ногами плиточный камень, выложенный в узор, который наверняка что-то означает. На двери туалета соответствующий значок, что, очевидно, вплетено в общую концепцию оформления стен и дверей, поэтому найти санузел не составляет труда, как и вторую дверь после него. Нажав на тяжелую металлическую ручку, открываю белую дверь и прохожу в комнату.

— Кто приходил? — слышу голос Риты из-под тонкого клетчатого пледа, которым она укрыта.

Осматривая женственную обстановку и хрупкий силуэт в центре двуспальной кровати, говорю:

— Я.

Подскочив, она сбрасывает с себя одеяло, и я вижу, как припухли от слез ее веки. Растрепанные волосы собраны в лохматую косу, бретелька шелковой пижамной майки упала с плеча.

Делаю глубокий вдох.

В ее глазах тревога, которую мне хочется оттуда убрать. Еще больше я хочу припечатать ее алый пухлый рот своим, потому что скучал, и она нужна мне гораздо чаще, чем два гребаных раза в неделю. Она об этом знает, именно поэтому паникует.

— Что ты тут делаешь? — спрашивает хрипло.

Пройдя мимо кровати, подхожу к окну, из которого отличный вид на парк и центральные улицы города.

— Решил проверить, как у тебя дела, — отодвигаю ночную штору, которая наполовину закрывала окно.

— У меня все лучше всех, — хрипит Рита за моей спиной.

Обернувшись, вижу, как ее глаза провожают каждое мое движение. Отхожу от окна и беру с полки фотографию в рамке, на которой она позирует с красным дипломом в руках. На ней красивое голубое платье, и она очень молода. Гораздо худее, чем сейчас, потому что сейчас ее формы находятся просто в идеальном балансе. В моей башке до фига мыслей по этому поводу, и только один процент из них приличный.

Бросив взгляд на кровать, интересуюсь:

— Ты знаешь, кто это сделал?

Ее глаза мечутся по моему лицу.

Спустив на пол ноги с противоположной от меня стороны кровати, встает и складывает руки под грудью. На ней шелковые шорты из того же комплекта, что и майка, и обе вещицы сидят так, что мне хочется ее, блять, раздеть.

Мы оба понимаем, о чем я говорю, поэтому, не тратя время на выяснения, Марго говорит:

— Это тебя не касается. Займись своими делами.

— Тебе повезло, — возвращаю рамку на место. — У меня как раз полно свободного времени, — произношу очевидный бред, стараясь звучать ровно, но ее слова немного выводят из себя.

— Я не собираюсь искать виноватого. Это ясно? — смотрит на меня упрямо.— Никаких заявлений в полицию не будет. И исков тоже.

Из этого заключаю, что она в курсе, кому перешла дорогу, и то, что она сейчас сказала — полнейший бред, с которым я в корне не согласен.

Положив на пояс руки, делюсь своими соображениями:

— Твоему имуществу причинен ущерб. Твоей репутации тоже. Чтобы компенсировать и то и другое, виновный должен быть наказан. Я помогу.

— Стрельцов! — вскипает. — Ты слышал, что я сказала?! Это тебя не касается. Я не собираюсь раздувать скандал. Я так решила! Ясно?! Это моя жизнь, и в ней я решаю, что и как будет, а не ты!

— Ты делаешь глупость, — чеканю, глядя в ее раскрасневшееся лицо.

— Я делаю что хочу, — цедит она. — И когда хочу. И ни у кого не спрашиваю разрешения.

Если это попытка указать мне на мое место, то она отличная. Это не задевает, а бесит. Потому что она права — у меня нет никаких прав указывать, что ей делать, но сейчас мне хочется сделать по-своему, несмотря на то, что она там, твою мать, в своей голове решила.

— Конкретно сейчас ты занимаешься херней, — сообщаю ей. — Полнейшей херней.

— Я не спрашиваю твоего совета. И разрешения тоже!

— Хочешь быть независимой? — киваю на нее подбородком. — Может, и оттрахаешь себя сама?

— Для этого у меня есть ты, — бросает зло.

— Для траха? — уточняю.

— Ты сам пришел, я тебя не звала, — пожимает плечом, намекая на то, что мой вопрос был риторическим.

— Правда? — усмехаюсь. — Так мне уйти?

— Будь так добр!

Отвернувшись, смотрит в стену.

Глядя на ее профиль, беру на раздумья полминуты.

Ее прерывистое дыхание рассеивает гробовую тишину.

— Хочешь, чтобы я ушел? — повторяю вопрос.

— Ты что, глухой? — смотрит на меня с вызовом.

— Как скажешь, — кивнув, направляюсь к двери.

Пройдя обратным путем, обуваюсь и выхожу из квартиры, захлопнув за собой дверь.

Глава 16. Марго

— Я точно не ко двору? — тихо шаркая по полу домашними тапками, отец вышагивает за моей спиной. — Я комфортный, могу просто помалкивать и не путаться под ногами.

Забросив в чемодан косметичку, изучаю содержимое своего шкафа, пытаясь понять, что должна оттуда достать.

— Пффф… — приложив ко лбу ладони, заставляю мозги работать. — Извини, — отвечаю отцу. — Но, нет.

— Понял, — говорит опечаленно. — Пум-пум-пум…

Его шаги возобновляются, а я бросаю взгляд на свой телефон. Он вибрирует, не затыкаясь, уже пару часов. Это из офиса, но мне просто плевать.

Взяв пару свитеров и джинсы, кладу их на кровать.

Подойдя к окну, папа задумчиво смотрит на город, в котором находиться мне противно до тошноты.

Подняв с кровати телефон, вижу входящий от Матвея. Игнорировать парня за компанию со всеми остальными не очень справедливо, но даже его я не хочу слышать. У нас были планы на эту неделю, и впервые в жизни я собираюсь поступить непрофессионально. Я отправила в редакцию липовый больничный лист и заявление на увольнение, поэтому не собираюсь больше никогда туда возвращаться. У меня есть план “Б”, но мне все равно