вред всему вокруг. Власти не приходили в восторг, как ты понимаешь. Да и сами семьи, в огромных количествах теряя людей, рисковали утратить влияние. Поэтому сейчас все вернулось к классическим боям чемпионов.

Так вот, в чем дело. Звучит логично, по крайней мере. И весьма прагматично.

– Стало быть, этого доходягу метили в кандидаты?

– Была некоторая надежда. Но теперь…

Теперь все совсем замечательно, с этой точки зрения. Если парня хорошенько попросить и подсобить, вынесет всех, как их, чемпионов и даже не запыхается. Главная проблема, чтобы согласился.

– Ничего не потеряно, сеструха. Он справится.

– Твоими стараниями?

– И моими тоже.

– Но…

– Нужно будет поработать, не отрицаю. В спокойной и дружественной обстановке. И все путём. Или на этих ваших боях есть ограничения по мере вмешательства?

Саранча подумала и осторожно ответила:

– Насколько мне известно, нет. Скорее наоборот, силами меряются все участники. И те, что поют, делают это намного азартнее своих подопечных.

– Тем веселее!

Конечно, она не одобрила моё легкомыслие. Как и сотни её предшественниц и предшественников. Пришлось напустить на себя суровости и деловитости:

– Я отлучусь ненадолго. По очень важному вопросу. Когда вернусь, подумаю, с чего начать. Парня, от греха подальше, лучше обходите стороной. Сам он трогать никого не будет, но если полезут… Возможны жертвы и разрушения. Внуши своим… э… сотрудникам, чтобы не испытывали судьбу.

Мне понимающе кивнули и поинтересовались:

– Куда собираешься?

– В город. Поближе к культуре и цивилизации. Тут вообще как с общественным транспортом? В наличии?

– Марко тебя отвезет. Марко!

Комодообразный мужчина, любезно пригласивший меня к разговору, немедленно оторвался от капота большой черной машины и подошел к нам.

– Сопроводишь даму, куда она скажет. И привезешь обратно.

Какой милый намек. А я-то уж размечталась, что между нами установились теплые сестринские…

– Прошу, мадам.

Но все равно приятно, когда вот так. Даже если капелька роскоши сугубо заемная и полученная ни черта не честным путем.

* * *

– Вот тут прямо меня и высади.

– В клумбу, мадам?

Это как раз к разговору об акторах. Если бы действительно попала, пришлось бы такие вопросы задавать себе самой постоянно. И отвечать тоже самой. Причем и за себя, и за того парня. Слава богу, что обошлось.

– Здесь вас устроит?

– Вполне.

Он успел выскочить из машины и предупредительно открыть дверь раньше, чем я смогла выкарабкаться из кожаных объятий преступно удобного сиденья, взявшего меня в плен почти на целый час.

– Прошу вас.

Можно было бы остановиться под самыми окнами коллегии, чтобы обеспечить местных сплетниц темой для задушевных бесед на следующую неделю, только в мои планы охота входила хоть и стремительная, но все-таки из засады. Чтобы не вспугнуть дичь.

– Как скоро ожидать вашего возвращения?

– Понятия не имею. Но если влом на месте сидеть, не сиди. Сигналка на машине есть?

Комодообразный Марко пожал плечами, мол, обижаете.

– Значит, узнаешь, когда я вернусь.

Он понял не сразу, но, поняв, оценил и даже улыбнулся.

– Чтоб ты понимал: у меня больше причин вернуться, чем представляет себе твоё начальство. И я вернусь.

– Как скажете, мадам.

Да, вышколенная обслуга – это удобно. Временами даже приятно. Легко могла бы привыкнуть, когда бы… Да ну нафиг. Личной жизни же никакой не получится. Если только не заводить эту самую личную жизнь с этой же самой…

Где мадам прикажет остановиться? Как мадам пожелает…

Тьфу-тьфу-тьфу, изыдите, дурные мысли! На такую потеху и часа тратить жалко, тем более, когда дело горит.

Куда бы направился любой более-менее нормальный человек в поисках информации? Правильно, в библиотеку или архив. На крайний случай посёрфил бы по Сети, если лень отрывать задницу от стула. Но в моем случае…

Да, нормальность рядом не стояла, без вопросов. Только не в этом проблема. Не в нем одном.

В дообщинной жизни мне тоже приходилось добывать знания, как положено: преимущественно из печатных текстов, хорошо, если с цветными картинками. Было привычно, понятно, скучно и малоэффективно. То есть, что-то полезное рано или поздно выуживалось, но точно так же и пропадало, оставляя о себе в основном лишь неясные ощущения. А то, что требовалось и могло потребоваться каждый день, неизменно приходилось заучивать, все из тех же текстов, которые…

Это все враки, что рифмы и ритмы присущи только стихам. В любой чаще букв есть ритм. Беда в том, что если стихотворения худо-бедно пишутся по довольно строгим правилам, и к ним не нужно приноравливаться: метроном начинает стучать в голове с первой же строчки, то в обычный текст временами нужно просто отчаянно вгрызаться, чтобы вычленить… Тьфу, слово-то какое мерзкое, «вычленить». Ладно, чтобы хотя бы найти. Да, смысл этот треклятый. Потому что можно часами залипать от страницы к странице, даже успешно добраться до финала, но ни черта не понять, что вообще с тобой было здесь, сейчас и ранее.

А виноват во всем ритм, заданный автором. Одни умельцы катят тебя плавно, как по волнам, другие ухают кирпичами, третьи мостят дорожку из округлых булыжников, с которых ноги постоянно съезжают в разные стороны. Какой уж тут смысл, скажите на милость? Остаться бы хотя бы при своем уме, пока продираешься от пролога к эпилогу. И хуже всего, когда автор сам не видит смысла в своем детище. Не чувствует к нему ничего. Тогда любая прогулка, хоть приятная, хоть напряженная, пропадает втуне. С другой стороны, если нарваться на текст, что называется, хороший, об этом, как правило, жалеешь, и не раз. Потому что плоская страница вдруг раскрывается сотнями лепестков, с которыми никогда не угадаешь, ласково погладят или отвесят пощечину. Зато о смыслах волноваться не нужно: возьмут за руки, за ноги, за уши и дотащат, куда надо, как ни упирайся. Правда, чтобы найти такой текст, иногда уходит вся жизнь, а у тетушки Дарли времени в обрез, так что метод имени меня мне же в помощь.

Теоретически все примитивно просто: вместо мертвого носителя информации ищешь хотя бы полуживого. Да, противникам оживленного общения не подойдет, так я и не навязываюсь. Но когда напрямую говоришь с человеком, все случается, как надо. Или не случается, но зато сразу, без долгих бдений за картотеками.

Конечно, степень достоверности добываемой информации может и обязана хромать. Но кто поручится за правдивость сотню раз переписанных хроник? А если ещё и переведенных с трех древних языков на четвертый, то вообще беда. Пусть любители разбирают и разбираются, я же предпочитаю сразу кушать готовое блюдо, а не тратить кучу времени на поиски продуктов и выбор рецепта.

Я люблю слушать.

Когда