достойно не может». Смерть Сальвадора Дали и бесчинства, которые устраивают революционеры-интернационалисты, похожи на отрывки из «Дневника неудачника»: «Воровать, воровать, воровать, украсть так много, так, чтобы еле унести. Охапками, кучами, сумками, мешками, корзинами, на себе уволакивать, велосипедами, тележками, грузовиками увозить из магазина Блумингдэйл и тащить к себе в квартиру. ‹…›

– Ткни эту пизду стулом, чтоб буржуазное достояние не защищала!

– Ой не убивайте, миленькие!

– Бей ее, суку, не иначе как начальница, а то и владелица!

– Мальчики! Мальчики! – что же вы делаете! Умоляю вас – не надо!

– Еби ее, стерву накрашенную – правильно, ребята!

Давно мы в грязи да нищете томились, хуи исстрадались по чистому мясу – дымятся!

– А пианина – Александр – мы с возмущённым народом пустим по лестнице вниз. На дрова! (Гром х-п-з-т-р-р-р-р-р-р!)

– И постели эти! (Та-да-да-да-да-др-р-р-р!)

Так я ходил в зимний ненастный день по Блумингдэйлу, грелся, и так как ничего по полному отсутствию денег не мог купить и второй день кряду был голодный, то и услышал извне все это».

«…один из зачинателей великой революции, один из её предтеч и пророков – Чарлз Мэнсон». Чарльз Миллз Мэнсон (1934–2017) – лидер коммуны «Семья», отдельные члены которой в 1969 году совершили ряд жестоких убийств, в том числе известной киноактрисы Шэрон Тейт. Мэнсону посвящено эссе «Чудовище обывательских снов» в книге Лимонова «Священные монстры» (2003): «Дело Мэнсона отвратило от движения хиппи интеллектуалов и попутчиков. С 1968–1969 годов солнце движения стало закатываться. Общество так толком и не поняло, кто был Мэнсон. Его объявили антихристом, маньяком, тогда как он по сути своей лишь начитанный рабочий, увидевший Христа и истолковавший видение как зов. И основавший свою секту».

«Группа молодых воинов 8-й революционного знамени дивизии имени Че Гевары». Эрнесто Че Гевара (полное имя Эрнесто Гевара де ла Серна; 1928–1967) – латиноамериканский революционер, команданте Кубинской революции 1959 года и кубинский государственный деятель.

Че Геваре посвящено эссе «Gerilliero heroico» в книге Лимонова «Священные монстры» (2003): «Если раньше его портреты продавались, помню, на набережной Сены рядом с репродукциями Ван Гога и голой задницей туристки, то теперь Че успешно репродуцируется на майках, украшает брелки и вышел к ситуации, когда на вопрос: “Революционер?” – настоящие и будущие поколения будут дружно отвечать одно и то же: “Че Гевара!”»

«Стихотворения» (1976)

Сборник выпущен в единственном экземпляре – специально для Елены Щаповой. На обложке значится: «Стихотворения. Нью-Йорк, 1976 год».

Публикуется по книге Елены Щаповой – «Это я, Елена: Интервью с самой собой» (Нью-Йорк: Подвал, 1984. Под ред. К. К. Кузьминского), а также по доступным страницам, выставленным 16 мая 2020 года в аукционном доме «Антиквариум» (Аукцион 66–1. Лиля Брик Бронзового века: из архива Елены Щаповой де Карли. Самиздат и неофициальное искусство. Автографы и фотографии). За неимением возможности напечатать сборник целиком укажем, что в него ещё входили такие стихотворения, как «Вы живёте вдвоём…», «Елена! Михрютка!..», «Живу. Да – рискую…», «Жизнь идёт. Страданья нелегки…», «Туманных рощ огромный аромат…», «Утром кофе с тонкой сигаретой…», «Утром пышно и печально…», «Я зыбок и мне не до улыбок…».

«Стихотворения» (1976) созвучны роману «Это я – Эдичка» и заключают в себе переживания писателя при расставании с Еленой Щаповой. В самом романе сборник тоже упоминается: «…я подарил [стихи] ей накануне, отпечатав [сборник] на оборотной стороне рекламных листков с голыми красавицами – реклама борделей. Эти разноцветные листки я собирал специально. Там о ней в моих стихах много чего не очень лестного написано».

«Солнечный мир перепоя…» восходит к известному стихотворению А. А. Ахматовой «Сжала руки под тёмной вуалью…». Там лирическая героиня довела своего возлюбленного до белого каления – и тот покинул её. Она пытается его остановить, но получается это или нет, Ахматова оставляет под вопросом: «Задыхаясь, я крикнула: “Шутка / Всё, что было. Уйдешь, я умру”. / Улыбнулся спокойно и жутко / И сказал мне: “Не стой на ветру”». У Лимонова обратная ситуация: даётся взгляд доведённого до отчаяния мужчины: «Солнечный мир перепоя / Я здесь один на ветру / С городом что-то такое / В городе этом помру». Если у Ахматовой можно предположить, что возлюбленный лирической героини проявляет заботу о ней или в крайнем случае холодно и саркастически прощается с ней, то у Лимонова вся ситуация доводится до трагического абсурда.

