В чем смысл этих пыток? В радости. В звериной радости, с которой мучители скакали вокруг, потрясая чудовищными конечностями, встряхивая уродливыми головами. Они орали и ревели песни благодарности и благословления своему владыке. Они молились ему.

От хоровода нескончаемой боли, бездумных издевательств и глухой безысходности Волод и Ичан впали в оцепенение, граничащее с сумасшествием. Ни мыслей, ни чувств, ни желаний – все отошло за край жизни, со временем даже сама боль стала глухой и неяркой, принимаемой со скотской покорностью.

Сколько прошло дней, недель, месяцев? Время, отмеряемое часами боли бесконечно. Как смерть.

Волод проснулся от огня, опаляющего ресницы. Откинул голову, гулко стукнул каменной колодкой. И очнулся окончательно. Рядом с лицом Волода трещал факел.

Всех четырех узников вытащили в пыточную одновременно. Волода и Ичана вздернули на стены, подтянув веревками за руки и колодки, а двух других бросили на каменный стол. Ичан был в сознании, но не в разуме – он что-то бездумно мычал, водил ошалевшими глазами по пещере, пускал кровавую слюну с вспухших разбитых губ.

Двух червей, бывших когда-то людьми, растянули на камне. К ним подошли четыре чудовища со звездами на увенчанных клыками брюхозуба лбах. В руках демонов были ножи, пилы, шила, иглы и мотки жил.

Со стороны к столу насыпали груду частей тел разных животных – головы, конечности, кости, хитиновые щитки, челюсти и много всего другого смешанного и спутанного в щетинистый ком. Какие-то органы исходили паром, какие-то даже шевелились.

На грудь, распростертым на столах людям, посадили по мясистому, шириной в несколько ладоней насекомому. Твари больше всего были похожи на насосавшихся крови раздутых клопов. Клопы вцепились в людей, и Володу показалось, что их кожистые тела стали наливаться изнутри угольно красным светом.

То, что произошло дальше, можно было назвать операцией – извращенной, аномальной, патологической. Из двух человек и животного хлама четыре дьявола стали творить что-то единое, целое, и самое страшное – живое.

От увиденного закричал Ичан. Он стал биться головой о стену, о колодку, потом обмяк и будто забылся. Волод смотрел не отрываясь.

Это жуткое зрелище вдруг пробудило его рассудок, разум воина снова стал остер и быстр, как и должно быть у фактора, как его учили, как выучился он сам. Яркие, значимые детали начали бросаться в глаза, память вдруг выбросила из темноты множество четких фактов, резкие вспышки понимания и проникновения в события, в их причины и последствия осветили разум.

Чудовище на каменном столе обрастало новыми членами, органами, конечностями, частями… Двух человек выпотрошили, потом сшили, потом распороли, снова сметали тугими жилами. Им что-то пришивали, вкладывали во внутренние полости – сращивали с человеческими органами части животных.

К ужасу Волода создаваемое двуединое существо все это время жило. Оно шевелилось и даже издавало звуки.

Демоны закончили работу. Столкнули монстра со стола. Сытые клопы отвалились от живой непотребной груды – их тут же подобрали и унесли прочь.

А слепленный из мерзкой плоти кадавр то ли пошел, то ли покатился, обливаясь кровью и слизью, переваливаясь с конечности на конечность, с руки на ногу, с щупальца на лапу. Две человеческие головы хлопали глазами, один рот тянул длинный протяжный нутряной звук.

Зрители приветствовали рожденного монстра радостным воплем. Подхватили, потащили и увлекли во тьму.

Волода и Ичана бросили обратно в каменный мешок. Но черная стынь загаженной ямы и мука изломанного тела уже перестали застилать Володу разум. Он думал, чувствовал, анализировал. Как он вообще мог позволить себе выбиться, сорваться, сдаться перед болью и страхом? Как?! Ведь он Посвященный Архитектор Фактор! Он человек!

Волод откинулся на спину, свободно насколько позволяла каменная колодка. Попробуем силу. Забыть боль. Отринуть страх. Собрать Вакану в кулак, ощутить, впустить в себя, раскинуть вокруг… Ничего. Сила не отвечает. Вакана молчит, струны силы, что должны пронзать тело и разум не отвечают. Воля не может разбудить мощь.

Спокойно. Нужно попробовать еще раз. Сосредоточиться. Да, так… теперь самый главный, самый начальный сакрам – сакрам Вакана.

Руки двигаются сквозь ломоту суставов, боль искореженных мышц… бесполезно – сакрам не получился, Вакана не ответила.

– Ичан… Ичан… – Волод ухватился за товарища в отчаянной попытке ощутить поддержку, помощь, – очнись, очнись… нужно держаться. Слышишь? Ичан, борись! Надо быть сильным…

Друг ответил невнятным бормотанием.

От бесплодного напряжения Волод впал в дрему, в оцепенение. Сон упал на него как наполненный кровью бурдюк. Бурдюк заворочался на груди, распластался, придавил мягкой упругой тяжестью. По телу будто пробежали остренькие коготки – вдруг что-то вонзилось в грудь, вцепилось стальной пятерней, запуская сталистые щупальца внутрь, вглубь грудины, под кожу, под ребра… казалось, стальные паучьи лапы проникли до каждого органа, пронзили каждую клеточку… Глаза распахнулись – Волод увидел на своей груди раздутого клопа, отливающего угольно красным цветом. Волод хотел закричать, но тут какое-то сладостное расслабление залило его мозг – боль утихла, страх сменился умиротворением – Волод заснул. Кажется, он даже улыбался во сне.

Проснулся фактор с ощущением воздушной легкости во всем теле. Боль ушла совершенно, только голова слегка кружилась и чуть крутило желудок. Волод поднялся, опираясь о сырую стену, с усилием выпрямив придавленную ярмом шею. Ощупал себя. Он был совершенно цел и здоров. На месте даже самых глубоких ран пальцы нащупали тоненькую кожицу заживающей плоти. Это казалось чудом.

Рядом застонал Ичан. Волод секунду подумал, потом опустился на колени и стал шарить в темноте. Кожистый бурдюк нашелся сразу. Нет, это не насекомое, не живое существо – сквозь тугую плоть прощупывались жесткие детали, а мелкие щупальца под брюхом были металлические. Еще мгновение поколебавшись, Волод посадил клопа на грудь Ичана. Клоп зашевелился, заскреб ножками и стал наливаться красным.

Волод лег и стал ждать…

– Волод, Волод…

Фактор задремал, Ичан тряс его за плечо.

– Волод, зеленый ворох! Что с нами? Я вырубился… похоже надолго… муть какая-то в памяти…

– Да, – Волод поднялся, – как себя чувствуешь?

– Как после болезни. Но вроде цел и здоров. Мутит только.

– Пройдет. Иди сюда, слушай.

Волод стал шептать в ухо Ичану:

– Нас взяли в плен, пытали, измывались, помнишь? Звезда Мирах – ее слуги. Адепты самой страшной, самой извращенной силы. Лучше не помнить. Потом слепили кадавра из людей и тварей… Они сами тоже все слепленные, противоестественные существа – изродки. И нас они рано или поздно превратят… Надо бежать…

– Куда? Мы слишком глубоко! Джохи завел… не найдем дорогу… Куда бежать?