И Ранами имела наглость заявить, что она плохо знает, какова жизнь за пределами дворца! Она отлично все знает. Ее мать простолюдинка. Да, дом ее матери гораздо лучше, чем скромное жилье Ранами, и после того, как мать вышла замуж за губернатора, у нее стало больше денег. Но она выросла с двумя братьями, и они втроем теснились в одной комнатушке. Ее мать знала, что такое нужда.

Фалу часто проводила время в городе с простыми людьми и со многими состояла в любовной связи – до того, как повстречала Ранами. Чего она не знает о простых людях, которыми правит ее отец? Почему Ранами постоянно твердит, что она не понимает? Это такое состязание – кто больше страдает? И если она проигрывает в этом состязании, ее ли в том вина?

Когда мать Фалу была женой губернатора, она смогла убедить отца снизить нормы сбора орехов для фермеров. А отец собственными глазами видел, как бездельничал один фермер, пока его деревья не были обрезаны. И как Ранами собралась это исправить? Вот как – она решила украсть для фермеров партию орехов.

– Дорогая, ты снова хмуришься, – сказал отец.

У него под боком сидела красивая молодая женщина. Фалу не могла вспомнить, как ее зовут. Таила? Ширан? В этом они с отцом были похожи. Ей тоже нравились красивые женщины. Но Ранами была больше чем просто красивая.

И снова поднимающийся прилив любви смешался с волной безысходности и отчаяния.

– Я просто думала об отправке орехов.

– Моя дочь, любительница пофлиртовать, вдруг заинтересовалась торговлей и бумажными делами? – Отец приподнял бровь.

– А тебя это не интересует?

Отец небрежно пожал плечами:

– Не могу сказать, что меня это интересует, но я губернатор, это зона моей ответственности.

– Нефилану мигрирует во влажный сезон, – сказала Фалу. – Что, если мы в этом году удивим наших фермеров? Не снижай норму, пока они не соберут урожай. Но сразу после сбора позволь тем, кто не выполнит норму, получить свою долю орехов. Фермеры работают в полях и рискуют заразиться болотной болезнью гораздо больше, чем знать, которая живет в сердце Империи.

Отец поставил кружку на стол.

– Фалу, у тебя слишком доброе сердце. Тебе потребуется поработать над этим, прежде чем ты станешь губернатором. Я дал им землю, они должны как-то мне за это отплатить. Это справедливо. Деревья не растут по всему острову, они могут выращивать урожай на пустой земле. Я не принуждал их, они согласились на эту сделку по собственной воле. Если их дела плохи, то виной тому их же лень. – Отец покачал головой и отпил еще один глоток из кружки. – Ты говоришь, как безосколочная. Прибереги свою жалость для тех несчастных, у кого нет выбора.

Фалу нахмурилась. То же самое она повторяла в их спорах с Ранами. Вот только она не думала, что, несмотря на уверенность отца, сама может назвать фермеров ленивыми.

– Ну вот, ты снова хмуришься, – заметил отец.

Фалу решила сменить тему разговора.

– Фонтан во дворе. Тебе лучше его уничтожить. Люди говорят о возвращении Аланги. Ты знаешь, что теперь это не просто фонтан, это артефакт. Если они вернутся, он может быть использован против тебя.

Женщина, которая сидела рядом с отцом, побледнела.

– Ты пока еще не губернатор, – небрежно заметил отец. – Глаза закрыты. Ничего не произошло. Фонтан уже несколько поколений – часть двора. Долг императора – держать Алангу подальше от нас, а династия Сукай сотни лет прекрасно справляется с этой работой. Не понимаю, почему мы теперь должны перестать им доверять.

Если раньше Фалу не обращала особого внимания на легкомыслие отца, то сейчас эта его беспечность раздражала, как зудящее место, которое нельзя почесать.

– Мне надо идти. – Фалу встала из-за стола.

– Уже? Ты почти ничего не съела.

– У меня свидание с Ранами в городе. Мы собираемся в гости в сельскую местность.

Правда, да не вся. Они не собирались в гости. Они планировали украсть партию орехов каро. При одной только мысли об этом у Фалу в животе заурчало, как будто волна набежала на каменистый берег.

– Я очень рад, что вы с ней помирились. – Отец потянулся за бананом. – Конечно, я бы предпочел, чтобы ты вступила в брак с особой знатного происхождения, но, полагаю, склонять тебя к этому было бы несколько цинично с моей стороны. – Тут он поджал губы и начал крайне сосредоточенно чистить банан. – Но тебе следует вступить в брак, усыновить нескольких детишек и выбрать себе наследника. Я не буду жить вечно.

Да уж, тот, кто столько пьет и сиднем сидит во дворце, вряд ли надолго задержится в этом мире.

Фалу тряхнула головой:

– Не хочу снова заводить этот разговор. Это мое дело. Мы сделаем это, когда Ранами будет готова, если она вообще когда-нибудь согласится. Постараюсь вернуться к ужину.

– Если увидишь мать, передай, что я буду рад ее визиту.

Фалу только пожала плечами и зашагала из обеденного зала. Ее мать ненавидела визиты во дворец.

Ранами поджидала ее возле двери своей квартирки. Фалу только раз успела стукнуть, и она сразу открыла.

– Ты опоздала, – сказала Ранами.

Фалу заметила, что щеки у возлюбленной раскраснелись, а когда Ранами тихо, но довольно резко закрыла дверь, поняла, что она сердится.

– Я задержалась за обедом с отцом.

– Ты, наверное, шутишь. – Ранами посмотрела на небо в тщетной надежде найти между тучами хоть один клочок голубого неба. – Нам надо спешить. До фермы путь неблизкий, и нельзя попадаться на глаза надсмотрщикам. – Она сунула в руки Фалу коричневый плащ из грубой ткани. – Тебе обязательно брать с собой меч? Он будет высовываться из-под плаща.

Плащ был скроен для человека пониже Фалу и доходил ей только до щиколоток, так что меч действительно мог выглядывать из-под полы.

– Я могу повесить его за спину. – Фалу перестегнула ремень через плечо. – Вот так.

Ранами скептически глянула на нее и взяла за руку:

– Так сойдет.

Они вышли из города вместе, и Ранами, хоть и сердилась, продолжала держать Фалу за руку. Дома постепенно закончились, появились кусты и деревья.

Это было похоже на приключение, ну или на то, что Фалу считала приключением. Да, ей не очень-то хотелось помогать безосколочным, но какой вред может принести кража нескольких ящиков орехов? Никакого. И что ей будет, если ее поймают? Ничего.

Чтобы добраться до ферм, наняли повозку, влекомую волом. Повозка раскачивалась и скрипела на изрытой ямами дороге. Фалу смотрела на Ранами, а та смотрела на проплывающие мимо деревья; ветер развевал ее черные волосы, на фоне затянутого тучами неба она была похожа на богиню грозы. Даже закутанная в грубый коричневый плащ, Ранами была прекрасна. Ее высоко вскинутый подбородок, плотно сжатые губы, слегка сдвинутые брови и темные печальные глаза – все говорило о том, что настроена она решительно.