буду должен? — спрашиваю хрипловато.

— Ничего, — отвечает. — Может, когда-нибудь сочтёмся. Информацию отправь на мою личную почту, — двигает ко мне визитку. — Маргарите привет.

Прищур в его глазах намекает на то, что он в курсе, кто Айтматову трахает. Расклад меня устраивает. Отрицать очевидное, это ее развлечение, а не мое.

Мне хватило одних суток, чтобы стало ломать, но дел реально невпроворот. Если бы она захотела секса, я бы попросил все сделать самой. От начала и до конца, потому что сам я к концу дня даже подрочить не в состоянии.

Забрав визитку, встаю и протягиваю Чернышова руку.

— Спасибо, — бормочу, тряхнув его ладонь.

— Не за что, — отзывается.

Посмотрев в его глаза, киваю и иду на выход.

По дороге к машине сбрасываю партнеру сообщение о том, что нужно срочно встретиться.

— Да? — забираюсь в салон, принимая входящий.

— Тачку тебе нашёл, — сообщает товарищ. — Вчера из Германии пригнали. Смотреть будешь?

Смотрю на часы, заводя машину.

— Завтра нельзя?

— Я и так придержал. С руками оторвут, ты че?

Твою мать.

— На семь тогда, раньше никак, — прошу его.

— Ладно, — вздыхает. — Наличку захвати. Хотя бы половину.

Бросив телефон на пассажирское сиденье, выезжаю на дорогу, прикидывая, где ближайший банкомат. К тому времени, как добираюсь до отдела, у меня реально горит задница.

В дежурной части гогот и тусовка.

Пройдя через турникет, киваю дежурному.

Два участковых в коридоре не менее активно ржут, втыкая в телефон.

Пройдя мимо, захожу в кабинет и вешаю ветровку на спинку стула.

— Тебя Рашидов вызывает, — слышу рассеянный голос соседа.

Глядя в монитор, он чему-то увлеченно радуется.

Сев за стол, включаю компьютер, собираясь отложить поход к полкану на пару часов. Будет уговаривать, а нам это не надо.

— Глянь почту, — с энтузиазмом советует сосед. — Обоссаться…

Сомневаюсь.

Юмор у нас типа вообще не совпадает. Я не привык ржать, если мне показать палец или жопу. Ржать за компанию тоже.

Поводив по экрану мышкой, кликаю по висящей в почте ссылке на ленту городских новостей в соцсети, куда пользователи сваливают инфу обо всем, что творится в городе, даже если половина этой инфы на хрен никому не нужна.

Развернув статью, понимаю, что исключений не бывает. У нас действительно пиздец как не совпадает чувство юмора. Настолько фатально, что мой кулак с грохотом падает на стол, но перестать ржать его, судя по всему, заставило выражение моего лица секундой ранее.

— Блять, — бормочу, разглядывая фото, сделанное во дворе неизвестного мне двора.

На нем припаркованный у бордюра белый «Лексус», на капоте которого кто-то разлил не меньше литра красной краски. На лобовом стекле баллончиком выведено слово «шлюха», и этого хватает, чтобы забить на вызов полкана и на любые планы, которые были у меня сегодня.

Вскочив со стула, дергаю со спинки стула куртку, и вылетаю из кабинета, распугав по дороге к турникету все гребаное отделение.

* * *

Территория закрытого двора многоэтажки в самом центре города наглухо забита машинами, но той, которая интересует меня, здесь уже нет.

Дом имеет форму буквы “П” и, остановившись посреди детской площадки, изучаю ситуацию с камерами видеонаблюдения вокруг. Жилье здесь нельзя назвать элитным, но и босяковским тоже. Престижное место и престижные жильцы, поэтому каждая камера на своем месте. Вижу это, поворачивая голову и стирая со щеки капли мелкого дождя. Сентябрь в этом году обещает быть теплым, но дождливым.

Продолжая осматриваться, двигаюсь вдоль подъездов, собираясь вернуться сюда позже и, возможно, опросить кое-каких прохожих. Перейдя на трусцу, успеваю схватить подъездную дверь до того, как она закроется за только что вошедшим мужиком. В лифте нажимаю пятый, игнорируя подозрительный взгляд попутчика на своем лице.

Я здесь впервые.

Впервые собираюсь заявиться к любимой женщине без предупреждения, но я уверен, она была бы «против» в любом случае. Ее защитные механизмы устроены так, что первым делом она всегда говорит мне «нет». Я бы мог сказать, что это выматывает, но в действительности я просто перестал обращать внимание.

Пройдя длинным коридором, нахожу нужную мне квартиру и нажимаю на звонок.

Дверь открывает седой мужик в футболке и домашних штанах, что слегка сбивает мой компас.

Слегка выгнув брови, осматривает меня, начиная с кроссовок и заканчивая моим фейсом.

Я точно знаю, что не ошибся дверью, поэтому чувствую легкое стеснение. Я не планировал знакомиться с родителями, а конкретно с этим у меня вряд ли найдутся общие темы для разговоров. Он выглядит слишком интеллигентно, даже несмотря на помятые домашние штаны, и уровень интеллигентности у нас не совпадает даже с охеренной натяжкой.

— Чем могу помочь? — интересуется размеренно.

— Мне нужна Рита, — говорю, кладя руки в карманы ветровки.

Глядя на него чуть сверху вниз, пытаюсь найти сходство, и оно есть. Слегка раскосые глаза на лице Марго выглядят кошачьими, полные губы — тоже фамильная черта.

Вдоволь насмотревшись на меня самого, мужчина спрашивает:

— Представитесь?

— Глеб, — протягиваю ему руку.

— Максим, — пожимает.

Киваю.

— Прошу, — отходит в сторону, пропуская меня в квартиру.

Прочертив глазами круг от потолка до пола, вижу серию каких-то картин на стене коридора. Идеально спланированный дизайн всего, что меня окружает, даже мое атрофированное чувство прекрасного откликается на всю эту идиллию, в которой чувствую себя слегка неловко.

— Вторая дверь после санузла, — объясняет мой собеседник, доставая из шкафа свою обувь — мокасины из коричневой кожи, на которые меняет черные домашние тапки.

Еще раз на меня посмотрев, задумчиво кивает и выходит из квартиры, оставляя меня одного посреди большой квадратной прихожей.

Бросив взгляд на коридор, снимаю обувь и расстегиваю куртку.

Под