что вы видели на камерах. Засунул в меня свой жезл… Ой, как звучит-то!

– Я бы тоже с удовольствием кое-что в тебя засунул. – Драган, сев на кровати, сверкнул озорной улыбкой.

– Короче, мы выяснили, что я не Ангел Смерти. – Похвасталась мисс Хайд, отвесив ему знатный подзатыльник. – Надо было справку попросить, что ли. Не подумала.

– А потом мы его напоили, – продолжил Горан, поймав мою руку и поцеловав запястье, – и отправили пьяного Архангела восвояси.

– Выходит, мы сегодня методом тыка выяснили, что я не Маван Хрештак! – на меня вновь напал дикий хохот.

– Ты – Ангел Жизни! – хорват притянул меня к себе. – Всей моей жизни!

«У него был выбор: быть с тобой и погибнуть, или без тебя – но остаться в живых». «Нельзя что–то получить, не отдав взамен нечто не менее ценное».

Правильно говорил мой дед: сумасшедший смех – к слезам. Как же он был прав!

Глава 10 Жало бабочки Часть 4

– Привет, занятная!

– Привет, настырная! – я обняла Злату и мы вошли в бар. – У тебя опять новая стрижка?

– Да! – она качнула головой, демонстрируя угольно-черное каре почти до плеч. – Хочу еще мелирование сделать!

– Счастливая!

– А ты чего грустишь?

– Просто устала. – Мы сели у стойки и заказали напитки. – Ну что, начнем дезинфицировать душевные раны?

– Хорошая мысль!

Ран было много, поэтому и выпили мы немало.

– И как тебя Драган отпустил сюда одну? – кидая в рот кешью, поинтересовалась Злата.

– Одну? Как же! – я усмехнулась. – Здесь пятеро охранников сидит, и на улице столько же.

– Это правильно.

– Что-то узнала?

– Ты не пугайся, но Гаспар, пока был жив, явно что-то затевал. Никто ничего не знает, этот параноик держал все в строжайшем секрете. Так что осторожность не помешает.

– Пусть горит в аду, мерзавец! – я мрачно отсалютовала бокалом с виски.

Бармен опасливо глянул на меня и отошел подальше.

– Одно знаю точно, – продолжила Злата, помешивая нежно-голубой коктейль соломинкой. – Все лелеют мечту убить твоего Горана.

Это я и так знаю. Сердце заныло. Как ни посмотри, он всегда оказывается под ударом.

– А вы… вместе? Или?

– Или.

– По вам не скажешь. Он всегда рядом. И так смотрит!

Вот именно. Алекс тоже все время был рядом. И в него рикошетом прилетела моя беда, которая будет нам обоим аукаться еще очень долго. Теперь очередь Горана?

– На него готовится покушение, на Драгана. Вчера узнала.

– Архангелиты когда-нибудь успокоятся, как думаешь? – я с тоской посмотрела на девушку.

– Не знаю, эта зараза очень живучая.

Мы просидели у стойки еще около часа, Злата упорхнула по делам, а мне не оставалось ничего иного, кроме как погрузиться в размышления. Странное ощущение – когда знаешь, что должна сделать, но не представляешь, как именно найти на это силы. Я достала из кармана монетку и подбросила в воздух.

– Все, что у нас есть – время, пока она в воздухе. – Бармен улыбнулся, протирая бокалы.

– Это у вас. – Пробормотала я, поймав ее и сжав в кулаке.

– Что загадали? Орла или решку?

– Не важно. С моим везением она на ребро встанет. Можно встречный вопрос? Почему бармены всегда протирают посуду?

– Чтобы создать видимость занятости. Все просто.

Создать видимость. А ведь он прав! Зачем искать сложные пути, когда под носом простое – самое правильное? Но в моем случае самое правильное – это самое сложное.

– Рад, что ты позвонила, родная! – улыбаясь, Драган сел на соседний барный стул. – Соскучился! – он явно не собирается облегчать мне задачу.

Я стиснула зубы. А кто сказал, что будет легко?

– Нам нужно поговорить, Горан.

– Конечно. Но… – Он пристально вгляделся в мое лицо и перестал сиять. – Что-то произошло?

– Давай пройдемся.

– Как скажешь. – Мы вышли из бара и молча пошли по набережной. Я искала в себе силы сказать то, что должна была, но в тот момент, когда рот открылся, он спросил, – Саяна, ты не замерзла?

– В моей крови столько виски, что это мне точно не грозит.

– Ты меня пугаешь.

И себя тоже. Мы подошли к воде. Я положила дрожащие ладони на шершавый ледяной бетон. Белая ночь опускалась на водную гладь, которая притихла в ожидании моих слов – лишь волны, нежно поглаживая гранит, что-то шептали в полусне.

Какая ирония – год назад я также стояла у парапета, глядя на Неву, и медленно, выдох за выдохом, через всхлипы, отпускала прошлое в ее воды. Думала, что все это всерьез – Горана больше нет в моей жизни, и это навсегда. Мы разошлись в разные стороны. Возврата к прошлому нет.

Вода принимала мою боль и уносила дальше, растворяя драгоценные воспоминания в потоке других судеб. Я похоронила ту любовь, которую он уничтожил, вогнав кинжал в мое сердце и заставив убить.

Но как так получилось, что он вновь стал так нужен мне – новой Саяне, у которой выше крыши всяких проблем и не всегда есть время даже выспаться? Что с этим делать?

– Горан, не знаю, как это сказать, поэтому просто скажу, как есть – я приняла решение.

– Саяна, умоляю, не надо. – Прошептал он.

Придется. Это необходимо.

– Мне тоже очень сложно. Но дальше так продолжаться не может. Ты должен вернуться в Стамбул.

– Позволь остаться, пожалуйста! – он поймал мою ладонь. – Я перееду в отель, не буду тебе мешать, правда!

– Горан, у меня в ушах до сих пор стоит тот крик – когда я взяла жизнь Марты. Чтобы простить, нужно это забыть. Но я не смогу. Поэтому не прощу. Все закончилось в тот день, ты сам это знаешь.

– Родная моя! – его дрожащие руки легли на мою талию. – Позволь вымолить твое прощение! Все сделаю!

– Нет.

– Ты говорила, что я нужен тебе, жизнь моя! Вспомни наши поцелуи! Ведь это…

– Это ничего не значит! – перебила я. – Ты принимаешь желаемое за действительное!

– Неправда!

– Ты обещал уважать мои желания и решения! – мне удалось заставить себя посмотреть на него.

– Я сдохну без тебя! Сжалься,