– Но она пошла на такой риск, когда писала его…

Доннола кивнула в знак согласия.

– И все равно я не понимаю, чего ты хочешь от меня или от Морада Тополино. Мы торговцы, только и всего.

– Я хочу, чтобы вы убили его, – откровенно заявил лорд Делказио.

– Убили его? Кого? Короля Ярина? – усмехнулась она.

– Дедушка Периколо сделал бы это, и делал, много раз, – упрямо произнес лорд Делказио, не желая сдаваться. – Этот хафлинг знал, что такое справедливость, а разве то, о чем я тебя прошу, не справедливо?

– Периколо Тополино был богатым хафлингом, – заметила Доннола.

– Я заплачу тебе, сколько ты пожелаешь.

– Ты просишь меня убить короля. Наверное, на всем Фаэруне не найдется столько золота, чтобы ради него пойти на подобный риск.

– Ну что ж… тогда мне все равно, убьют его или нет, – пробормотал отчаявшийся человек. – Я ни в чем не виню короля Ярина.

Доннола постаралась скрыть ехидную усмешку, услышав это замечание. Этот человек, отец, готов был смириться с казнью ни в чем не повинной дочери? Последнее замечание лорда Делказио уничтожило сочувствие и симпатию, которую Доннола питала к нему, и таким образом лорд, сам того не зная, сильно повысил стоимость ее услуг.

– Просто спаси ее, и все, – умолял лорд Делказио.

Доннола долго смотрела на подавленного горем лорда, обдумывая свой план и взвешивая возможные последствия.

– Посмотрим, может быть, мне удастся что-то придумать, – кивнула она.

– Я щедро заплачу тебе! – выпалил лорд Делказио; при этом он испытал такое облегчение, что бросился к женщине, намереваясь заключить ее в объятия. – Сотню золотых слитков!

Доннола уклонилась от объятий и в мгновение ока очутилась у лорда за спиной.

– Ты доставишь в дом Морада Тополино тысячу слитков золота, – отчеканила она. Обескураженный лорд Делказио развернулся вслед за женщиной, и у него отвисла челюсть. – Кроме того, я желаю получить «Трубкозуб», – добавила Доннола, имея в виду лучшую каравеллу в Дельфантле, принадлежавшую лорду.

– Г-госпожа… – пролепетал он, вытаращив глаза.

– Вместе с экипажем, – продолжала Доннола. – В конце концов, ты просишь меня убить короля.

– Но…

– О, мне кое-что известно о Ярине Ледяная Мантия, лорд Делказио. – Доннола действительно знала подробности жизни всех аристократов восточного и северного побережья Моря Падающих Звезд. – Я знала о нем все уже тогда, когда ты отдавал ему свою прекрасную дочь, глупец.

– Я… я верил в нее, – пробормотал лорд.

– Так говорили и другие отцы до тебя, – бросила Доннола. – Уверена, твоя дочь вполне в состоянии родить ребенка. Ты думаешь, это имеет сейчас значение?

Уничтоженный лорд Делказио понурился.

– Итак, мы договорились? – нажимала Доннола. Тысяча золотых слитков и «Трубкозуб».

– Ты сможешь увезти ее из Дамары? Ты сможешь доставить домой мою прекрасную Конси?

– Если не выйдет, то я найду мужчину, который сделает ей ребенка, – пообещала Доннола. – Королю Ярину ничего не останется, кроме как признать этого ребенка своим, он осыплет ее подарками, а твои страхи улягутся. В этом случае пятьсот золотых слитков и корабль.

У лорда Делказио загорелись глаза, и Донноле захотелось пырнуть его кинжалом. Судя по всему, он решил, что последний вариант предпочтительнее, потому что это будет дешевле и позволит ему извлечь дальнейшую выгоду из брака дочери.

– По рукам, лорд Делказио? – резко спросила она.

Он кивнул, и Доннола вышла из комнаты, плотно прикрыв за собой дверь. Она шла по коридору, и в мыслях ее царила неразбериха. Она пыталась понять, как действовать дальше. Несмотря на свои угрозы и холодное обращение с лордом Делказио, Доннола хотела чем-нибудь помочь госпоже Консеттине. Она лично знала дочь лорда Делказио, познакомилась с ней в юности в местном высшем обществе, когда Дедушка Периколо ввел Доннолу в круг лордов и леди Дельфантла в качестве представительницы Морада Тополино.

Консеттина была ровесницей Доннолы; она и ее благородные друзья приняли Доннолу и приглашали ее участвовать в светских развлечениях. Доннола никогда не питала особой любви к кому-либо из них – эти сборища были для нее просто работой, способом завести нужные знакомства, и отношения с этими людьми даже отдаленно не напоминали дружбу. Но, с другой стороны, Доннола не испытывала враждебных чувств по отношению к девушке из высшего света и, конечно же, понимала, в каком отчаянном положении она сейчас находится.

Ни одна женщина не заслуживает подобного.

Лорд Делказио мог бы заключить и более выгодную сделку, если бы знал о чувствах Доннолы. Она ощутила укол вины из-за того, что запросила слишком высокую цену.

Но это быстро прошло.

Она вернулась в бальный зал и заметила, что Реджис вполне грациозно танцует с одной из придворных дам. Доннола невольно хихикнула, когда они нечаянно столкнулись и Реджис уткнулся лицом в пышную грудь партнерши.

Доннола продолжала осматривать зал, кивнула Ловким Пальцам, который готовился к следующему номеру своего представления. Это был какой-то глупый трюк с кроликом. Однако взгляд ее ненадолго задержался на волшебнике, потому что она нашла человека, который мог ей очень пригодиться в новом предприятии.

«Да, – подумала Доннола, глядя на Вульфгара, окруженного толпой дам, хлопавших ресницами и веерами. – Этот богатырь с севера будет вполне уместно смотреться в Землях Бладстоуна, а король Ярин наверняка обрадуется, когда у него родится крупный, светловолосый и голубоглазый наследник».

Глава 10

Бесплодная королева

Зеленобородый дворф бродил по дворцовым садам, время от времени останавливаясь, чтобы поприветствовать пышные цветущие растения. Лето в Дамаре было коротким, но Пайкел прикладывал все усилия, чтобы сделать его как можно более ярким в садах короля Ярина; здесь цвели розы всевозможных оттенков, орхидеи, тюльпаны, лилейник – великое множество цветов!

Но все-таки жемчужиной этих великолепных садов являлись не цветы, а живые изгороди, естественные «стены», из которых было создано не меньше «комнат» под открытым небом, чем в самом дворце. И никогда не были они такими зелеными, такими прекрасными и ухоженными, как в это лето.

Каждый год Пайкел развивал успех, достигнутый в прошлом году, укрепляя свою дружбу с растениями, беседуя с ними, помогая им продемонстрировать все свои возможности.

И они отвечали ему; они вели такие беседы, которые едва ли кто-нибудь, кроме Пайкела Валуноплечего, мог себе вообразить. При помощи некоего заклинания дворф-друид мог выпытать у цветов обрывки разговоров между людьми, которые прогуливались в этом саду. Почти всегда это была какая-то бессмыслица, банальные сплетни или непристойные намеки, которые делали друг другу мужчины и женщины. Казалось, самовлюбленные и жалкие аристократы Хелгабала просто не могли думать ни о чем другом.

Но все равно Пайкел находил сплетни цветов довольно любопытными;