«Эти пары ликующих дней…»

«Хорошо умереть молодым / Чтобы женщины плакать бы стали» – реминисценция стихотворения Н. А. Некрасова «Не рыдай так безумно над ним, / Хорошо умереть молодым!» (1868), где в центре внимания оказывается Христос. У Лимонова герой его поэтических и прозаических текстов часто христологичен, но в последний момент грозит обернуться лжемессией.

«Хорошо чтоб меня застрелил / Полицейский у края ограды» – эти строчки по своей интонации, настроению и описываемой сцене могут быть созвучны сцене из «Дневника неудачника»: «Чёрные ткани хорошо впитывают солнце. Хорошо в них преть весной. Когда-то, может быть, у меня было такое пальто. Сейчас я уже не помню. Хорошо скинуть пальто в лужи, перешагнуть, зайти в дверь, она хлопнет за спиной, купить жареного, выпить спиртного, утереться салфеткой, сойти со стула. Сказать ха-ха-ха! Выйти в дверь, завернуть за угол налево, вынуть нож, спрятать его в правый рукав, нырнуть в подъезд Вашего дома, – ударить ножом швейцара, прыгнуть в лифт и очутиться на девятнадцатом этаже. Поцеловать Вас в глупые губы, раздеть Вас к чёртовой матери, выебать Вас, задыхаясь, в неразработанное детское отверстие, в слабую глупую дырочку. Шатнуться обратно к двери и получить в живот горячий кусок металла. И умирать на паркете. Лишь я Вас любил, пожалуй. Ботинки полицейских чинов в последний момент увидать».

«Мне поддержку утром дать готов…»

«Мне поддержку утром дать готов / Так любивший бабу Гумилёв / От него Ахматова ушла…». Николай Степанович Гумилёв (1886–1921) – русский поэт-акмеист, прозаик, переводчик и литературный критик; Анна Андреевна Ахматова (урождённая Го́ренко; 1889–1966) – русская поэтесса-акмеистка и переводчица. Ахматова ушла от Гумилёва вскоре после рождения их сына Льва: поэт часто изменял ей.

«Вы сочинили мне беду…»

«Безумная богиня Флора» – древнеримская богиня цветов и весны, в честь которой проводились флоралии – шестидневные разгульные празднества; в их программу входили как театрализованные представления, так и танцы с раздеванием в исполнении гетер.

«Леночка! Ведь были Вы поэт…»

«Леночка! Ведь были Вы поэт / Русского огромного размера» – в неподцензурном культурном пространстве СССР стихи Елены Щаповой ценились. Генрих Сапгир отзывался следующим образом: «Лена Щапова – что называется, молодая поросль. Помню, в Крыму, на пляже, лежит длинноногая – мальчики со всех сторон на нее пялятся, а она в клеёнчатой тетрадке стихи записывает, зачёркивает, ничего кругом не замечает. В самиздате стихи её не ходили – муж заслонял, Лимонов. Потом эмиграция и вообще… Но стихи, по-моему, заслуживают внимания: мистичны и самостоятельны, и тоже лианозовские по части формы». Щапова выпустила две поэтические книги – «Стихи» (Нью-Йорк, 1985) и «Ничего кроме хорошего» (1995).

«В этой жизни только и осталось / Жест красивый. Рана на груди» – интонационно восходит к предсмертному стихотворению С. А. Есенина «До свиданья, друг мой, до свиданья…», где появляются строчки: «В этой жизни умирать не ново, / Но и жить, конечно, не новей».

«Блатная моя красавица…»

Интонационно пересекается с четвёртой частью «Реквиема» А. А. Ахматовой, что начинается следующими строчками: «Показать бы тебе, насмешнице / И любимице всех друзей, / Царскосельской весёлой грешнице, / Что случилось с жизнью твоей». Обыгрывая ахматовские строчки, Лимонов, собственно, показывает, что случилось: она «рыжих французов с фаллосом к малюсенькой жмёт груди».

«Считаясь женой моей третьею…» – видимо, это поэтическое преувеличение. Елена Щапова была второй женой Лимонова, первой – Анна Моисеевна Рубинштейн (1937–1990).

«Лена ты Елена – офицерская дочь…»

«Помнишь совершался в храме брачный обряд ‹…› Богу изменила. Потеряла кольцо» – Лимонов и Щапова обвенчались в октябре 1973 года в храме Воскресения Словущего на Успенском Вражке. Щапова вспоминала: «Моя мама просто отказалась с ним знакомиться и сказала, что никогда в жизни в своем доме его не примет. Она не пришла на нашу свадьбу, на венчание, отец пришёл, а она – нет. Как это ни странно, после венчания, в церкви, я потеряла своё обручальное кольцо. Это было очень плохое предзнаменование. Когда у нас начались проблемы с КГБ из-за лимоновской прописки и его должны были в двадцать четыре часа выслать из Москвы за нарушение паспортного режима, я попросила маму сделать ему московскую