– Крис, не глупи…

– Что ты называешь глупостью? – вскинул подбородок Орсон.

– Если пакаль не смог открыть решетку…

– Пакаль! Пакаль!.. Не слишком ли большое значение придаем мы этим пакалям? Эксперт из группы наемников, спасаясь от гигантского паука, прихватил с собой одну-единственную вещь – этот камень! – англичанин поднял камень так, чтобы Осипову и всем остальным стал виден вырезанный на камне паук. – Значит, чего-то он все же стоит!

– Он мог схватить сумку с камнем в суматохе, – предположил Камохин.

– А потом не бросил ее, даже провалившись в песчаную воронку! Так ведь, Ян? Мы ведь это видели?

– Верно, – согласился Брейгель. – Этот мужик цеплялся за сумку до последнего.

– Как видите, тут есть над чем задуматься. – Орсон снова подкинул камень и поймал его. – Пока я делом занимаюсь, можете заглянуть в проход напротив. Если Мастер Игры не соврал, там должен находиться выход.

– Док…

– Не отвлекайте меня!

Орсон взмахнул рукой, повернулся к решетке спиной и, насвистывая какой-то опереточный мотивчик, зашагал вглубь прохода.

– Проклятие! – в сердцах стукнул кулаком по решетке Камохин.

– Точно, – согласился с ним Брейгель. – Бамалама.

– Док-Вик?

– У меня нет никаких идей, – беспомощно развел руками Осипов. – Здесь задействована тупая механика. Которую невозможно обойти или обмануть. Понимаете? Решетка упала сверху, и если проем, через который она вышла, накрыла, к примеру, каменная плита, мы здесь можем делать что угодно и все равно не сдвинем решетку с места.

– Но ведь должен быть какой-то способ поднять решетку? Любой капкан, любая ловушка должна открываться!

– Если есть намерение использовать ее еще раз.

– Есть у меня одна любопытная идея. Представьте себе два одинаковых прохода, расположенных один над другим, – для наглядности Осипов поднял руки и расположил обе ладони параллельно полу, одну над другой. – Мы здесь, – он помахал нижней ладонью, – нажимаем на некий потайной рычаг, и решетка падает сверху вниз, перекрывая проход. Сверху ее блокирует стопор. Который одновременно является спусковым механизмом для ловушки, расположенной здесь, – ученый помахал верхней ладонью. – Как только кто-то наверху дотрагивается до рычага, решетка запирает его в ловушке. А спусковой механизм ловушки на нашем уровне снова взведен.

– То есть во втором случае решетка падает вверх? – уточнил Брейгель.

– Верх, низ, правое, левое, – Осипов пренебрежительно взмахнул рукой. – Все это весьма относительные понятия.

– Все равно получается, что когда срабатывает спусковой механизм этой ловушки, вся система подземных переходов переворачивается с ног на голову.

– Ну, может быть, не вся, а лишь небольшой ее участок.

– Значит, для того чтобы открыть решетку, нужно сделать так, чтобы все перевернулось?

Немного подумав, Осипов кивнул:

– В общем, да. Хотя, конечно, это очень упрощенная схема.

– И как нам этого добиться?

– Чего?

– Чтобы проход, в котором заперт Док, перевернулся?

– Нет, ну что вы, – смущенно улыбнулся Осипов. – Это ведь чисто умозрительная схема. Я просто представил, как могла бы работать подобная система.

– То есть это не поможет нам освободить Дока? – уточнил Камохин.

– Боюсь, что нет, – вконец смутился Осипов.

– Тогда будем взрывать.

Камохин поставил сумку на пол и принялся выгружать из нее упакованные в прозрачную пленку брикеты пластиковой взрывчатки.

Орсон стоял перед нарисованной на стене доской пакалей, перебрасывая черный камень из одной руки в другую. Фонарь, висевший у него на плече, раскачивался из стороны в сторону. Луч света пробегал по разделенной на клетки каменной плите слева направо и обратно. Справа налево и – снова назад. Под каким бы углом ни падал свет, рисунки в квадратных ячейках оставались на удивление четкими. Порой даже возникала иллюзия, что они подсвечены изнутри, как рекламные вставки. Все это было чрезвычайно интересно. Доска, размеченная странными знаками, металлические пластинки с рисунками, непонятно как и зачем попадающие в зоны катастроф, таинственное подземелье с разветвленной системой ходов, ведущих неизвестно куда, Мастер Игры, как и всякий истинный Мастер, говорящий исключительно загадками… Собирать вместе все эти разрозненные кусочки головоломки было бы занятно, сидя в кресле у камина, с чашкой чая и рюмкой бренди на ломберном столике… Ну, или хотя бы в кафе ЦИКа, где официантка твердо уверена в том, что слово «кофе» среднего рода… А что, вполне подходящее место для научных дискуссий! Можно даже Ирину пригласить, угостить ее мороженым и послушать, что она обо всем этом думает. Фантастическая эрудиция семилетней девочки, внезапно проявившаяся после их первой встречи с Мастером Игры в тридцать четвертой зоне, в сочетании с непосредственностью детского восприятия и парадоксальностью логики, как правило, давали удивительные результаты! Это ведь она посоветовала Орсону закачать в планшет книгу «Загадочные и таинственные места планеты Земля», в которой среди прочих имелась и большая статья, посвященная камням Ики. С иллюстрациями.

Орсон посмотрел на камень, который находился в левой руке. Усмехнулся невесело и перекинул его в правую. Скорее всего, в этом не было никакого смысла. Но, поскольку ситуация все равно тупиковая – Орсон очень не любил слово «безвыходная», – так почему бы и не попробовать. Подкинув пару раз камень в ладони, Орсон развернул его рисунком вверх. В свете фонаря паук казался почти живым. Казалось, он припал к камню, обхватив его своими тонкими длинными ножками. Многим людям пауки почему-то внушают необъяснимый страх. Хотя, по мнению англичанина, пауки были красивы и изящны. Не в пример тем же тараканам. Вот уж кто должен внушать отвращение, так это вездесущий пруссак! Быть может, все дело в сетях, что плетут пауки? Но покажите хотя бы одного человека, пострадавшего от паутины! Так же совершенно непонятно широко распространенное убеждение, что укус паука может оказаться смертельным. Орсон, как биолог, мог со всей ответственностью заявить, что это полнейшая чушь! На Земле нет ни одного паука, чей укус мог бы убить человека. Если, конечно, тот не страдает аллергией. Укус паука может оказаться болезненным, но уж никак не смертельным. Нет на Земле таких пауков! Во всяком случае, до начала Сезона Катастроф не было. Это точно.

Ну ладно…

Орсон покрутил рукой с камнем, приноравливаясь, как бы половчее приложить паука из Ики к соответствующей ячейке на доске пакалей. Сделать это было несложно, но почему-то Орсон испытывал некоторое сомнение: а стоит ли? Камень не представляет собой ничего интересного! Так сказал Мастер Игры! Да кто он такой? Заратустра?.. Он ведь даже не взглянул на камень, а так, походя сделал свое заявление… В конце концов, что он теряет? Что еще может испортить ему сегодня настроение? Дабы более не раздумывать и не сомневаться, Орсон взял да и приложил черный камень к изображению паука, вырезанному на доске пакалей.