чтобы ты изменилась, чтобы тебе этого не хотелось, чтобы, чтобы… Я люблю тебя, Оля.

Оля презрительно сощурила глаза:

— Вот только я не хочу меняться!

— Сядешь ведь, Оля! Сядешь!

Оля только лишь оглянулась и многозначительно посмотрела на Диму.

Затем, немного наклонившись вперёд и отчаянно вглядываясь в тёмную землю, чтобы не упасть, Олька на длинных каблуках заковыляла к своему подъезду.

Дима тяжело опустился на корточки и в тяжких раздумьях просидел так некоторое время.

Глава 10. Я рядом

Каждый свой выходной, Дима приходил в Олькин двор. Он шёл за Олькой на некотором расстоянии так, чтобы слышать её телефонные разговоры, спонтанные словечки сами себе, в конце концов шаги… Часто Ольку подвозил Вадим, а иногда она и вовсе не появлялась. Тогда Дима сидел до глубокой ночи во дворе, ожидая сам не зная чего.

Естественно после таких бдений хотелось спать. Работа также накладывала отпечаток на самочувствие. Юноша начал пропускать пары, почти перестал выполнять домашние задания.

Под глазами залегли чёрные круги. Молодой человек заметно похудел и осунулся, а его спортивная фигура стала не такой уж и спортивной-Дима напрочь забросил упражнения.

Однажды, когда Дима пришел в таком виде под конец занятий, Паша принялся его отчитывать:

— Димка-а, на кого ты похож стал? Всё за ней бегаешь? Следишь? Пойми, она того не стоит. Она и тебя доведёт. Если уже не довела.

— Паша. Я хочу её спасти. Она возможно больна, она не в себе, я не знаю, что она замышляет, как ей помочь… Она со мной не разговаривает!

— И не будет! Я бы тоже не стал. Я бы посчитал, что это моя жизнь, пусть и вот такая. Ты бы лучше других людей спасал. Как тот парень, что с ней встречается? Вадим… С ним все в порядке? А с кем она живёт? Она же еще не сошлась с Вадимом?

— Полина. Её ровесница, учится в Политене. Работает в Доме Быта по Новобульварной в отделе косметики. Такая целеустремленная девочка…

Иногда они вместе гуляют, ходят за продуктами.

— Вот её бы лучше защищал!

— Ага и напугал девчонку.

— Замутил бы лучше с ней, тогда, чтобы она тебе верила!

— Ты идиот? Я Олю люблю!

— Бла-бла-бла! Надеюсь, ты всё-таки оглянешься на себя. И начнешь жить СВОЕЙ жизнью. Три человека сидят, у одного условное, два человека мертвы, одна пара разошлась… Хочешь продолжить список?

Дима лишь махнул рукой. Он и сам не понимал, как превратился в сталкера.

— Я пойду, сегодня Оля на парах…

Не пойду на пару, буду её ждать…

— Ты!.. — разъяренно крикнул Паша-… не можешь… продолжил он уже осевшим голосом. Иди! Иди! Может она тебя поцелует!

Паша стукнул кулаком по парте. В это время в аудиторию зашла преподаватель и вопросительно посмотрела на него.

Сначала она нос к носу столкнулась с Димой, который некоторое время смотрел на неё, а затем развернулся и пошел прочь. Теперь Паша… Что за группа?

* * *

Олька разговаривала по телефону.

Уже началась пара, она то и дело переходила на шепот, нервно расхаживая по коридору первого этажа.

Дима не выглядывал в коридор, наблюдая из-за двери, которая вела к лестнице на верхние этажи. Иногда он высовывался в коридор чтобы лучше услышать знакомый голос.

— Мама, я завтра приеду. Да, да. Ну… не будет автобусов, я Вадима попрошу. В ночь поедем, если надо. Я знаю, как тебе тяжело. Да, мама. Да. Не переживай.

— Что у неё случилось? — подумал про себя Дима. И хлопнул себя по лбу- Два вечера работаю!..

Работа была одним из тех стальных стержней, что не давала Диме совсем скатиться с жизненных рельсов. На два вечера он становился серьёзным, трезво соображающим, подтянутым, волевым. Но, покидая клуб, он делался одержимым, отсыпался утром, а днем и вечером, если это был выходной снова следил за Олькой, выясняя малейшие подробности и наблюдая за каждым ее телодвижением.

С трудом отработав две смены он помчался в Олькину деревню. Едва добравшись до знакомого дома, он бросился к калитке, но она оказалась распахнутой. Дима притормозил, аккуратно приблизился к калитке и заколотил по ней, чтобы поднять на уши собак. Собаки почему-то были закрыты в вольере с курятником, а куры находились в таком случае неизвестно где.

На лай собак вышла заплаканная мама Оли в чёрном платке и бросилась Диме на грудь. От горя она очевидно забыла, что молодые люди расстались.

Дима ещё не понимал что к чему.

— Мама у меня умерла… — зарыдала женщина.

В это время из дома выскочила Олька, накинув на маму пальто:

— Ну ты чего, чего… Мама… Дима ко мне приехал, он не знал… Простынешь, мама… Заходи.

Олька обхватила маму за плечи и провела в дом. Оттуда высунулись две разгоряченные женщины, выпуская из двери клубы густого пара. Они с сомнением покосились на Диму и приняли в свои руки Олину маму, которая уже перестала рыдать и тихонько, ведомая дочерью, ковыляла ко входу.

Олька подошла к Диме:

— Ну чё ты сюда-то приперся? Я знаю, что ты за мной следишь, но это уже слишком. Уходи. Давай, давай.

— Бабушку замочила? — До Димы дошло: Олька только приехала, на следующий день уже похороны. Тётя Нина сказала, что умерла мама, значит это Олькина бабушка. Она была слаба здоровьем и сильно, но совпадение в случае с Олькой вполне вероятно. Выглядывающие женщины-наверняка родственницы, которые готовили на поминки, поэтому из дома вырывался такой пар, а лица их были такими красными.

— Замочила и что с того? — парировала Олька. — Мама совсем измоталась, я ей немного помогла. У бабушки был рак, она уже совсем слегла, не говорила, ходила под себя и задыхалась. Папа один в магазине, на маму смотреть страшно. Ночами не спит. А у меня своя жизнь. Я работаю, учусь. Мама работу бросила, сидела с ней. Свой дом, плюс еще птица. Бабуле все равно недолго осталось.

— Кто следующий? Бабушка-это ведь тоже не настоящее убийство, её пальцем тронь и хана. Это была репетиция, да?

— Да, да, да, Дима думай как хочешь. Кто ж тебе поверит?

— Полина? — Дима тряс Ольку за плечи. Скажи, это Полина?

— Я всё равно тебе ничего не скажу. — Олька заозиралась по сторонам, дабы не попасться каким-нибудь “ушам”. Хотя молодые люди и разговаривали вполголоса предосторожность не мешала.

— Оля! Одумайся. Вернись ко мне! Оля! Я люблю тебя.

— Почему ты решил, что одуматься-значит вернуться к тебе? — Олька неожиданно приблизилась к Диме и прошептала возле уха: — Все равно я кого-нибудь убью. Я