class="p1">— Безобразие какое, они обязаны ввернуть новую. Извините, что пришлось вас побеспокоить.

— Пожалуйста.

«Значит, света не было. Отличный наблюдательный пункт — эта переходная площадка. Так осмотрим ее внимательнее. Чтобы видеть, человек должен сидеть на подоконнике. Так».

Иван Андреевич сел.

— В какую, вы говорите, квартиру? — услышал он мужской голос.

— В тридцать седьмую, — ответил ему.

«Слесарь идет», — подумал Иван Андреевич и стал спускаться вниз, а затем вслед за Андреем вышел на улицу.

— Ну и что? — спросил он, когда они отошли от подъезда.

— Там у них слесарка, столярная, красный уголок, гардероб, туалет и подсобная. Там раньше жили, а сейчас всех переселили из подвала. Я по плану узнал подвал. Она находилась в подсобной комнате, которая сейчас закрыта.

— Идем, осмотрим все, как представители райжилуправления.

И они повернули назад.

— Покажите ваши помещения, — обратились они к столяру. — Мы из райжилуправления, и нам нужно посмотреть.

— Пожалуйста, смотрите.

— А вы что здесь делаете?

— Я на общественных началах в красном уголке ремонтирую стулья.

— А здесь что? — спросил Иван Андреевич, показывая на соседнюю со столярной комнату.

— Здесь слесарка. Слесарь вышел куда-то. Он сейчас придет.

— А здесь?

— Здесь пустая комната. Там инвентарь кое-какой.

— Откройте, — попросил Иван Андреевич.

— Пожалуйста. — И, погремев связкой ключей, столяр открыл дверь.

«Все правильно, все соответствует плану», — подумал Иван Андреевич.

В комнате стояли штанга, поломанные стулья, тумбочки, помост, доски.

— У кого хранятся ключи от подвала и всех комнат? — спросил он столяра.

— У домоуправа. Имеют ключи и слесаря.

— Когда освободился этот подвал от жильцов?

— Два года назад.

— И сразу заняли под общественные нужды?

— Да, предварительно отремонтировали его на общественных началах. Мебель в красный уголок собрали сами жильцы, кто что мог.

Я вот ремонтирую, подкрашиваю. Телевизор собрали ребята. Кружок у них. Работает ничего, смотреть можно. Газеты тоже общественность выписала.

— Не сыро зимой, весной?

— Нет.

— Сколько метров квадратных занимаете?

— Не могу точно сказать. Домоуправ говорил, 75 или 85 кв. м, — ответил столяр. — Вот и слесарь. Пожалуйста. — Столяр кивнул на подошедшего мужчину.

Тот посмотрел на них быстро, в упор и опустил глаза, открыл замок двери и вошел в слесарку. Вошел туда и Иван Андреевич.

— У вас хорошее помещение. Для слесарки очень удобное. Почему так много верстаков? — спросил он слесаря.

— Ребята занимаются, слесарный кружок у них, — ответил столяр.

Слесарь поставил чемодан на верстак и стоял, не зная, что делать.

— Это товарищи из райжилуправления, — сказал ему столяр. Иван Андреевич прошел к окну.

— Во время дождя не заливает водой? — снова спросил он слесаря.

— Бывает иногда, — ответил тот и вздохнул.

Иван Андреевич увидел на верстаке окурок папиросы с таким же, характерно смятым мундштуком.

— Окурки валяются на верстаках. Не порядок, — сказал он и посмотрел на Андрея.

Слесарь взял окурок и, смяв, бросил его в корзинку для мусора.

— Извините.

Иван Андреевич начал что-то искать у себя в карманах.

— У вас не найдется закурить? Где-то оставил свои.

Слесарь достал пачку «Прибоя».

— Пожалуйста.

Иван Александрович взял папиросу. Взял себе и слесарь и, смяв мундштук знакомым образом, закурил и дал прикурить Ивану Андреевичу.

— Ну, спасибо. Все ясно — сказал Иван Андреевич. — Остальное мы узнаем у домоуправа. А вентиляция как здесь производится? — спросил он.

— Естественная, — ответил слесарь.

— Не душно?

— Бывай душно.

Простившись и еще раз поблагодарив, они вышли.

— Идем к домоуправу.

Найдя его, Иван Андреевич предъявил ему удостоверение и сказал, что они осматривали подвал и сказали столяру и слесарю, что они из райжилуправления.

— Для них мы и должны остаться работниками из райжилуправления.

— Все понятно, — ответил домуправ, и они разошлись.

По дороге Андрей сказал, что он ничего не понимает, что здесь что-то не то. Иван Андреевич ответил, что сам тоже пока ясно не может домыслить конец всего этого дела, и сказал, что обсудим все это в кабинете на месте. И они замолчали, думая об одном.

В кабинете Иван Андреевич вытащил из сейфа окурок с места происшествия и рядом с ним положил окурок, найденный за батареей в подъезде.

— Что ты скажешь, Андрей?

— Скажу, что они если не идентичны, то очень похожи по форме перегиба мундштука папиросы.

— Еще?

— И как вывод: их курил один человек.

— Еще?

— Больше я сказать ничего не могу.

— Кто этот человек?

Андрей смотрел на Ивана Андреевича и думал.

— Этот человек — тот самый слесарь, которого мы видели в подвале дома № 12 по ул. Кончаловского 20 минут назад.

— Слесарь?

— Да.

— Я ничего не понимаю.

— Вы видели папиросу у него на верстаке?

— Да.

— Форма?

— Я не успел ее рассмотреть, так как он ее быстро смял.

— Вы видели, как он сминал мундштук папиросы, когда закуривал?

— Не обратил внимания. Это слишком неожиданно.

— В нашей работе много и постоянно неожиданное, поэтому нужно быть готовым ко всему и не теряться. Нужно быть очень внимательным. У меня были сомнения, когда я увидел папиросу на верстаке. Ведь мог курить и не он. А когда он сам смял папиросу и я взял ее у него из рук, чтобы прикурить, я убедился, что все окурки — его. Но об этом никому ни слова. Это сейчас величайшая тайна. Стоит ему узнать, и вся наша окурочная с тратегия не будет стоить выеденного яйца.

— Да, да. Он?

— Не знаю, дорогой Андрюша, не знаю. Может быть, он просто бросал окурки, так как работает там. Ходит, курит, бросает, и все, и никакой связи его курение и он сам с убийством не имеют. Может быть такое? Вполне. Смущает только одно, что окурок находился рядом с трупом и в комнате, в которой никто практически не бывает, а если и бывает, то очень редко, и окурок свежий. Зачем там мог быть этот слесарь? На всякий случай отметь в плане допросов этот вопрос. Выясним у слесаря, когда будем его вызывать. — Иван Андреевич ходил по кабинету. — А все-таки нужно проверить этого слесаря на судимость, что он за человек.

— Хорошо, Иван Андреевич.

— А как там у нас дело с фотографиями? Сделали? Выздоровел фотограф?

— Да.

— Ну и как?

— Смотрели. Там какой-то предмет на фото непонятный.

— Ну-ка, взглянем. — Иван Андреевич начал рассматривать фотографии места происшествия и трупа девушки. — Где предмет?

— Вот на этой фотографии.

— Ну и что?

— Но его нет на плане места происшествия и о нем ничего не говорится в протоколе осмотра.

— Это нечто интересное. — Иван Андреевич внимательно вглядывался в фото.

— Мы думаем, что это дефект фотографии. Просто затемнение какое-то вблизи стены.

— Может быть, может быть. Дайте негатив, пусть посмотрят в лаборатории.

— Хорошо, — ответил Андрей.