Единственным белым пятном в моей истории оставался спиннер, но его легко можно было опустить. Сложнее получится, если тело кур’лыка начнут изучать — Алиса не поглотила его, как это делали «пауки» в марсианской пещере, а — я как-то знал это — просто прекратила его процессы жизнедеятельности.

— Доказательств у тебя, как я понимаю, нет и быть не может, — хмыкнул Ханг, уже безо всякого смущения делая новый глоток. — Все, что рассказал, ты пережил за шесть секунд «Блефа». Но хотя бы доказать его наличие можешь?

На этот вопрос ответить было проще простого. Включив мод, я попросил его:

— Навредить ты мне не можешь, но плеснуть из своей фляжки — получится?

— Вот еще, продукт переводить… — начал ворчать он.

— Прямо сейчас! — рявкнул я, ведь время истекало.

Еще секунду помявшись, он деловито сплюнул, поняв, что отвертеться уже не удастся. И с явным раздражением и огорчением на лице, но уже больше не мешкая, облил меня тем, в чем я по запаху без особых усилий опознал чистый, как слеза младенца, спирт — этот бьющий в нос аромат ни с чем не перепутать.

«Блеф» закончился через секунду. Мокрые от алкоголя волосы и экипировка сотрудника «Гленкор-Астофагасты» вернулись в прежнее состояние, хотя резкий запах ядреного алкоголя все еще витал в воздухе.

Недоверчиво тронув мою шевелюру, Ханг пожевал губами и хмыкнул:

— Допустим. Это даже объясняет тот факт, что по какой-то причине ни один шаттл не в состоянии совершить гиперпрыжок в Солнечную систему. Если раньше туда был закрыт путь только нелюдям, то теперь даже мы, хомо, прыгнуть туда не можем. Карпович не знает, с чем это связано, но и по его данным система закрыта, причем не только на вход, но и на выход.

— Так вот почему… — начал я говорить, но он перебил:

— Именно этим была вызвана моя озабоченность. Гиперсвязь хотя бы работает, но материальные объекты попасть в нашу родную систему через гипер не могут. Карпович, что странно, просто уведомил меня, но сложилось впечатление, что он этим совсем не обеспокоен. И если ты прав и немертины действительно захватывают нас там… Нет, не понимаю. В чем логика? Кто вообще это делает и почему? Даже Разум не знает ответа! Мои мысли…

— Нет времени, Ханг, — оборвала Женевьева. Нервным жестом выдернула из кармана плоскую металлическую коробочку, всю исписанную какими-то мелкими нечитаемыми знаками, щелкнула крышкой и достала самую обычную сигарету. Лишь прикурив и затянувшись, она раздраженно бросила: — У Картера проблемы не только с Землей.

И снова выпустила длинную струю дыма, мгновенно вытеснившую запах спирта, оставив после себя влажный пряный душок. Курила Женевьева красиво, размашистым жестом поднося ко рту сигарету и стряхивая пепел прямо на пол, то и дело норовя смахнуть локтем мелкую и узкую вазу со стола. Для этого помещения дама была великовата. Казалось, она занимала всю комнату, заполняя ее не только собой, но и своей аурой, а голос звучал так зычно, что его не смог бы перебить даже взлетающий истребитель.

— Что еще? — не ожидая ничего хорошего, спросил я.

— Помимо приказа с Земли — найти тебя и уничтожить, только что Верховный совет объявил тебя в розыск.

Ханг вгляделся во что-то в интерфейсе и досадливо выматерился:

— Твою мать! А эти как так быстро все узнали?

— Узнали что? — спокойно поинтересовалась Лекса.

— Картера обвиняют в убийстве Анака Чекби. Ему дают возможность ответить за свой поступок перед Советом в течение шести тиков, в противном случае его рейтинг будет обнулен, собственность конфискована, а сам он изгнан.

— И все? — удивился я, предполагая, что за убийство кур’лыка меня могут и казнить, хоть Кодекс и говорил о том, что такое не практикуется.

— Ну, это только начало, — вздохнула Женевьева Корде. — Разумеется, члены Верховного совета не потерпят и не спустят тебе это с рук. Поборники справедливости обязательно наймут с полсотни отъявленных головорезов, чтобы тебя нашли и призвали к ответу. Случится это, конечно, вне Сидуса. У меня другой вопрос: откуда такая удивительная оперативность? Ведь в подобных случаях действует правило: что случилось в карманном измерении, остается там же.

— Немертины, — ответил я. — Они всегда в курсе, что происходит с остальными. В Верховном совете есть немертины, и им будет спокойнее, если я, единственный не немертин, кто знает о них все, исчезну… — Озарение напомнило о моих же догадках в лавке Анака Чекби. — Ну точно! Плевать им на кур’лыка, они не мыслят такими категориями, их — его — беспокоит, что я знаю, где находится мозг. И знаю, как туда попасть. Это для них угроза посильнее, чем все Предтечи со всеми их технологиями!

Подумав, Ханг поиграл желваками и спокойно заговорил, чеканя слова:

— Значит, все мы — и люди, и галакты Сидуса — вымрем, если не остановим немертинов. Какие идеи, Картер?

Я поделился с ним своими мыслями о червоточинах в Солнечной системе и системе юяй и о том, как детектор разума Предтеч может помочь найти не только пропавший лайнер с людьми, но и Хатунум, откуда лежит путь в Бездну, и сам суперквантовый мозг немертинов. Ведь он, в конце концов, разумен? Значит, я в силах его найти в мертвой галактике, где вряд ли сохранились другие разумные.

— Тогда сделаем так, — сказал Ханг, выслушав меня. — Верни мне мой фрегат, и, если Верховный совет отберет у тебя все, у тебя хотя бы останется корабль. Мы с Женевьевой, пока ты будешь выступать перед Верховным советом, снарядим «Слейпнир», потому что после решения Совета времени у тебя не будет совсем.

— Я соберу остальных, — вздохнула Лекса. — На момент убийства кур’лыка рапторианцы, рехегуа и бандиты Шана Юна были частью твоей организации. Им всем тоже придется покинуть Сидус.

— Да вы чего? — удивился я. — Он же сам на меня напал! Я расскажу, как было, Разум подтвердит.

— Разум не видел, что было на самом деле, — покачала головой Женевьева. — Он знает, что ты зашел в лавку и вышел, а в этот промежуток времени Анак Чекби погиб. Поэтому, как говорили древние, хочешь мира — готовься к войне.

— Надейся на лучшее, готовься к худшему, — добавил Ханг. Он протянул руку, помогая подняться, пожал ее и обнял меня. Отстранившись,