в Гамбурге, стало понятно, что я не тяну больше этот груз. Вычихалась. Устала.

— Если захочешь перенести дату свадьбы, только скажи. Я пойму. — Я положила руки на плечи Филиппа и облизала губы.

— Не дождешься!

Он тяжелым, полным желания взглядом посмотрел мне в глаза. И я решилась.

Это был не первый наш поцелуй. Не второй. И не третий.

Мне больше не нужно было ломать себя, чтобы коснуться губами чужих губ. Внутри ничто не протестовало. Сердце билось ровно.

Без бабочек.

Без дрожи.

Без слабости и позорного желания расплакаться от счастья.

— Ты потрясающая. — Филипп не удерживал меня, но и не отпускал.

— Ты совершенная. — На короткие секунды он разрешал рукам спускаться к ягодицам. Сминал. Вжимал в себя.

— Ты нереальная. — Терзал губами рот. И шептал на французском, что боготворит меня, что обязательно сделает своей. И как хорошо нам будет вместе.

Забываться от таких поцелуев и слов было легко. Соскучившееся по мужской ласке тело откликалось.

Пальцы зарывались в волосы. Ноги слабели. Чужое желание передавалось как вирус. И лишь какая-то неведомая сила удерживала от того, чтобы пойти до конца.

— Прости, — шептала я, застегивая пуговицы на платье.

— День был трудным, — говорила первое, что приходило в голову.

— Если ты голоден, можем заказать ужин. — Прятала глаза, ругая себя за очередной провал, и мысленно обещала, что в следующий раз буду смелее.

Ума не приложу, как Филипп это терпел. Ведь не первый раз. И далеко не второй.

От стыда хотелось сквозь землю провалиться. Но Филипп, как всегда, справился за нас двоих.

Поправив на себе одежду, он глянул на часы. Резко засобирался. И лишь возле двери, будто только сейчас вспомнил, сообщил:

— Забыл сказать. Бюро твоего бывшего мужа прислало контракт. Я подписал. — Филипп провел ладонью по волосам. — На следующей неделе презентация фонда. Все приглашены. Надеюсь, ты не против?

Глава 18

Лера

Неделя пролетела быстро. Сразу после заключения договора с юридическим бюро Павел загрузил нас с Филиппом делами и вопросами. От некоторых голова шла кругом.

Филипп героически терпел. Иногда он срывался и ругал нашу бюрократию на нескольких языках. А я регулярно вспоминала время, когда на меня свалилось наследство в виде банка и Биркин с его тоннами важных документов.

К презентации мы оба были выжаты как лимоны. Я с трудом заставила себя скататься в салон за платьем. И чуть не расплакалась от счастья, когда к нему подошли туфли, купленные еще в студенческие годы.

Филипп смеялся, что я ненастоящая банкирша. Требовал устроить себе шопинг. Даже вызвал своего водителя, чтобы тот покатал меня по городу. Но когда в день презентации я вышла к нему при полном параде, уронил челюсть.

— Ты такая красивая, что мне страшно везти тебя на презентацию. Вдруг украдут такое сокровище.

— И кто же меня украдет?

— Да кто угодно! Хоть... — Он не договорил. — Я бы точно украл.

О ком именно хотел упомянуть Филипп, я догадалась без подсказок. Из всех гостей только один человек до последнего отказывался сообщать, явится он на презентацию или нет. Его секретарша игнорировала все звонки и письма, а сам он был недоступен.

Лично я предпочла бы обойтись без присутствия этого важного гостя. Встречались уже! На балконе. Но Филипп свято верил, что участие в презентации моего бывшего мужа станет важным знаком для остальных гостей.

Каким именно знаком, мне даже спрашивать не хотелось. Хватило рассказа Наташи о том, что Никита за последние годы оброс связями в самых высоких кругах. А еще хватило знания, что Филипп в курсе нашего брака.

За неделю подготовки он так и не признался, когда это выяснил. На все вопросы о Никите Филипп отвечал уклончиво и старался тут же перевести разговор на работу.

«Вы были слишком яркой парой, чтобы журналисты забыли о вас».

«Нет, это не помешает нашему проекту. Я по-прежнему считаю бюро Лаевского лучшим в городе».

«Что это договорной брак, догадаться было несложно. Вы быстро поженились. И так же быстро расстались. Сразу после смены управляющего. Бизнес, и ничего кроме бизнеса. Так что не волнуйся».