– Во время прошлой встречи, владыка Диабло, – негромко ответил Инарий, словно не замечая издевки, – мы договаривались, что она станет последней. Что это – в последний раз.

– «Последних разов», Инарий, у нас в запасе всегда великое множество… хотя ныне запас их изрядно иссяк.

– По этой причине ты и явился?

Облик демона каждый миг хоть немного да менялся, как будто истинного обличья у Диабло нет вовсе. Казалось, любая, даже самая незначительная перемена затрагивает некую струнку в самом существе Инария, однако внешне ангел оставался совершенно бесстрастен.

Самый пустяковый страх – для Диабло лучшее лакомство.

– Причина моего появления проста. Имя ей – Ульдиссиан.

– А-а, ну конечно! Вы с братьями столько трудов положили, создавая свою Церковь Трех! А я ведь предупреждал, что ваша затея обречена.

– Вот только покончил с Церковью Трех вовсе не ты.

– Ты в том уверен? – с издевкой, достойной издевки демона, отозвался Инарий. – Тогда советую приглядеться получше да поразмыслить, как следует.

От демона явственно повеяло яростью, и в тот же миг Инария снова накрыло волною страха, но уж теперь-то, зная, что все это – проделки Диабло, ангел вовремя оградил себя от чар темного владыки. Конечно, усилий это стоило немалых, однако в итоге Инарий одержал верх.

Будь они с Диабло людьми, во время последовавшей за сим заминки обоих было бы не отличить от пары выбившихся из сил драчунов, прервавших драку, дабы перевести дух и немного прийти в себя.

Зная, насколько могущественен владыка демонов, Инарий понимал: успеху его немало способствовало стремление Диабло сохранить визит в секрете от посторонних. Это-то, наконец, и подсказало ангелу, в чем истинная причина его внезапного появления.

– Так-так… вот, значит, в чем тут дело, – воспрянув духом, пробормотал Пророк. – Ты боишься все потерять. Владыка Ужаса в страхе.

– Я ничего не боюсь! – прогремело из тьмы, заменявшей Диабло лицо. – А если и боюсь, так не более твоего!

– Однако все идет согласно моим желаниям…

Скрежеща когтями о безупречно гладкий мрамор, демон придвинулся ближе, а с ним подалась вперед и окружавшая его тьма. Казалось, даже лишенный глаз, он смотрит Инарию в самую душу.

– Будь то, что ты сказал, правдой, ангел, мне не довелось бы отведать, каковы на вкус твои страхи. Этот смертный, этот Ульдиссиан, превращается в то, чего никому из нас и в голову прийти не могло. Он угрожает всем нашим замыслам, всем нашим чаяниям касательно Санктуария.

Инарий невольно нахмурил брови.

– Должен заметить, чаяниям прямо противоположным.

Диабло склонился к Инарию. На миг в пустоте вновь проступило и тут же исчезло лицо того, другого ангела.

– Однако же связанным меж собой одним обстоятельством, перевешивающим все остальное. Если этот смертный продолжит следовать прежним путем, ни один из нас желаемого не добьется.

Пророк отвернулся от незваного гостя, но вовсе не из страха перед Диабло. Тревоги повелителя демонов он понимал превосходно, и против собственной воли задумался над услышанным.

Сколь бы часто Инарий ни угрожал разрушить Санктуарий до основания и все начать сызнова, на самом деле пускаться в подобные крайности ему совсем не хотелось. Слишком уж долго лепил он из этого мира то, что ему по душе. Слишком… уютно он здесь устроился.

Разумеется, демонам Санктуарий (а особенно населявшие его люди) требовался ради иных, более низменных надобностей. В людях они видели воинов, необходимых для того, чтоб повернуть ход войны с ангелами в свою пользу.

А если Ульдиссиан, как сказал Диабло, продолжит растить из своих эдиремов обладателей невообразимого, запредельного могущества, в скором времени и Инарий, и демоны утратят над родом людским всякую власть.

«НЕ БЫВАТЬ ЭТОМУ!» – в гневе подумал Инарий и повернулся к демону, не проронившему во время его раздумий ни слова.

– Ты предлагаешь союз.

Владыка Ужаса грубо, хрипло захохотал.

– Послушать тебя, ангел, так это что-то немыслимое! А ведь, сколько мне помнится, заключать соглашения с нашим племенем тебе не впервой.

Да, против этого возразить было нечего. Однако сейчас Инарий, как и в тех, прочих случаях, намеревался воспользоваться всеми выгодами от заключенного соглашения сам. Урока той ошибки, урока Лилит он отнюдь не забыл.

А в сравнении с коварством Лилит бледнел даже сам Диабло. Любое соглашение можно обернуть в свою пользу, и Диабло наверняка не преминет так и поступить.

С хозяйской непринужденностью Пророк подошел к любимой кушетке и устроился на ней поудобнее, будто перед ним вовсе не один из могущественнейших демонов, а всего-навсего обычный проситель. Разумеется, этакое оскорбление ввергло Диабло в ярость, но ангел понимал: без его сил, без Собора Света Владыке Ужаса, что бы тот ни задумал, не обойтись.

Однако Инарию сделалось любопытно, что может предложить Диабло их союзу.

– Так и быть, я тебя слушаю.

– Один из прислужников, – не без труда сдерживая собственную мощь, отвечал чудовищный демон, – сообщил мне о том, кто нам охотно поможет. Мало этого, он здесь, неподалеку, и жаждет Ульдиссиановой крови… а точней сказать, тела.

– Тела?

– Да… и за такую награду готов стать ключом к уничтожению угрозы со стороны этих смертных.

– И какой же нам прок от еще одного демона?

Диабло хмыкнул, очевидно, насмехаясь над неведением ангела.

– Нет, он не демон, хотя помыслами с нами схож. Он – человек… вернее, был таковым. В одиночку он обречен, но с нашей – твоей и моей – помощью не может не победить.

– Смертный супротив смертного?

Подобное Инарию показалось забавным и в то же время разумным, а если сей смертный – попросту пешка Диабло… что ж, тем проще ангелу будет впоследствии использовать человечишку в своих целях.

– И кто же сей человек, коего более нет? – осведомился он.

– Этого смертного ты знал… и знал неплохо… в бытность его верховным жрецом Мефиса.

Мефис… Мефисто… Да, о ком ведет речь владыка демонов, Инарий, действительно, знал очень и очень неплохо.

– Малик? – уточнил Пророк, позволив личине смертного озариться легкой улыбкой. – Стало быть, Малик…

– Да.

С этим Диабло – разумеется, выбрав для сего случая не самый жуткий из ликов – позволил себе улыбнуться ему в ответ.

Мендельн что-то скрывал – это Ратма почувствовал сразу же. Едва появившись среди идущих вперед эдиремов (и многих из них при том перепугав), он обнаружил, что часть мыслей ученика для него недоступна.